Мэдди сухо улыбнулась:
– Действительно, картография лишь мое хобби.
Он внимательно посмотрел на нее.
– Правда?
– Да, как…
– Стой!
Мэдди встрепенулась при звуке раздавшегося позади них зычного голоса.
– Рейфел? – Неожиданно Мэдди обрадовалась, что ее побег не прошел так гладко, как она предполагала.
– Кучер, говорю тебе, стой! – донеслось уже гораздо ближе. Она сдвинула брови и устремила на Чарлза свой самый невинный взгляд.
– Что могло понадобиться от нас Рейфелу Бэнкрофту?
Чарлз наклонился вперед и постучал тростью в потолок кареты.
– Не имею ни малейшего представления. Поезжай вперед, Рэндольф! Мы торопимся!
Карета немедленно набрала скорость, рискованно раскачиваясь на ухабистой дороге.
– Прошу снова! Остановитесь!
– Мистер Данфри! – послышался крайне взволнованный голос кучера. – Сэр, у него пистолет!
– Пистолет? – выдохнула Мэдди. Очевидно, ее подозрения оказались верными, хотя эта мысль была неутешительной. – Остановите экипаж. Уверена, случилось что-то непредвиденное.
– Я думал, вам нужно как можно скорее добраться к вашей тете, – заметил Чарлз, откидываясь на спинку сиденья. – Не обращайте на него внимания.
– А вдруг это что-то важное? – настаивала Мэдди, пытаясь решить, сможет ли она выпрыгнуть из кареты, когда лошади мчатся во весь опор.
Чарлз взглянул на нее, явно раздраженный, но больше она ничего не прочитала на его лице.
– Ну хорошо. Рэндольф, остановись!
Карета сильно накренилась и замерла, а Мэдди едва не упала на пол. Она ухватилась за раму окна и взобралась на сиденье.
– Мэдди!
Чарлз вытащил изогнутую ручку из трости, обнажив выглядевшую очень острой шпагу.
– Попросите его войти в карету, – потребовал он, приставив острие к ее горлу.
Разрываясь между гневом и страхом, Мэдди сжала кулаки и забилась в угол кареты. Лезвие следовало за ней.
– Рейф? Входите, пожалуйста.
Дверь распахнулась, и в карету сначала просунулось грозное дуло пистолета, а затем появился запыхавшийся сердитый Рейф.
– Мэдди, вылезайте… – начал он, затем выругался, увидев холодное оружие. – Черт побери! Данфри, опустите шпагу.
– Здесь условия диктую я, – заявил Данфри. – Поверните пистолет и протяните его мне. Рэндольф! Он один?
– Да, мистер Данфри.
– С вами все в порядке, Мэдди? – спросил Рейф, не отрывая пистолета и глаз от Чарлза.
– Да, пока все в порядке. Что вы тут делаете?
– Я прискакал, чтобы сообщить вам, что вас похитили.
– Хм, – слишком спокойно вздохнул Данфри. – Полагаю, вы общались с обворожительной леди Стоуксли?
– Да.
– Ну что же, теперь и вы в заложниках, Бэнкрофт. Отдайте мне пистолет и садитесь.
Все еще глядя на Данфри, Рейф немного попятился. Он резко свистнул.
– Это еще что такое? – грубо спросил Данфри. Рейфел продолжал холодно смотреть на него.
– Я разговариваю с лошадью.
– Остановите ее и садитесь сюда. Медленно.
Нахмурившись, Рейф повернул пистолет дулом к себе и протянул его Чарлзу.
– Будьте осторожны, – сказал он, садясь рядом с Мэдди. – Он заряжен.
– Надеюсь. Рэндольф, вперед!
Карета загремела, продолжая путь. Мэдди сбоку взглянула на Рейфела, но его глаза были прикованы к Чарлзу.
– Как вы узнали, где я? – спокойно спросила она его.
– Убедил Элоизу посвятить меня в свой секрет, – пробормотал он в ответ, улыбаясь их похитителю. – Она может быть очень сговорчивой, если правильно стимулировать ее.
– Что Элоиза знает об этом?
– Очевидно, она с самого начала делала все, чтобы разлучить вас с Куином. Полагаю…
– Довольно, – перебил его Чарлз. – Знаете, Бэнкрофт, вы все значительно усложнили. Боюсь, вы не отделаетесь так легко, как Мэдлин.
– Не отделаетесь легко вы, Данфри, когда угодите на виселицу.
– Чарлз, – вмешалась в разговор Мэдди, пытаясь отвлечь Данфри, так чтобы он не застрелил кого-нибудь из них, – почему вы это сделали? Вы ведь ничего не выиграли.
– За исключением пяти тысяч фунтов. – Рейф сложил руки на груди и закрыл глаза.
