Флинт не был лишен чувства юмора.
— Намек понял, — со смехом сказал он, выпрямляясь. — Вот что мы сделаем, — продолжил он, — пока вы будете играть на автоматах, я поговорю с одним человеком, хотя не могу сказать, чтоб это было более увлекательно. — Он вопросительно посмотрел на нее.
Лесли улыбнулась.
— Да, я собираюсь играть.
— О'кей, тогда встретимся в кафе через, скажем, полтора часа?
— Отлично. — Лесли сверила свои часы. Потом автоматически сгребла фишки с подноса, наблюдая, как Флинт удаляется от нее. Да, на Флинта Фэлкона стоило посмотреть, решила она, провожая взглядом его прямую спину и надменно поднятую голову. Вздохнув, она снова повернулась к автомату.
Как правило, Лесли могла полностью отключиться, погрузившись в игру в казино. Но по какой-то причине этот вечер оказался исключением. Однажды начав, машина, кажется, приняла адское решение выбрасывать все опущенные в ее прорезь фишки на поднос с выигрышем. Любые предложенные ей комбинации выстраивались на выигрышных отметках. Раньше подобное везение очень обрадовало бы Лесли. Но сегодня до краев наполненный выигравшими фишками поднос не вдохновлял ее.
Это все из-за Фэлкона, уныло подумала она, перекладывая фишки в большой пластмассовый контейнер, который дал ей кассир. Она приехала в Атлантик-Сити развеяться, а мысли о Флинте закомплексовывали ее так, как никогда в жизни!
Телохранители, Господи помилуй! — думала Лесли, неся тяжелый контейнер к окну обменной кассы и едва замечая снующих вокруг людей. Что она делает с мужчиной, которого охраняют телохранители? — спрашивала она себя, безучастно наблюдая за тем, как кассир опустил ее фишки в счетную машину и цифры побежали на экране счетчика. Даже когда они остановились на окончательной сумме в шестьсот семьдесят два доллара, Лесли смогла выдавить лишь слабую улыбку. Тем не менее она вежливо поблагодарила кассира, когда он поздравил ее с выигрышем и выдал ей хрустящие банкноты, которые очень внимательно пересчитал, прежде чем пододвинуть к ней по прилавку кассы.
Что ж теперь? — безразлично подумала Лесли, запихивая купюры в сумочку. Взглянув на часы, она вздохнула и замерла, пока их тихое тиканье не дошло до ее сознания. Ей было скучно! Ей, Лесли Фэйрфилд, женщине, известной тем, что она получает удовольствие и снимает стресс, играя в азартные игры, стало скучно, а ведь она только начала! И все из-за мужчины! Эта мысль угнетала ее.
Лесли брела по проходу в секции игральных автоматов, то и дело обходя группы людей, собравшихся возле них, размышляя о волнующей ее проблеме — имя которой было Флинт Фэлкон — и более всего о том, как это она ухитрилась попасть в такое затруднительное положение.
Какое-то время Лесли старалась снять с себя ответственность, убеждая себя в том, что у нее не было выбора. Флинт буквально спикировал на нее, как только она вошла в этот проклятый отель. Но совесть подсказала ей, что у нее был выбор и она могла уйти от Фэлкона.
А что, собственно, мешает ей сделать это сейчас? — спросила себя Лесли, направляясь к игорным столам.
Она быстро ответила себе на этот мысленный вопрос. Флинт Фэлкон — самый интересный мужчина, который встретился ей за многие годы, не говоря уже о том, что он самый сексуально привлекательный из всех, кого она когда-либо знала! Лесли снова вздохнула и признала тот факт, что она хочет быть с Флинтом во всех смыслах.
Прекрасно, тогда принимай все как есть, посоветовала себе Лесли, задержавшись на несколько минут у окруженных людьми шумных карточных столов. Принимай его властную манеру поведения, мрачную ауру силы, окружающую его, ощущение пугающего волнения, которое исходит от него, и… проклятых телохранителей.
Отходя от стола, Лесли не услышала торжествующего крика игрока, которому выпал крупный выигрыш. Она была слишком поглощена нарастающим звуком ударов собственного сердца, потому что, еще раз бросив взгляд на часы, увидела, что пришло время встретиться со своей судьбой в мрачном обличье Флинта Фэлкона.
Флинт ждал ее, прислонившись в нарочито небрежной позе к стене кафе. Он ждал уже битых тридцать минут. Нетерпение превратило его в комок обнаженных нервов, он все больше и больше жаждал обладать Лесли, и это неутолимое желание изнуряло его.
