— Том Риддл.
Снейп отвернулся, чтобы не смотреть на Гарри. Повисла тишина. Наконец он повернулся. Гарри плакал почти беззвучно, уронив голову на руки.
— Как ты мог… с ним, — прошептал Гарри, задыхаясь.
— Он не спрашивал меня, могу ли я, — с горечью сказал Снейп. Вспомнил две недели, проведенные потом в больнице Святого Мунго. Вспоминать расхотелось. — Это было… в прошлом году.
Гарри отнял руки от опухшего от слез лица. Его глаза казались блестящими аквамаринами. Если бы аквамарины могли плакать.
— Северус, — он бросился к учителю и обнял. Снейп почувствовал, что мальчик весь дрожит. Он погладил его по спине. Это был жест утешения, не больше.
— А ведь ты и меня заразил, наверное, — вдруг сказал Гарри.
— Как бы я тебя заразил? Или ты уже как Люциус? От поцелуев и прикосновений нельзя заболеть.
— Смотря от каких поцелуев. Я проглотил твою сперму. Через нее тоже можно заразиться. Ну… неважно, — махнул рукой Гарри.
— Что? Кто тебе такое сказал? — оторопел Снейп. — Откуда ты знаешь, что через сперму? Помфри сказала, через кровь! — крикнул он.
— Да это любой ребенок знает. Любой маггл в детском саду, — сказал Гарри.
Снейп уставился на него, открыв рот. На его лице отразился ужас.
— Я надеялся, ты… Я думал, что я не успел тебя заразить. Но выходит… Мерлина ради, сдай анализ!
— Будем надеяться, что ты меня заразил, — сказал Гарри. — Мне будет трудно… умереть самому. Сам знаешь, какой я живучий, — печально улыбнулся он.
— Что ты мелешь, — рассердился Снейп. — Что значит, будем надеяться?
Гарри заглянул в его черные глаза. В них пряталась тревога.
— Я не смогу жить, если ты умрешь. Я люблю тебя, Северус. Мерлин свидетель.
Снейпу показалось, что земля уходит у него из-под ног. Только однажды он слышал такие слова. Человека их сказавшего уже не было ни в мире магов, ни в мире людей.
Северус взял Гарри за обе руки.
— Гарри. Ты славный мальчик, ты…— он пытался подобрать слова. — Ты самое светлое, что у меня в жизни было. Ты мне очень дорог. Но я не заслуживаю тебя. И не могу принять твои слова. Я не могу в ответ произнести то же. Я не хочу, чтобы ты, молодой, красивый, жаждущий жизни, привязал себя клятвой любви к больному умирающему старому…
— Замолчи! Никакой ты не старый и не умирающий! Я не для того отдал тебе свою кровь, чтобы ты… чтобы ты… Подожди, Северус!
Снейп глянул на него мрачными глазами.
— У тебя нет никакого СПИДА, — воскликнул Гарри. — У тебя просто не может его быть!!!
Мальчик помешался, подумал Снейп.
— В тебе… у тебя… моя кровь! Я, то есть не я, а Мерлин — перелил тебе мою кровь! Когда тебя заклевал гиппогриф.
Глаза Гарри светились. Теперь это были солнечные аквамарины.
— Ты опять со своими сказками, Гарри! Лучше скажи правду, кто там был? Кто тебе помогал?
— Мерлин, — упрямо сказал Гарри.
*
— Я не трону тебя, — мрачно предупредил Снейп.
— Мы будем просто лежать и разговаривать, — поклялся Гарри.
Он вышел из ванной, завернутый в темно-зеленый махровый халат Снейпа. Волосы его были мокрыми и взъерошенными, по груди стекали капельки воды. Без очков он выглядел еще младше и наивнее, или так Северусу казалось. Он не мог понять, какое чувство глухо ворочается внутри него теплым темным зверем, может, это была нежность, а может — губительная страсть, он не знал и не хотел об этом думать. Ему казалось, что все его чувства к этому мальчику — какое-то странное наваждение, как приворотное зелье, как одержимость. У него мелькнула мысль, а не виновата ли в этом странная маггловская болезнь.
Снейп открыл дверь в свою спальню. На душе было тяжело. Да, он хотел разделить эту постель с Гарри… Не так, как они разделят ее сегодня. Зачем он поддался на его уговоры? Что значит — лежать и разговаривать? Он подозревал, что его ждет бессонная ночь. Он выпил успокоительное зелье, но не был уверен в должном эффекте.
Гарри удивленно огляделся по сторонам. Это была совсем маленькая комната.
— Я думал, будет круче, — признался он. — Даже у нас в Гриффиндорской спальне получше.
