Кэт Мартин - Полночный всадник

После этого Кэрли заплела косу, закрепила ее шнурком и легла вздремнуть. Но заснуть ей не удалось: она металась, ворочалась, боролась с сомнениями.

В четыре часа Кэрли написала записку Флоренсии и попросила ее не готовить завтрак, сообщив, что пошла на рассвете с женщинами помыться и постирать в ручье. Она поест позже с Томазиной.

Надо выиграть время.

Перед рассветом было холоднее, чем она думала. Кэрли накинула на плечи шаль, надела сандалии и вылезла из окна с узлом в руках.

Возле повозки никого не было. Забравшись в нее, она накрылась брезентом. Время тянулось мучительно медленно. Наконец Кэрли услышала голоса и позвякивание упряжи — в повозку впрягли лошадей. Телега заскрипела под тяжестью мужчины, забравшегося на сиденье. Франсиско Виллегас, подумала девушка.

Несмотря на холод, лоб Кэрли покрылся испариной, ладони увлажнились, сердце неистово забилось. Когда повозка набрала скорость, девушка достала чугунный подсвечник и спрятала его под узлом. На каждом ухабе Кэрли подкидывало, и она ударялась о доски.

Тут она поняла, что повозка повернула не к выезду из лагеря, а в другом направлении. Она бы и не проехала по той крутой горной тропе, по которой девушка поднималась в лагерь.

Значит, есть второй въезд в Льяно-Мирада. Рамон обманул ее.

Сомнения в том, что ей действительно помогут, отчасти улеглись. Рамону она больше не доверяла. Когда Кэрли стала его пленницей, он сказал, что ей не угрожают его посягательства, а потом неистово поцеловал и ласкал ее, возможно, готовый даже на большее. Бегство было для девушки единственным выходом.

Возничий поднял край брезента.

— Лежи тихо, — сурово сказал он. — На тропе караульные.

Кэрли кивнула, и брезент опустился, но девушка успела разглядеть крупного мужчину с блестящей золотой коронкой.

Ее опасения вернулись, и ей никак не удавалось избавиться от них.

Встревоженный и хмурый Педро Санчес затянул подпругу и вскочил на серого в яблоках жеребца. Флоренсия стиснула пухлые руки.

— Куда же она девалась?! — воскликнула женщина. — Никто из караульных не видел ее.

Было почти десять часов утра. Поиски начали только в девять, когда кухарка заметила Томазину, Идущую к ручью стирать белье. Ни Томазина, ни другие женщины не видели Кэрли.

— Она могла бежать лишь одним способом, — мрачно сказал Педро. — В повозке с Сиско Виллегасом. Вчера он был чем-то встревожен. Видимо, подумывал о новой добыче или о том, как потратить деньги, вырученные за лошадей.

Флоренсия перекрестилась:

— Madre de Dios. Сиско здесь хуже всех. Для девушки безопаснее повстречаться с горным львом.

Заметив оживление возле загона, Педро увидел, что туда подъехал Рамон де ла Герра на высоком гнедом коне.

Педро смутился — он не усмотрел за маленькой gringa.

— Рад видеть тебя, дон Рамон.

— Что случилось, Педро? Вижу по твоему лицу — что-то не так.

Педро тяжело вздохнул:

— Девушка пропала. Ее мог забрать с собой только Виллегас. — Рамон побледнел. — Мы с Руисом скачем в погоню. Прости, что подвел тебя, но я доставлю ее назад.

Рамон помолчал, но в глазах его вспыхнул гнев.

— Ты не виноват. Я сам предоставил ей некоторую свободу. Откуда тебе было знать, что Виллегас этим воспользуется?

Испанец сдвинул шляпу назад, и она упала ему на спину. Рамон озабоченно провел рукой по волосам:

— Этот bastardo[40] хочет продать ее. Когда они исчезли?

— Пришла его очередь отправиться за провизией. Он уехал на рассвете.

Рамон спешился и бросил поводья Руису Доминго:

— Седлай Вьенто, и поскорее.

— Si, дон Рамон.

Испанец бросил взгляд на Санчеса:

— У вас есть запас еды в седельных мешках?

— Дня на три.

— Он мне понадобится.

— Я попрошу Флоренсию принести еще, если ты едешь с нами.

Рамон покачал головой:

— Я еду один. Так будет быстрее. К тому же это дело касается только Виллегаса и меня.

Педро хотел напомнить дону, как опасен Сиско, но промолчал. Он видел такую решимость в его глазах лишь однажды — в ту ночь, когда умер Андреас.

— Мне нужно оружие, — сказал Рамон.

— Сейчас принесу.

