«Полюбил я Лолиту, как Вирджинию — По,
И как Данте — свою Беатриче;
Закружились девчонки, раздувая юбчонки:
Панталончики — верх неприличия».
Читая, Гарри отождествлял Снейпа с Гумбертом. Ему стало дурно. Он отшвырнул книгу и некоторое время сидел, закрыв лицо руками. Ему казалось, будто тяжелая каменная плита навалилась на грудь, не давая дышать. Слез не было, но каждый вдох казался болезненным.
— Гарри?
Мальчик услышал, что Снейп вошел в комнату.
— Что случилось? — немного встревоженно спросил он, садясь рядом на диван. — У тебя болит голова, Гарри? Посмотри на меня, — требовательно сказал он.
Гарри посмотрел на него странным взглядом и промолчал. Северус взял его за руку, потрогал лоб. Гарри дернулся. Снейп прищурился.
— Да что с тобой! Ты… — он вдруг увидел брошенную на пол книгу. — Ты это читал, Гарри? — спросил Снейп. Он поднял книгу и аккуратно разгладил смятые страницы. — Это чужая книга. Не обязательно швырять на пол книги, даже если тебе не по нраву их содержание.
— Это не твоя книга? — Гарри нашарил в складках мантии и крепко сжал рукоятку своей палочки.
Снейп покачал головой.
— Гарри, ты будешь чай или… — не успел сказать он.
— Legilimence! — выкрикнул Гарри, вкладывая в заклинание все отчаяние влюбленного юного сердца.
Вспышка.
Северус Снейп покрутил в руках темную бутылку маггловского красного вина.
— Mouton-Rothschild 1945 года, — он вскинул бровь. — Откуда такая роскошь, Люци?
Люциус Малфой ухмыльнулся.
— Вчера разорили одно маггловское гнездо… Мы с Томом взяли по бутылочке.
Вспышка.
Насмешливо прищуренные черные антрацитовые глаза Снейпа.
Вспышка.
Кукурузное поле. Огромное, бесконечное, зеленое кукурузное поле до самого горизонта. Пахнет травами, теплом земли. Ветер то усиливается, то слабеет, нагибая сочные зеленые листья.
Вспышка.
Гарри вскочил с дивана.
— Ты сволочь! Не смей прикрываться моими воспоминаниями! Ты меня обманываешь! Ты подонок, у тебя нет сердца! А я… я тебе верил!
— Гарри, я не заставляю тебя лезть ко мне в голову. Ты когда-то атаковал меня моими же заклятиями, а мне нельзя прикрыться твоей кукурузой? Мог бы и спросить, что тебя интересует, — холодно сказал Снейп. — И не надо мне делать одолжение своим доверием. Это твой выбор, верить мне или нет. Я не понимаю, в чем ты пытаешься меня обвинить и на каком основании.
— У тебя есть кто-то еще. Кроме меня, — горько сказал мальчик.
— Мы не давали друг другу никаких обетов, Гарри. Это во-первых, а во-вторых, даже если я тебе скажу, что у меня никого нет, — ты мне не поверишь.
— Вот как, — сказал Гарри. Его голос звучал глухо. — Не давали обетов. Я это учту.
— Я не изменял тебе, Гарри, если ты спрашиваешь об этом.
— Почему ты перекрыл воспоминание о Малфое?
— Мы с ним встречались три года, порядком друг другу надоели и разошлись. Но он… иногда приходит. Не заставляй меня отчитываться, как ревнивая жена, — рассердился Снейп.
— Ты обещал мне райские наслаждения, не помнишь? Я прихожу к тебе уже четвертый вечер, а ты находишь разные предлоги, чтобы от меня избавиться, — то Дамблдор, то чья-то бабушка, то Малфой, то контрольная! Я не верю, что Малфой приходил просто так!
Щеки Гарри были пунцовые, глаза горели. Снейп посмотрел на него странным задумчивым взглядом.
— Хорошо, Гарри. Может, будет лучше, если ты посмотришь это воспоминание до конца. Мне все равно пришлось бы с тобой поговорить. Ты готов?
— Ага. Самые интересные сцены ты заменишь кукурузой? — Гарри посмотрел сверху вниз, точь-в-точь как Снейп. Учитель горько усмехнулся.
— О-о, это мысль.
— Legilimence!
Вспышка.
Северус Снейп покрутил в руках темную бутылку маггловского красного вина.
— Mouton-Rothschild 1945 года… Откуда такая роскошь, Люци?
Люциус Малфой ухмыльнулся.
— Вчера разорили одно маггловское гнездо… Мы с Томом взяли по бутылочке. Там больше некому будет оценить. От такого вина вскипает кровь во всем теле… не хуже чем от твоего зелья. Как его там, забыл название… типа рахат-лукум.