Обстановка была если не спартанской, то очень скромной. Обои в цветах Слизерина, узкая кровать для одного человека, рядом тумбочка с настольной лампой. Строгий шкаф и комод темного дерева. Единственной вещью, притягивающей глаз, был глобус, стоящий на комоде. Он медленно вращался, подсвеченный невидимым солнцем, и сам светился изнутри зеленовато-голубым загадочным блеском.
— Ночник, — равнодушно сказал Снейп. Он произнес какое-то незнакомое заклинание и провел своей палочкой над кроватью. Она медленно и бесшумно раздвинулась, раздалась в ширину, заняв почти всю комнату. Он еще раз коснулся кровати, и ее покрыло шелковое постельное белье, похожее расцветкой на змеиную кожу.
— Фу, как кожа Василиска, — не одобрил Гарри.
Снейп сделал простыни белыми.
— Тоже не очень. Как у Помфри.
— Тебе не угодишь, — Снейп поменял цвет шелка на темно-зеленый. — Обычно они цветов Слизерина. Я думал, тебе не понравится.
— Так лучше. А вообще мне все равно, на чем с тобой спать. Хоть на соломе, — сказал Гарри, сладко вытягиваясь на постели. — Что ты так смотришь? Никогда не спал на соломе? — хихикнул он, представив себе Снейпа с соломинками во всклокоченных волосах.
Снейп сел на кровать. Он смотрел на мальчика странным задумчивым взглядом. Гарри лежал, опершись на локоть. Его глаза были странно-темными, как те зеленые простыни, что наколдовал Снейп. Губы в полумраке казались вишневыми.
— Иди сюда. Ты же не можешь так сидеть всю ночь и пялиться на меня, — сказал Гарри.
— Запросто могу, — хрипло прошептал Снейп.
Он лег на край кровати, не отрывая взгляд от мальчика. Гарри медленно протянул руку и погладил его по щеке. Снейп задержал его руку на своем лице и поцеловал ладонь.
— Видишь, ты первый начинаешь, — хихикнул Гарри, отдергивая руку. — Я тебя не трогаю!
— Твои глаза… Твой взгляд… меня трогает, — прошептал Северус.
— Ты сам меня уже сто раз взглядом раздел и съел! — засмеялся мальчик.
Они подвинулись ближе друг к другу.
— Ты что, так и спишь в халате? — спросил Гарри и потянул учителя за пояс черного шелкового халата.
— Гарри, не надо. А то я поставлю между нами магический барьер.
— Не надо барьер, — притворно испугался Гарри. Он стал завязывать пояс Снейпа. Пояс не хотел завязываться, ласковые легкие пальцы касались живота Северуса. Мальчишка возился подозрительно долго.
— Гарри, — выдохнул Снейп. — Я уже начинаю жалеть, что разрешил тебе тут спать.
Гарри вздохнул.
— Если б ты знал, как мне хочется тебя потрогать, — жалобно сказал он.
— Знаю, — пробормотал Снейп. Он не думал, что это будет для него таким испытанием. Он не прикасался к Гарри четыре дня, с тех пор как узнал о дурацкой маггловской болезни, и не собирался этого делать до тех пор, пока не узнает правду.
— Расскажи мне про Мерлина. Мы учили про него на Истории Магии, но это было так скучно… — Гарри коснулся кончиками пальцев кожи Северуса в вырезе халата. Он хотел поцеловать это место, но не осмелился.
— Я не знаю, что тебе про него рассказать. Его история — по сей день тайна, — сказал Снейп. — Я не знаю, что сейчас пишут про него в учебнике, но наверняка в мое время там было написано по-другому. Историю Мерлина столько раз переписывали, что теперь никто не знает, где правда, а где вымысел, Гарри.
— Кому это надо? — удивился Гарри. — Зачем переписывать его историю?
— Та сила, которая у власти, всегда старалась использовать его величие себе во благо, сделать его своим оружием. Мерлин не был однозначно Светлым или Темным магом… Поэтому его эксплуатируют все, кому не лень. Каждый считает, что может вершить добро и зло именем Мерлина.
— А ты как думаешь? Разве он был на Темной Стороне? — спросил Гарри.
— Я не думал об этом так как ты, — вздохнул Снейп. — Я не делю мир на Свет и Тьму. Есть ведь и Полутона.
— Потому что ты шпион, — сурово сказал Гарри. — Ты сам — ни свет, ни тьма.
— Зато ты у нас ангел-спаситель, — ехидно сказал Снейп.
— Не увиливай от темы, — нахмурился Гарри. — Так кто был Мерлин, по-твоему?
— Ну, если мыслить твоими категориями, Гарри… Наверное, он был ближе к Свету. Когда создают более, чем разрушают, вы называете это Светом. Мерлин был архитектор духа и материи… Создатель Круглого Стола, зодчий Камелота и Стоунхенджа… Говорят, его мать была маггла, а отец — очень темный маг, во много крат могущественнее Волдеморта. Не все поддерживают эту теорию, некоторые считают, что он чистокровный.