Когда Педро вернулся к загону, оседланный Вьенто уже ждал хозяина, К седлу были привязаны походная постель, bolas, заполненные провизией, и большая винтовка системы «Шарп» в чехле.

Взяв принесенные Педро пистолеты, Рамон вскочил на вороного коня:

— Если не вернусь через три дня, бери людей и поезжай в Ногалес. Найди девушку и убей Виллегаса — мое отсутствие будет означать, что он убил меня.

Кэрли чуть не вскрикнула — лошадь угодила копытом в рытвину, и девушку сильно тряхнуло. Они ехали уже долго и теперь не в повозке, а верхом. Первую половину утра Кэрли пряталась под брезентом. Всякий раз, когда она приподнимала его, Виллегас требовал, чтобы Кэрли накрылась. Потом он остановил повозку под деревьями и начал распрягать лошадей.

Сначала Кэрли не заметила лежавшие в повозке седла. Увидев их, она испугалась, но потом поняла, что Виллегас поступил разумно.

— Раньше или позже они отправятся в погоню, — сказал бандит, затянув подпругу на сильном гнедом коне и посадив Кэрли в седло. — Без повозки мы поскачем быстрее.

— Ты не собираешься возвращаться?

Он усмехнулся, сверкнув золотой коронкой:

— Я устал от Льяно-Мирада. Пора смываться.

Они скакали в основном на юг, как и с утра. Кэрли помнила, что в ночь налета они ехали на север, но потом повернули на восток. Если это так, сейчас им следовало двигаться на юго-запад, встревоженно подумала Кэрли, но постаралась отогнать эту мысль.

Девушка попыталась размять ноющие мышцы шеи и плеч. Ноги болели, жесткое седло натирало бедра. Кэрли думала о том, когда Виллегас устроит привал и надолго ли еще ее хватит.

Приложив ладонь козырьком ко лбу, Кэрли посмотрела на предзакатное солнце. Оно висело низко над горизонтом, бросая золотистые отблески на деревья и воду горного ручья, вдоль которого они ехали. Через несколько минут Виллегас указал ей на тропу, ведущую не на запад, а на восток. Тайные страхи Кэрли усилились.

Сначала она промолчала, надеясь, что это лишь короткий изгиб вокруг горы, но через несколько миль закусила губы, опасаясь, как бы у нее не вырвался вопрос: «Господи, куда же ты тащишь меня?»

— Мне надо на минуту остановиться, — наконец сказала она, изобразив смущение. — Пока я отойду, напои лошадей из ручья.

Виллегас пробормотал что-то невнятное, но остановил своего взмыленного коня и спешился. Кэрли тоже спустилась на землю. Ноги ее подкашивались. Сделав несколько нетвердых шагов, она пошла более уверенно. Сейчас или никогда! Каждая пройденная миля отнимала силы, А ей будет нелегко справиться с Виллегасом.

Когда он подвел коня к ручью, девушка осторожно достала из повозки тяжелый подсвечник.

— Поторапливайся, — сказал он. — Скоро стемнеет и нам придется поискать место для ночлега.

— Понимаю.

Ее ладони были влажными; боясь выронить подсвечник и крепко сжимая его, она приблизилась к стоящему возле ручья мужчине.

— Однако прежде чем мы устроимся на ночлег, я бы хотела узнать, куда ты везешь меня. Мы направляемся на восток, а не на запад, то есть в другую сторону.

— Это просто небольшой крюк, — невозмутимо ответил он. — Утром мы повернем на запад, а послезавтра ты будешь на ранчо дель Роблес. Он лгал, это было написано на его мерзкой роже.

— Я не верю тебе и хочу знать правду.

Убеди меня, подумала она. Заставь поверить, что я ошибаюсь и ты на самом деле ведешь меня домой.

Франсиско Виллегас усмехнулся:

— Ты хочешь знать правду, сеньорита? Мы направляемся в Ногалес. Ты очень красивая крошка… и невинная, да? Так говорят женщины из лагеря. За такую девушку с роскошными темными волосами дадут большие деньги.

— Ты собираешься продать меня?! — закричала она. Господи, он везет ее в публичный дом! Собирается сделать из нее шлюху!

— Конечно, — сказал он. — Иначе зачем я стал бы обременять себя этими хлопотами?

Кэрли облизнула дрожащие губы и еще сильнее сжала за спиной тяжелый подсвечник.

— Если хочешь получить деньги, мой дядя заплатит тебе больше, чем дадут за меня в Ногалесе.

Он самодовольно ухмыльнулся:

— Сомневаюсь. К тому же в Ногалесе есть женщины, а мне нужна женщина.

Шагнув к ней, он сорвал шнурок с ее косы и сунул в волосы свои толстые пальцы. Кислое дыхание обдало ее щеку.