Мэдди хотелось бы выглядеть столь же спокойной.
– У меня нет таких денег.
– Они есть у Элоизы, – пояснил Рейф как бы в полусне. Чарлз усмехнулся и одной рукой засунул шпагу обратно в трость.
– На самом деле даже больше. По моим подсчетам, лорд Халверстон охотно расстанется по меньшей мере с такой же суммой, чтобы его дочь достойно вышла замуж.
Неожиданно все начало проясняться.
– Вы хотели жениться на мне только из-за денег? – спросила Мэдди, и гнев начал вытеснять страх у нее из груди. Она, конечно, подозревала что-то подобное, но это было уже слишком.
– На том и стоит мир, Мэдди. И будьте благодарны за это. Если бы не обещанные вашим отцом наличные, я охотно отправил бы вас с Бэнкрофтом в колодец. Теперь у меня только одна забота.
– На вашем месте я не рассчитывал бы на это, – прошептал Рейф так тихо, что Мэдди едва расслышала его слова.
Она повернулась к окну, чтобы Чарлз не разглядел внезапно вспыхнувшей в ее глазах отчаянной надежды, что она увидит Куина хотя бы еще раз.
Когда леди Хайбэрроу вернулась домой к послеобеденному чаю, ее ждала записка. Бикс выглядел еще более сдержанным, чем обычно, когда, поклонившись, протягивал ее хозяйке.
– От лорда Уэрфилда, ваша светлость. Посыльный доставил ее несколько часов назад.
– Спасибо. – Теперь ее сыновья ограничивались тем, что пересылали ей записки через посыльных. Так как дворецкий продолжал стоять с кислым выражением лица, она помедлила. – Что-нибудь не так, Бикс?
– Не скажу, миледи.
– Понятно.
Испытывая любопытство, она направилась в свою личную комнату, где ее ждал свежий чай. Налив себе чашку, Виктория развернула записку и поднялась со своего места так порывисто, что чуть было не опрокинула на пол весь поднос.
– Льюис!
Через секунду герцог с испуганным лицом появился в комнате.
– В чем дело, Виктория?
– Что ты сделал? – спросила она, направляясь к мужу и сжимая записку в руке.
Он принял свой привычный упрямый и непробиваемый вид.
– Я все уладил.
– Правда? Тогда скажи мне, что ты думаешь об этом? – Она снова развернула записку и прочитала ее вслух. – «Рейф и Мэдди на пути в Гретна-Грин. Еду следом. К.».
Герцогиня взглянула на мужа.
– Итак, я повторяю, Льюис, что ты сделал?
– Болван! – взорвался герцог. – Нет, оба! Я стану посмешищем для всего Лондона. Двое Бэнкрофтов гонятся за одной шлюхой!
– Меня, мой муж, беспокоит только то, – сказала Виктория спокойным, четким голосом, – что случится, когда Куин их догонит. Вот уж действительно: «Я все уладил». Они поубивают друг друга.
Какое-то мгновение герцог Хайбэрроу смотрел на жену, и краска медленно покидала его лицо.
– Боже! – прошипел он, выскакивая из комнаты. – Чертовы, чертовы дураки!
Если Мэдди уехала в карете, а Рейфел на Аристотеле, будет логично предположить, что они встретятся где-нибудь в дороге.
Если бы Куин мог рассуждать и думать логически, он спросил бы Клэр, были ли на карете какие-нибудь опознавательные знаки, но он, казалось, был способен только скакать во весь дух по дороге на север и ругать своего брата на полудюжине разных языков. Легче было сосредоточиться на Рейфеле, который увез ее, чем признать, что Мэдди покинула его.
Куин всегда гордился тем, что был разумным и справедливым в своих делах, держал под контролем свои эмоции и чтил ответственность, налагаемую на него его титулом. Когда же он скакал по шумной дороге, пробираясь мимо повозок с сеном, пастухов с отарами овец и останавливая каждую закрытую карету, которую он объезжал, Куин и не вспоминал обо всем вышесказанному о том, какую заварил кашу. Рейфел увез Мэдди, и Рейфел вернет ее.
Сразу после полудня Куин наткнулся на первый ключ к разгадке. Рядом с дорогой группа мальчишек окружила лошадь и безуспешно пыталась поймать ее за волочащуюся по земле узду. Присмотревшись к животному, он пришпорил своего жеребца.
Аристотель ловко увертывался от своих захватчиков, в то же время оставаясь на маленькой полянке и не убегая туда, где у них не было возможности поймать его. Куин направил своего жеребца к группе, останавливаясь у полосы деревьев.
– Аристотель, – позвал он, хотя лошадь никогда не слушалась его раньше.
К его изумлению, жеребец заржал и подошел к нему. Куин нагнулся и поднял его уздечку.