— Potencia Lucrum. Что, так быстро закончилось? Я думал, тебе хватит на полгода, не меньше. Зря ты его такими темпами, Люц. У него масса побочных э…
— Значит, надо было, — прошептал Люциус, приближая свое лицо к лицу Снейпа. — Уже и не ревнуешь, — вздохнул он.
Снейп разлил вино в бокалы.
— О-о, — восхитился Люциус. Он согрел бокал в руке, посмотрел на свет и понюхал. — Какой букет. И не скажешь, что магглы способны на такие чудеса. Вот только редко у них это выходит. И столько лет ожидания… 1945 год, тьфу.
— У тебя прекрасные виноградники, Люци, — сказал Снейп. — Пошли своих эльфов на обучение во Францию. Есть профессиональные секреты, которые…
— Я здесь не за этим, Северус. Не надо рассказывать мне, как вести хозяйство.
— А я было подумал… — фыркнул Снейп.
Они помолчали, смакуя вино. Потом взглянули друг на друга.
Малфой отставил свой бокал на каминную полку. Он подошел к Снейпу и забрал его бокал.
— Хватит, Сев. Пошли. Мы давно… не виделись, — Люциус положил пальцы на верхние пуговицы его мантии.
Вертикальная морщинка между бровями Снейпа стала глубже. Что-то дрогнуло в его лице.
— Северус?
— Нет, Люциус, — Снейп ласково погладил своего друга по щеке. — Я… не могу.
На красивом породистом лице Малфоя отразилась целая гамма эмоций от растерянности до гнева.
— То есть — как это, не можешь?
Снейп взял изящные руки Люциуса в свои. Медленно поднес к лицу и поцеловал.
— Я не могу. Возможно, я болен.
Малфой схватил Снейпа за плечи. Серые глаза уставились в глубокие черные в немом ужасе.
— Надеюсь, не тем, чем…?
— Тем.
— Нет!
— Я тоже хотел бы ошибаться, — мягко сказал Снейп.
Малфой обнял Северуса. Они стояли молча, стиснув друг друга в объятьях и думая каждый о своем.
— Возможно, я тоже?.. — вдруг спросил Люциус. В его голосе был страх.
— Это надо проверить…
— Что ты вообще знаешь о Болезни-Которую-Нельзя-Называть?
— Не слишком много. Знаю, что она вытягивает из человека магию… Постепенно… Магглы быстро умирают. Маги могут жить достаточно долго, но это разве жизнь…
— Темный Лорд жив и здоров. И не похоже, что стал слабее, — нервно проговорил Люциус. — И я не знаю ни одного мага, который умер от Болезни-Которую…
— От СПИДа, — жестко сказал Снейп. — Не думай, что если ее не называть, она себя не проявит. Ты большой оптимист, Люциус, — ядовито добавил он.
Малфой взял бутылку Mouton-Rothschild‘а и отпил с горла. Тонкая красная струйка вина потекла по его подбородку. Северус протянул к нему руку и вытер след кончиками пальцев. Малфой вдруг отшатнулся.
— Не надо, Сев. Я не думаю, что я чем-то болен. Я чувствую себя превосходно. Может, ты не успел меня заразить. Лучше не трогай меня, — поспешно сказал он.
Он достал откуда-то зеркальце и посмотрелся в него с каким-то подозрением. Потом быстро спрятал его в мантию.
— Кстати, чуть не забыл. Тебе Том передал маггловскую книгу. Из вчерашнего дома. Том ведь не вандал. Книги, картины, вина — никогда не уничтожает, разве вот хозяев… Ага, вот она. Том сказал, ты ему напоминаешь главного героя, — он дал Северусу потрепанный томик Набокова.
— Чем это я его напоминаю, — рассердился Снейп. — Я не педофил!
— Он сказал: «Северус – такой же рафинированный одинокий придурок… как и Гумберт». И еще сказал, что любовь педагога к детям надо поощрять, — насмешливо сказал Малфой.
— Красноглазый подлец, — проворчал Снейп.
— Он также спрашивал, как поживает его Очищающее Зелье, — проворковал Малфой. — Сказал, что он пока не сердится, что так долго ждет, но скоро начнет сердиться… Не тяни, Сев, — другим голосом сказал Люциус. — Сам знаешь, скоро собрание.
— Я помню, — глухо сказал Снейп.
— Кто ж нам даст забыть, — мрачно сказал Малфой. — Ну, я пойду. Не надо меня целовать, Северус. Кто его знает.
Вспышка.
Снейп посмотрел на Гарри. Мальчик сидел неподвижно, глядя в одну точку.
— Ты уверен, что у тебя СПИД? Для этого надо…
— Я был в маггловской больнице. Через неделю я узнаю результат, — сказал Снейп.
— Кто тебя… заразил? — очень тихо спросил Гарри.