Пэкстон обнял меня, приковывая к себе, и поцеловал в шею.
— Маленькая командирша.
— Она твоя. Чего еще ты ожидал?
Той ночью у нас с Пэкстоном было самое потрясающее занятие любовью. Этого даже не должно было случиться. Я была на пути к опьянению, намереваясь уехать из комплекса с шумом. Но этого не случилось. Пэкстон оставил меня с девочками, почитать им новую книгу, которую Золушка подарила Офелии на день рождения. С автографом и всем подобным. Обе девочки тихо слушали, пока я читала им историю, которую они слышали тысячи раз.
Когда пришел Пэкстон, я как раз укрывала их, оставляя поцелуи на их сонных головках. Мы столкнулись в дверях. Он остановил меня, схватив за руки. Не знаю, что произошло после этого или что послужило причиной. Я посмотрела на него и мною овладели чувства. Сияние.
Пэкстон держал меня за руки, глядя в глаза.
— Я никогда не говорил тебе этого.
Мои слова звучали по-дурацки. Я не узнавала свой голос.
— Не говорил что?
— Я люблю тебя.
Сияние взорвалось в моей груди, и я перестала дышать. Я не только не ожидала этих слов, я не ожидала такой реакции на них. Пэкстон любил меня. Почему это было для меня таким шоком? Я ведь чувствовала это, но никогда не представляла, что услышу их. Не от Пэкстона.
Я ответила тем, что потянулась к его губам, встав на носочки. Я не произнесла слов в ответ. Просто поцеловала его. Пэкстон ответил на поцелуй и закрыл дверь между нашей комнатой и комнатой девочек. Не знаю, что сделало этот раз непохожим на другие. То, как он смотрел на меня, толкаясь внутрь и обратно? То, как он нежно исследовал руками мое тело? То, как мое тело было одержимо им? Или то, что мы вместе взорвались удовольствием. Что бы ни было причиной, ощущения были внеземные, и что-то еще изменилось между нами. Откололся еще один кусочек стены между нами, и я стала на шаг ближе. Я была бесповоротно влюблена в Пэкстона Пирса. Я была влюблена в свою жизнь.
Опять я ослабила защиту и упала. Упала сильно, и я знала всем сердцем, что, если он меня отпустит, мне будет очень больно. Это разрушит меня. Ранит так сильно, что я могу и не выжить.
Я отправлялась в это путешествие с намерениями помириться с ним, отчаявшись от девяти дней молчания. Уезжала я уже позабыв об этом. Мне не хотелось возвращаться во Флориду. Я хотела остаться в Диснейленде, где жизнь была похожа на сказку. Мою сказку.
Наш полет домой оставил горьковатый привкус. Девочки смотрели фильм, разрисовывали новую раскраску с принцессами и спали. Роуэн положила голову мне на колени, а Офелия заснула на одном из сидений. Она не устала. Она просто хотела смотреть в окно. Я сидела рядом с мужем, жадно глотая каждое его слово о том, как он планировал воплотить мою идею в жизнь. Я на сто процентов была уверена, что у нас появится водопад еще до того, как Роуэн и Офелия пойдут в школу.
Мы снова воспользовались крошечной ванной комнатой для нашего удовлетворения и тоже немного поспали. Четыре часа глубокого сна. Он нужен был нам обоим. Особенно мне. Я каждую ночь бодрствовала максимально возможное время, боясь нежеланных воспоминаний.
Я даже не почувствовала, как мы приземлились, пока Пэкстон тихо не позвал меня по имени. Я поднялась и потянулась, увидев яркое солнце. Ах, нормальное время. Наконец-то. Чертовски тяжело привыкнуть к разнице в три часа. Особенно пяти и шестилетним девочкам. В восемь вечера они уже спали. А значит, и просыпались они рано. Наши поздние рандеву нагнали нас к концу отдыха.
Девочки уже были бодры и бегали по парковке так, будто они только отправлялись в Диснейленд. Я же была полной противоположностью. Мне был необходим кофе. Пэкстон взял меня за руку, зевнув вместе со мной, и направился к нашей машине. Когда у него зазвонил телефон, я отпустила его руку и пошла вперед с девочками. По тому, как он ответил, было ясно, что звонят по работе.
— Бассейны и ландшафт Пирс. Это Пэкстон.
Мои мартышки запищали, когда я подбежала к ним сзади и зарычала, щекоча их. Офелия тут же села на землю. Мне пришлось переступить через нее, чтобы не упасть. Она все время так делала. Я засмеялась и обернулась на серьезное выражение лица Пэкстона.
