А он, похоже, твердо для себя решил избегать ее во всякое другое время, извиняясь все теми же неотложными делами, которые всегда ждали его в кабинете.
Холодная отчужденность, которой Джером привычно пользовался, чтобы держать от себя подальше нежелательных людей, теперь установилась и в его отношениях с женой. Он тщательно загородился от нее, и Рейчел не понимала, чем заслужила такое отношение.
Ее гнев сменился тревогой и отчаянием, когда она осознала, что, похоже, он изгнал ее не только из спальни, но и из своей жизни. Рейчел больше не запирала дверь, соединяющую их комнаты. Какой в этом толк?
Кроме того, она уже сама была бы рада его ночному визиту.
Рейчел верила Моргану, что его брат любит ее. Но верить в это с каждым днем становилось все труднее. Она с нетерпением ожидала возвращения шурина из Лондона, куда он уехал по поручению Джерома. Рейчел очень хотела поговорить с ним. У нее не было никого, кому она могла довериться, и постепенно ею начали овладевать тоска и чувство одиночества.
Обстановка ее нового дома только усиливала эти чувства. Построенный в имперском стиле, обставленный с чрезмерной роскошью, он подавлял Рейчел, привыкшую к уютной домашней обстановке, которая царила в Уингейт-Холле.
Наконец она решила что-нибудь с этим сделать. Нравится это Джерому или нет, но, в конце концов, теперь она была хозяйкой в «Королевских Вязах». Надо же как-то сделать этот неприветливый дом похожим на нормальное жилье.
Распаковав сундуки, Рейчел переоделась в дорожный костюм и поехала на прогулку, сопровождаемая Ферри; который как тень следовал за ней повсюду, куда бы она ни отправлялась. Но надо сказать, что его общество вполне устраивало Рейчел. Ферри рассказал ей много интересного. Несмотря на огромную разницу в положении, Ферри и Джером дружили с раннего детства, были очень разными по характеру.
Старый герцог, когда узнал об этой дружбе, пришел в ужас и запретил Джерому встречаться с сыном конюха. «Но нет человека упрямее вашего мужа, когда он что-нибудь решил», – сказал Ферри, и поэтому дружба между мальчиками продолжалась. Про Джерома, кажется, так говорили все.
Рейчел каждый день подолгу каталась с Ферри верхом и чувствовала, как он приглядывается к ней. Наконец однажды он, видимо, решил, что она не из обидчивых:
– Наберитесь терпения, миледи, хотя, конечно, он бывает суров. Нет человека более преданного и заботливого, чем герцог.
«Если бы он только любил меня, – подумала Рейчел, чувствуя, как к горлу подступает комок, – можно бы и потерпеть».
– Посудите сами, – продолжал убеждать Ферри, – ну, вот история с его братом. Сколько раз он ему помогал. И сейчас все бросил и помчался в Йоркшир сломя голову, что он только не сделал бы для лорда Моргана.
– Как же мужу все-таки удалось уговорить своего брата оставить вольную жизнь? Ферри пожал плечами:
– Не знаю... Как-то уж удалось.
Вечером, когда после очередного напряженного и чопорного обеда Джером провожал Рейчел по коридору из обеденной залы в ее комнату, она спросила:
– Зачем ты послал Моргана в Лондон?
– Чтобы нанять сыщика и выяснить, что случилось со Стивеном.
– Ты правда это сделал? – Рейчел даже остановилась в удивлении.
Она полагала, что муж и думать забыл о странном «свадебном подарке», который она попросила. Но он помнил. Она повернулась к нему с возбужденно горящими глазами.
– Почему же ты мне ничего не сказал? Джером смотрел на нее, они были одни, и в этот момент она подумала, что он собирается ее поцеловать. Это была крошечная секунда, которая решала многое.
Но он нахмурился, очарование разрушилось.
– Я дожидался известий, хотел рассказать тебе сразу все. Прошу извинить меня, моя дорогая, но у меня еще много работы.
Рейчел ненавидела, когда он звал ее «моя дорогая» таким холодным тоном. Нет, она должна занять его разговором. Она не позволит ему опять сбежать. Понизив голос, она спросила:
– Как ты убедил брата переменить свой образ жизни?
Насмешливая улыбка перечеркнула его лицо.
– Женился на тебе.
– Что?
– Морган обещал, что, если я женюсь на тебе, он перестанет разбойничать.
