Он обхватил ее полные груди и слегка сжал их пальцами, нежно коснулся сосков, которые тут же стали. твердыми. Она застонала, выгибаясь. Джером чувствовал, как она дрожит, и сходил от этого с ума. Он еще сдерживал свою страсть, но накопившееся неуемное желаний сжигало его.

Уже лежа рядом с ней, он вдруг заметил одинокую слезинку, сбегавшую по ее щеке.

– Что с тобой? – спросил он нежно.

– Я не понимаю тебя. Ты ведешь себя так, будто совсем меня не любишь, – сказала она с такой болью в голосе, что ему стало стыдно, – а потом врываешься ко мне вот так, как сейчас.

– Я безумно, моя сладкая искусительница, скучал по тебе. Ты просто сводишь меня с ума.

Он увидел, как прекрасные глаза засияли от счастья и облегчения, и его страхи растворились в этом сиянии.

– Я тоже по тебе скучала, – застенчиво призналась Рейчел.

Он притянул ее к себе. Господи, как же он любил чувствовать рядом ее теплое, нежное тело, одно прикосновение к ее атласной коже вызывало в нем бурю желаний. Как он мог так поступить с ней?!

Ему хотелось долго и нежно любить ее, но бушующая в нем страсть не могла больше ждать.

– Я так хочу тебя, – прошептал он и со стоном освободился в ее теплых и тесных объятиях.

Потом, когда они просто лежали рядом, наслаждаясь тем, что они вместе, он вспомнил ее слова.

«Ты ведешь себя так, будто совсем меня не любишь. А потом врываешься ко мне вот так, как сейчас».

«Она не заслуживает такого обращения», – подумал Джером. Теперь он постарается наполнить ее жизнь любовью, счастьем. Прочь все эти дурацкие сомнения. Он чуть было не погубил все. Ему претила даже мысль о том, что надо разорвать их чудесное соединение и возвращаться в свою постель.

Нет, сегодня он не в силах этого сделать.

На следующее утро Рейчел проснулась оттого, что муж осторожно пытался высвободить из-под нее свою руку. Она неохотно приоткрыла глаза. Джером огорчился:

– Прости. Я старался не разбудить тебя.

– Куда ты?

– Мне нужно встретиться с одним человеком, – сказал он уклончиво, повернувшись к ней спиной и спуская ноги с кровати.

– Возьми меня с собой.

– Нет. Зачем? Спи. Ты мало спала ночью.

Это была правда. Он любил ее снова и снова, пытаясь утолить свою жажду. Он вел себя, как человек в пустыне, вдруг обнаруживший источник. Хочется пить, не останавливаясь, чистую прозрачную воду и не отрываться никогда.

Но теперь, после ночи страсти, которую они провели в объятиях друг друга, он снова ускользал от нее. На этот раз Рейчел рассердилась. Нет, она не позволит так поступить с собой еще раз.

Она быстро вылезла из-под одеяла, забыв, что на ней ничего нет.

– Джером, я твоя жена, и со мной нельзя обращаться как... с наложницей!

Он повернулся и с удивлением посмотрел на нее. Вот уж совершенно не ожидал такой гневной тирады.

– Не пойму, чем ты недовольна, Рейчел.

– Ты целыми днями не обращаешь на меня внимания, потом вдруг посреди ночи вторгаешься в мою спальню, требуешь любви, а поутру снова отправляешься куда-то.

Она вскочила с постели.

– Не сомневаюсь тебе и в голову не пришло взять меня с собой!

Он усмехнулся, а взгляд его темно-синих глаз заставил ее вспыхнуть от смущения.

– Разумеется, нет. Тем более если ты собираешься идти в таком виде.

Рейчел покраснела и схватила свою розовую сорочку.

– Если я твоя жена, все должно быть поровну. У тебя дела? Прекрасно. Посмотрим, что за дела. Я поеду с тобой.

Джером выглядел озадаченным.

– Рейчел, это увеселительная прогулка.

– Безусловно, судя по выражению твоего лица, – заметила она.

– Ну зачем тебе все это? – недоумевал он.

– Пожалуйста, Джером, не отстраняйся от меня. Я хочу быть рядом с тобой. Я не собираюсь вмешиваться в твои распоряжения. – Рейчел догадалась по его лицу, что он по-прежнему намерен отказать ей.

– Разве ты не понимаешь, я хочу стать частью твоей жизни, делить с тобой все трудности и хлопоты. Я хочу взглянуть на поместье твоими глазами.

Джером некоторое время смотрел на нее, как будто она изъяснялась на непонятном ему языке, а потом вдруг его лицо озарилось улыбкой, от которой сердце Рейчел радостно запело, и протянул ей руку:

– Поедем.