— Первый банк Картера? Да, я знаю, где это, но у меня нет в нем счета. Вы там ее видели?
Теперь я слушала.
— Мама, я буду сидеть за тобой. Скажи Фи, что теперь моя очередь. Она выбирала снеки.
— Снеки не считаются. Да, мама? — спросила Офелия, и после этого разразилась ссора.
Снеки не считаются. Вот, о чем они ругались. Я проигнорировала ссору из-за пустяка и прислушалась к словам позади меня.
— Делгардо? Ну, да. Девичья фамилия моей жены Делгардо, но не Изабелла. Не знаю, кто это. Я могу позвонить Вам завтра? Я только что буквально приземлился после отпуска с семьей. Могу встретиться с Вами завтра днем.
Пэкстон подхватил Офелию из-за спины и перекинул через плечо, заканчивая разговор. Я обернулась на него, нуждаясь в прочтении его лица. Оно было коварное, как у кошки, готовящейся прыгнуть на сочную мышку. Я была той мышкой.
— Без ссор. Мы только прилетели.
Мое сердце колотилось от адреналина. Изабелла. Он знал что-то об Иззи.
— Пэкстон, кто это был?
Я ожидала увидеть в ответ ухмылку. Пэкстона, который ненавидит меня, но нет. Он был взволнован. Возможно, слегка грустен.
— Частный детектив. У него есть некоторая информация о дне, когда ты уехала. Какие-то снимки с Первого банка Картера. Я не совсем понял все. На парковке обнаружили брошенную машину. Она записана на Изабеллу Делгардо. Это твоя девичья фамилия. Ты знаешь кто это?
— Думаю, да. Что он сказал? Где она?
Пэкстон открыл заднюю дверь и обе девочки забрались внутрь. Я придержала Роуэн за плечо и прошептала на ухо:
— Это ее день рождения. Можешь сесть за папой? — она кивнула в согласии и улыбнулась. Я похлопала ее по попке и подмигнула, поблагодарив.
Пэкстон закрыл дверь и повернулся ко мне, волнение читалось в его глазах и в морщине на лбу.
— Кто это, Габриэлла?
— Я не помню точно, Пэкс. Помнишь, я спрашивала, есть ли у меня сестра? Я уверена, что есть. Я точно знаю, что ее зовут Иззи Делгардо, но почему ты не знаешь этого?
— Ты сказала, что у тебя никого не было. Сказала, что твою мать поймали за нелегальное пересечение границы, когда тебе было три или пять. Не знаю. Ты сказала, что выросла в приемных домах. Ты солгала?
Я видела его внутреннюю борьбу. Он хотел оторваться на мне, но не хотел рушить то, чего мы с таким трудом добились.
— Не делай этого, Пэкс. Я не знаю. Я понятия не имею, что говорила тебе раньше, и ты знаешь это.
— Это все изменит, не так ли, Габриэлла? — его голос срывался, а глаза были напряжены.
Я пожала плечами и взмолилась о его доверии.
— Пэкстон, клянусь. Я не знаю.
— Мне стоит проигнорировать это? Удалить письмо?
Я должна была сказать да. Сказать там и тогда, что не хотела знать. Но не смогла. Моя близняшка. Я хотела знать. Должна была.
— Не думаю, что мы можем. А ты?
— Мама! Роуэн облизала мою руку, — крикнула Офелия, прижавшись носом к окну.
Пэкстон открыл мою дверь, и я села в тихую машину. Я не слышала ни споров с заднего сидения, ни строгого голоса, которым он приказал им замолчать, ни прогноза погоды по радио. Тропический шторм, далекий от статуса урагана, должен был обрушиться на нас через четыре дня.
Та ночь стала началом конца моей жизни. Девочки успокоились к семи часам, а к восьми уже спали на диване. Роуэн спала, закинув ноги на меня, а Офелия свернулась возле своего отца в позу, похожую на кренделек. Пэкстон слегка переложил ее, чтобы она не проснулась с затекшей шеей. Ее голова мертвым грузом упала на подушку, при этом она умудрилась ударить ножкой Пэкстона прямо между ног. Он закряхтел, схватившись за свои орешки, передвигая ее ногу.
Я переплела наши пальцы и склонилась к нему. Его губы коснулись моего лба, спрашивая меня о том, где я витала.
— Что у тебя на уме, Габриэлла?
Я тяжело вздохнула и провела своими пальцами по его.
— Я не готова прощаться со своим счастьем. Мне кажется, что пришел мой черед. Я заслужила его. Понимаешь?
— Ты действительно заслуживаешь счастья, Габриэлла. Где была эта женщина шесть лет назад?