Элоиза Джеймс - Покоренный ее красотой

– Какого чуда хочет ваш отец? – поинтересовалась Линнет.

– О, чтобы прошлого не было. Чтобы моя мать простила его. И чтобы мое увечье исчезло.

Линнет сочувственно кивнула.

– Он такой грустный.

– Еще бы, он так рассчитывал на внука, – поддакнул Пирс. – Есть от чего расстроиться.

Линнет ткнула его локтем.

– Не будьте таким нудным. Вы не хуже меня знаете, что ваш отец отнюдь не чудовище. Глупо вести себя так, будто вы этого не понимаете.

– Вы хотите сказать по детски?

– Вам нравится вести себя по детски, – сказала она. – Но вам не нравится, когда вам указывают, что вы используете свои мозги не по назначению. Вы слишком наблюдательны, чтобы не видеть, как он страдает.

– Ну, если вы так ставите вопрос…

– Именно так. Он страдает, потому что любит вас и вашу мать.

– А теперь вы стегаете дохлую лошадь, – отозвался Пирс вполне миролюбиво. – Я готов поцеловать старого прохвоста, если это вас устроит.

Линнет с улыбкой повернулась к нему.

– Только не это! – Он содрогнулся, закрыв лицо рукой. – Не парализуйте мою волю этой вашей гримасой. Аристотель верил в свободу воли, и я тоже!

Рассмеявшись, она отвела его руку.

– Нет уж, смотрите. – Ее улыбка стала еще шире. – Ну как, вы теперь в моей власти?

– Боюсь, – насмешливо отозвался он, – что на этот раз не сработало. Похоже, вы теряете свое мастерство. – Одним гибким движением он опрокинул ее на постель и навис над ней.

Линнет изумленно уставилась на него, внезапно обнаружив, что лежит на спине, с руками, заведенными за голову.

– Давайте попробуем еще раз. Возможно, волшебство требует времени и я не так уж невосприимчив к вашей улыбке. – Его тон был насмешливым, но в нем звучала ласка, грубоватая, дерзкая и манящая.

Линнет улыбнулась. Но не фамильной улыбкой. Она исходила из совсем другого источника: жаждущего, возбужденного, томящегося от желания.

Пирс молчал.

– Ну как, вы в моей власти? – поинтересовалась она, ощущая каждый дюйм мускулистого тела, нависающего над ней.

– Не совсем, – сказал он, устремив на нее пристальный взгляд. – Но, признаться… у вас это неплохо получается.

Линнет приоткрыла рот и прошлась языком по своей нижней губе.

– Мне нравится целоваться с вами.

Он испустил глубокий, прерывистый вздох.

– Хотя я предпочла бы поцеловать вашу ногу, – добавила она, задаваясь вопросом, не сошла ли она с ума.

– Вы… – начал Пирс и замолк.

– Да?

– Вы готовы на все, чтобы победить, не так ли?

Линнет усмехнулась:

– Во мне очень силен дух состязательности. А вы думали, что вы один такой?

– Теперь уже нет, – пробормотал он, склонив наконец голову к ее лицу.

На его губах чувствовался привкус соленой воды. А поцелуй был в духе Пирса: грубоватый, требовательный и без всякого жеманства. Линнет снова почувствовала себя рабыней, лежащей у ног хозяина. Впрочем, не у ног, поскольку все ее тело ликовало, ощущая его вес.

Лежа под хозяином, подчиняясь его…

– Проклятие, – сказал Пирс, прервав поцелуй и устремив на нее свирепый взгляд. – Почему у меня такое ощущение, будто я занимаюсь любовью с тряпичной куклой? Мне показалось, что вчера вы умели целоваться.

Линнет высвободила руки и обняла его за шею.

– Мы не занимаемся любовью.

– Верно. Давайте вернемся к моему замечанию, исключив любовь. Зачем мне целовать вялую…

Линнет подавила стон.

– Замолчите, Пирс.

Их глаза встретились на одно электризующее мгновение. Затем его глаза потемнели, а губы снова завладели ее губами.

Линнет отбросила мысли о рабыне и сосредоточилась на его вкусе, обжигающем и мужественном. На ощущении его твердого тела, лежащего поверх нее. На его жадных губах и собственном пылком отклике.

Она смутно сознавала, что ее рубашка задралась и ничто больше не разделяет их разгоряченные тела. Пирс оторвался от ее губ и двинулся ниже, оставляя огненную дорожку на ее челюсти и шее.

Из его груди вырвался хриплый стон.