Вздох облегчения вырвался из ее груди. Он привлек ее к себе, и долгий страстный поцелуй завершил этот разговор.

Позже, когда Рейчел и Джером скакали мимо зажиточных крестьянских домов, она заметила, что муж, совсем как ее отец в Уингейт-Холле, зорко замечал малейший признак беспорядка или небрежности.

– Ты, наверное, очень гордишься этими землями. Здесь во всем чувствуется рука заботливого хозяина.

– Да, горжусь, – признался он.

– Откуда это название – «Королевские Вязы»?

– Король Генрих Восьмой однажды построил охотничий домик здесь, неподалеку в роще, где растут огромные вязы. Позднее он продал его одному из моих предков-герцогов. Сам дом давным-давно разрушился, но от той рощи осталось несколько вязов.

Рейчел спросила Джерома о системе землепользования, которая принята в его хозяйстве. Ответив еще на пару подобных вопросов, он удовлетворенно рассмеялся. Впервые с тех пор, как они приехали сюда, она слышала его смех. Это порадовало ее. Похоже, день складывался неплохо.

– Я никогда еще не встречал женщину, которая обсуждала бы хозяйственные проблемы с таким знанием дела.

– Ты забываешь, что я управляла Уингейт-Хол-лом.

– Да, и, судя по всему, очень хорошо. Она выпрямилась в седле, гордая его неожиданной похвалой. Через некоторое время они подъехали к жилищу, совсем непохожему на добротные соседние дома. Здесь явно требовался серьезный ремонт, и участок рядом выглядел заброшенным.

Рейчел нахмурилась:

– Что здесь случилось? Джером вздохнул:

– Да, тут дела обстоят неважно. Хозяин славный человек и не лентяй, вот почему я столько терпел. Не везет бедняге: то то, то это. Не смог отложить семена для следующего урожая. Беды просто преследуют его. Лучше было бы мне вмешаться раньше и не доводить до такого состояния. Да, лучше бы раньше. Ну что сделано, то сделано.

Высокий человек, сутулясь, вышел им навстречу и поклонился. В глазах его метался страх. Его длинное лицо напомнило Рейчел грустную собачью морду. Джером сказал:

– Дэвид, думаю, ты догадался, зачем я здесь. К ужасу Рейчел, все сострадание к этому неудачнику теперь было надежно спрятано под герцогским высокомерием.

Дэвид обреченно закивал.

– Я думал, что смогу погасить долги нынешней осенью, если урожай будет щедрый.

– Ты должен понимать, что у тебя нет никакой надежды на это. Ты ведь засеял даже не все свои поля. Все пришло в такой упадок. Я не могу допустить, чтобы так продолжалось дальше.

Джером говорил холодно и смотрел куда-то поверх головы крестьянина. Эта манера пугала людей больше всего. Джером вовсе не хотел этого, он просто не умел по-другому. Очень трудно избавиться от того, что вбито в тебя с раннего детства.

Дэвид выглядел, конечно, ужасно. Он готов был умереть, только бы не слышать того что должен был сказать сейчас герцог. Но Джером сказал:

– Придется мне взять ферму обратно в свое управление.

Отчаяние в глазах Дэвида сделалось настолько явным, что Рейчел чуть не расплакалась.

– У меня семья, ваша светлость, – горько произнес мужчина. – Куда ж мы теперь?

Этот вопрос, кажется, удивил Джерома.

– То есть как, куда? Останетесь здесь и будете работать как и раньше, только теперь на меня. Я дам вам денег, а вы будете обрабатывать землю.

Рейчел хотела прямо здесь обнять мужа за его мудрое решение, но она благоразумно сдержалась.

Дэвид смотрел на герцога в смущении. Если бы Джером был не так сдержан и отстранен, то крестьянин был бы счастлив выразить свою благодарность. А сейчас он только облегченно вздохнул и опять поклонился. Рейчел представила себе, как он кинется обрадовать перепуганную семью, когда они отъедут, и улыбнулась.

По дороге обратно Джером сказал:

– Ну вот теперь он будет работать на меня, и вся ответственность, следовательно, будет лежать на мне. Я дам ему денег, чтобы он купил инвентарь, починил дом. На следующую весну здесь амбары будут полны зерна.

Рейчел сияла улыбкой, радуясь за мужа.

– Это превосходный выход. Она знала, что он привык скрывать свои добрые чувства.'Морган не зря рассказал ей о детстве Джерома, теперь она понимала его мучение. Наверное, ему и самому в тягость его высокомерие.