Разговор с нужным человеком занял не более десяти минут. Флинт заполнил долгий перерыв, бродя с непроницаемым лицом по огромному казино. В то время в его душе шла борьба с самим собой. Неким неуловимым образом все его чувства заняла Лесли Фэйрфилд. И как он ни старался все свести к чисто физическому желанию, его настороженные чувства мешали ему сделать это.
Переходя от рядов автоматов к игорным столам и обратно, Флинт убеждал себя, что Лесли — лишь еще одна в длинной цепочке его увлечений. Его зоркий взгляд скользил по лицам присутствовавших в казино женщин, но он не признавался себе, что ищет среди них конкретное женское лицо.
Когда Флинт прислонился к стенке кафе, он был готов признать, что испытывает выводящее его из состояния равновесия нетерпение. А когда он заметил Лесли, направляющуюся в его сторону, такую изысканную и желанную, словно оазис в выжженной пустыне, он готов был признать, что Лесли — не просто увлечение.
Личная свобода Флинта возглавляла список ценностей в его жизни. В случае необходимости Флинт был готов сражаться, даже умереть, отстаивая свою свободу. Однако с того момента, как он встретил Лесли, с того момента, как он стал желать Лесли, его чувство абсолютной свободы каким-то образом оказалось под угрозой. Туг и крылась причина душевного конфликта Флинта. Флинт не хотел терять свою свободу и в то же время желал Лесли. В конце концов Флинт решил, что сможет иметь свою свободу всегда и Лесли — временно, и приветствовал Лесли улыбкой.
— Вы выиграли?
— Да. А вы нашли человека, с которым хотели поговорить?
— Да. — Флинт повернул голову, указывая ей на кафе:
— Хотите чашечку кофе? Когда Лесли отказалась, он спросил:
— Вам не хочется пойти в один из салонов выпить чего-нибудь?
— Нет. Благодарю вас, — ответила она в ожидании следующих его предложений. Глаза Флинта слегка прищурились.
— Вам бы хотелось пойти в другое казино?
— Нет.
Лесли выжидательно улыбнулась, чувствуя, как нарастающее волнение заставило ее кровь быстрее побежать по венам, когда она увидела задумчивое выражение, появившееся на его лице.
— Не хотите ли вы вернуться в «Полет Сокола»?
И хотя он не добавил «в мои апартаменты» и «в мою спальню», это предложение прозвучало в его низком, чувственном голосе.
Лесли ни минуты не колебалась.
— Да, — сказала она, утомленная играми. И лишь когда она остановилась перед стеклянной стеной в номере Флинта, затаив дыхание рассматривая открывшуюся перед ней звездную панораму ночного неба, она вспомнила о телохранителях.
— А где ваши тени? — спросила Лесли, и ее сердце вновь учащенно забилось, потому что Флинт запер дверь.
— Я велел им поймать какую-нибудь другую машину, — сказал он, подойдя к ней сзади и запуская руку под тяжелую массу ее волос.
— Держу пари, что они очень обрадовались. Лесли вздрогнула от щекочущих прикосновений его пальцев. Дрожь усилилась от звука его смешка.
— Возможно, и нет, но я, черт возьми, вовсе не собирался предложить им ехать в нашей машине.
Его свободная рука обвила талию женщины, притянув ее наэлектризованный позвоночник к своей твердой груди.
— Забудьте о них, дорогая. Они специалисты своего дела. Они не побеспокоят нас.
— Одно сознание того, что они рядом, беспокоит меня. — Лесли вздохнула, отдаваясь его ласке и позволив своей голове опуститься на его надежную грудь.
— Их здесь нет, — прошептал Флинт ей на ухо. — Мы совершенно одни. — Кончик его языка коснулся ее виска. — Или это беспокоит вас еще больше?
Лесли была слишком искренней, чтобы не признаться откровенно.
— Я не хочу притворяться перед вами, Флинт. — Она снова вздрогнула, когда его язык быстро коснулся ее кожи на границе волос. — Меня… — она подавила восклицание, когда его ладонь медленно скользнула по ее ребрам, — беспокоит эта ситуация.
— Почему? — В голосе Флинта слышалось искреннее замешательство. Его рука дошла до уже налившейся груди и коснулась твердого соска. — Мы оба зрелые, опытные люди, — возразил он. — Что вас может волновать в этой ситуации?
Лесли закрыла глаза, когда его рука подняла ее волосы, чтобы обнажить основание шеи, ! тихо простонала, когда его язык коснулся чувствительной кожи.