– Проклятие, Линнет, у вас самая сладкая грудь из всех, что я…

Она не слышала, что он сказал, потому что он обхватил ее грудь ладонью и приник губами к соску. Это было так приятно, так опьяняюще, что Линнет ахнула. Точнее, вскрикнула, если этот хриплый возглас можно было так назвать. Ей не следует издавать подобные звуки, она не должна…

– Прекратите это, – сказал он, подняв голову.

– Не останавливайтесь, – взмолилась она.

– Вы снова начали думать и напряглись всем телом.

– Нет. – Она провела пальцами по его груди, в точности как рисовала в своем воображении: по выпуклым мышцам и плоским бронзовым соскам. – Вы очень красивы.

– А вы сумасшедшая, если так думаете, – отрезал он, издав прерывистый звук, когда ее пальцы коснулись его соска. Линнет снова проделала это, но более твердо. Он запрокинул голову, что дало ей возможность скользнуть вниз и прижаться губами к тому месту, где только что были ее пальцы.

Пирс содрогнулся, и она слегка прикусила его сосок, упиваясь тем, как его тело отзывается на ее ласки.

– Хватит, – буркнул он, перекатившись на спину и увлекая ее за собой.

– Ваша нога! – ахнула она. – Извините. Я…

Он просунул колено между ее ногами, и слова замерли у нее на губах. Все ее ощущения сосредоточились в чувствительном местечке между ее бедрами.

– О! – простонала она. – Пожалуйста…

Пирс хмыкнул, но его рот снова приник к ее соску, дразня его языком и зубами, а затем переместился к другому соску, продолжив ласку, пока она не вскрикнула, охваченная безумной пульсацией в самом сокровенном месте.

– Похоже, этого достаточно, чтобы довести вас до экстаза, – хрипло произнес он.

По его отстраненному тону, тону врача, Линнет догадалась, чем он занят. Склонив голову, она прикусила его губу.

– Вы опять ведете себя по-идиотски.

– В каком смысле? – отозвался он, играя ее грудью.

– Изображаете из себя наблюдателя, – выдохнула Линнет, содрогнувшись. – Вы всегда так поступаете, когда вам неудобно. О!

– Мне очень удобно. Как и вам. – Его рука скользнула вниз по ее животу, задержавшись между ее ногами. Она дернулась. – Хотя, думаю, в моих силах сделать так, чтобы вам было намного удобнее.

Линнет открыла рот, но не издала ни звука, трепеща всем телом.

– А еще удобнее будет на спине, – сказал он, перевернув ее одним легким движением, словно блин на сковородке. – Особенно если я буду целовать вас здесь… – Он прижался губами к ее груди. Его пальцы скользнули в расщелину между ее ногами, лаская и дразня.

Линнет больше не волновало, наблюдает он за ней или нет. Она едва заметила, как его губы оставили ее грудь и переместились на живот. То, что он творил своими пальцами, заставляло ее выгибаться всем телом, издавая хриплые стоны.

Но тут он раздвинул ее ноги шире.

Приподняв голову, она увидела, что его темноволосая голова находится между ее бедрами.

– Что вы делаете? – воскликнула она, пытаясь отстраниться. – Прекратите!

Слишком поздно. Она почувствовала, как его язык нежно прошелся по внутренней стороне ее бедер, подбираясь все ближе.

– Вы чудесно пахнете, – мечтательно произнес он, прервавшись на мгновение. – Эссенция Линнет с легкой примесью океана. А на вкус…

Линнет ахнула.

– А на вкус вы слаще меда. – Он согнул ее ноги в коленях и вернулся к своему занятию. Его язык вторгся в ее самое сокровенное место, требовательный и неутомимый, воспламеняя каждую клеточку ее тела. Линнет выгнулась ему навстречу, мотая головой из стороны в сторону и вскрикивая при каждом движении его языка.

На смену языку пришел палец, и Линнет содрогнулась в высвобождении, вскрикнув так громко, что ее голос заглушил шум ветра.

Прошло несколько мгновений, прежде чем она снова услышала завывание ветра и шепот Пирса.

– Такая нежная, – ворковал он, ласково поцеловав ее. – Просто созданная для этого.

– Вы обследуете меня! – воскликнула она, оторвав голову от подушки и устремив на него обвиняющий взгляд.

Он поднял на нее глаза, в которых сверкали дьявольские искорки.

– Я обследую самую розовую, – он снова поцеловал ее, и она снова затрепетала, – самую сладкую, – еще один поцелуй, – и самую восхитительную часть Линнет.