Рейчел с недоверием смотрела на Джерома. Да, да... как там говорил Ферри: «Герцог пошел бы на что угодно, чтобы лорд Морган перестал наконец разбойничать», что-то в этом роде.
Вот она и узнала настоящую причину. Как все просто – ради любимого брата герцог женился бы и на метле. А она-то тешила себя пустой надеждой, что Джером наконец-то понял, что любит ее. Дура! Но теперь она знала горькую правду. Она поднялась в свою спальню, где провела бессонные ночи, пытаясь докопаться до истинных причин поступков своего непредсказуемого мужа.
Она жила в раю, где царила глупость, поверив словам Моргана. Она все говорила себе, что со временем – когда Джером увидит, что она совсем не похожа на злого гения его жизни Клео Маклин, – его любовь к ней зацветет в полную силу.
Теперь все это казалось безнадежным.
Конечно, она сама во всем виновата. Она похитила его, надеясь женить на себе. Теперь они оба попались в ловушку. Она представила годы одиночества, бесконечные и мрачные, которые ожидали ее впереди, и залилась слезами.
Когда Рейчел, успокоившись, встала со своей одинокой постели и подошла к окну, первые лучи солнца постепенно превращали черный ночный мир в предрассветно-серый, который так соответствовал ее отчаянию.
Макси вскочил со своей подстилки и подбежал к хозяйке. Она нагнулась и взяла его на руки, уткнувшись щекой в мягкую серебристую шерстку. Что же ей теперь делать?
Рейчел смотрела на тщательно распланированный парк – ровные дорожки, прекрасные аллеи. Глаза ее были полны слез, она думала о своей бабушке. Теперь Рейчел оставалось либо провести остаток дней, оплакивая свою неудавшуюся жизнь, как сейчас, или... жить, как жила ее бабушка, когда узнала, что муж предпочел другую женщину.
Жена старого Уингейта решила сделать счастливой жизнь хотя бы для других. Ее внучка могла теперь последовать ее примеру. Для Рейчел найдется столько дел, что не останется времени стонать и плакать из-за того, что ее не любит муж.
Герцог решил уморить ее тоской в своих «Королевских Вязах». Ну, что ж!
Она почувствовала пустоту в груди, будто вынули сердце. Отвернувшись, она сказала холодно и с достоинством:
– Я счастлива услышать, что наш барк принес хоть какую-то пользу. Спокойной ночи.
Макси поднял голову и слизнул слезу у нее со щеки. Она прижала его к себе и посмотрела на круглые зеленые холмы вдалеке. Вся эта земля, насколько хватал глаз, принадлежала герцогу. Джером мог не любить Рейчел, но он сделал ее своей женой, хозяйкой этого поместья.
И Рейчел решила, что станет самой лучшей хозяйкой, которая когда-либо здесь была. Она превратит этот дом в спокойное, уютное место для счастливой жизни, которой у нее не будет. Она узнает больше о здешних людях. Ведь в Уингейт-Холле она знала всех и каждого. И она, конечно, будет лечить, как дома. Надо заняться садом, там вполне могут расти лекарствен-яые травы, да и в округе посмотреть не мешает. Так ли уж сильно «Королевские Вязы» отличаются от Уингейт-Холла. Ну и жить станем по-прежнему.
Возможно, Джером никогда не полюбит ее, но, по крайней мере, она заслужит его уважение.
Со временем, возможно, она добьется и большего.
На следующий день Рейчел, не откладывая в долгий ящик, взялась за дела. Ей должно быть здесь приятно жить. Она начала с меню. Готовили здесь отменно, но пресновато и очень уж однообразно.
Вооружившись кулинарной книгой своей матери, Рейчел отправилась к кухарке. Там новая хозяйка грустно пожаловалась, что ей очень недостает некоторых блюд, которые подавались у нее дома, и попросила приготовить что-нибудь по этим рецептам. Кухарка даже обрадовалась:
– Старый герцог, миледи, ничего такого лишнего, знаете, не любил. Герцог был большой, а ел просто. А нынешний милорд тоже все ест – ничего не говорит. Я бы и сама чего поменяла, да приказаний не было от их светлости. А так-то, да Господи, чего захотите, то и сделаю.
Она болтала бы еще долго, но вошла миссис Нидхэм. Наблюдая за скованными движениями экономки и вспухшими, наверное, от ревматизма, суставами, Рейчел подумала, что бедняжка постоянно чувствует сильную боль, будешь тут мрачной.
– Чем вы лечитесь от вашего ревматизма, миссис Нидхэм?