Кэт Мартин - Полночный всадник

Оставив мальчика на попечение старой женщины, Кэрли отправилась за одеждой. Вернувшись, она подождала, пока Два Орла спустится к ручью, вымоется и переоденется.

Одежда была велика ему, но выглядел он в ней гораздо лучше. Надев кожаные штаны, белую рубашку, стоптанные сапоги, он вымыл свои угольно-черные волосы и стянул их сзади тонким кожаным ремешком.

— Я готов к работе.

— Ты пережил ужасное испытание, Два Орла, отдохни немного. Приступишь к работе завтра утром.

Он сразу поник, но при появлении Рамона поднял голову.

— Есть работа в загоне, — сказал Рамон. — Мариано ждет тебя.

Это был тот самый ковбой, который заступился за Кэрли, когда мужчины обсуждали брак Рамона. Кэрли питала к нему симпатию.

— Думаю, ему все же следует отдохнуть, — возразила Кэрли. — Я сказала ему…

— Это твое желание, muchacho[50]?

Мальчик впервые улыбнулся:

— Я хочу работать, сеньор.

Рамон кивнул:

— Тогда иди. Надо многое сделать. Когда закончишь, я познакомлю тебя с Баджито. Думаю, вы подружитесь.

— С Баджито?

— Si, но позже. А теперь ступай.

Мальчик побежал так, словно только этого и ждал. Посмотрев на мужа, Кэрли поняла, что он прав.

— Ему нужно работать. Это поможет ему забыть.

— Да… и дружба с Баджито пойдет ему на пользу. Я рада, что ты подошел к нам.

Она всегда радовалась появлению Рамона. В последнее время он тоже радовался ее обществу. От этого сердце Кэрли наполнялось любовью и гордостью. Однако какая-то часть его души всегда оставалась закрытой для нее, и это заставляло Кэрли думать, что муж не любит ее, хотя и заботится о ней.

С Винсентом было бы то же самое.

Однако от Рамона она ждала другого.

Кэрли проводила мужа взглядом, пытаясь разгадать его мысли и думая о своей любви к нему. Рамон проявил доброту к мальчику, но она уже видела его с детьми. Как он будет относиться к детям, которых она родит ему? Сможет ли любить их так же сильно, как если бы они были чистокровными испанцами?

Эта мысль вызывала тревогу, преследовала Кэрли, когда девушка работала днем с матерью и теткой Рамона. Они вытапливали остатки жира убитого быка. Это была тяжелая, изнурительная работа, но наконец они завершили ее, и Кэрли, покинув их, отправилась к ручью. Она села на большой гранитный валун, взяла пригоршню камешков и стала бросать их в роду.

Здесь и нашел ее Рамон. К концу дня она еще больше встревожилась.

Он сел возле Кэрли.

— О чем ты думаешь, дорогая? Почему грустишь?

— Я думала о Двух Орлах и Лине. Как это могло произойти? Почему солдаты убили их?

Рамон прислонился спиной к стволу ольхи.

— Я говорил об этом с мальчиком. Он сказал, что двое молодых мужчин из деревни участвовали в налетах и украли полдюжины лошадей с ранчо, расположенного у подножия горы Сан-Хуан. Хозяина ранили в плечо. На помощь вызвали полицию. К несчастью, преследование закончилось в деревне.

— Должно быть, индейцам были очень нужны эти лошади. Я видела в деревне мало коней.

— Это потому, querida, что они едят их.

— Что?

Он кивнул:

— На протяжении многих лет конина — основное питание йокутов. В старые времена десятки тысяч диких коней носились по этим холмам и большой долине. Из этого табуна вышло большинство наших лошадей.

— Они действительно… едят их?

— Si. А еще они употребляют в пищу сусликов и сжигают их шкурки вместе с блохами. Кузнечики — это деликатес, который едят весной. Они варят большие жирные личинки червяков, жарят ящериц, змей, кротов…

— Хватит! — воскликнула она. — Я уже поняла, что их меню… гораздо шире нашего. — Кэрли подавила тошноту.

— Тебе повезло, что мы привезли в деревню собственную пищу.

— А я хотела отправиться на их праздник, — пробормотала она.

Рамон тихо засмеялся:

— Они отличаются от нас. Поэтому существует столько предубеждений против них. Иногда они бывают злыми, воюют с хозяевами ранчо, проявляя при этом жестокость и сноровку. Убили уже нескольких человек. И сейчас продолжают грабить и убивать.

— Но стрелять в женщин и детей… это несправедливо.

— Да, chica, это несправедливо. Мне жаль, что Лина погибла, но я рад, что Два Орла уцелел.

Кэрли разделяла его чувства. Если мальчик будет усердно работать и учиться у Рамона и ковбоев, то со временем превратится в сильного умного мужчину.

— Ты был очень добр к нему, — заметила Кэрли.

— Возможно, я хотел порадовать тебя.

Она покачала головой:

— Не думаю. По-моему, ты готов помочь любому, кто просит тебя об этом. Такой уж ты человек.

Рамон промолчал, но ему было приятно, что она так думает. Он взял Кэрли за руку, и они пошли к дому.

— Днем я разговаривала с твоей матерью, — начала Кэрли. — Она сказала, что через пару дней ты уезжаешь… что у тебя есть дела в Монтеррее.

Кэрли надеялась, что эти дела не связаны с Эль Драконом.

— Si, это так.

Она заметила его смущение, и ее сердце тревожно сжалось.

— Долго тебя не будет?

— Чуть меньше недели. — Он посмотрел ей в глаза. — Я подумал, а вдруг… ты захочешь присоединиться ко мне.

— Ты возьмешь меня с собой?!

— Это легкое путешествие. Закончив дела, я мог бы провести некоторое время с тобой. В Монтеррее есть хорошая гостиница. Молодожены имеют право провести несколько дней наедине.

— О Рамон! — Кэрли бросилась к нему в объятия.

— Я бы давно предложил тебе поехать туда, если бы знал, что ты так обрадуешься.

Она засмеялась, но, вспомнив о мальчике-индейце, смутилась:

— Может, мне стоит остаться… помочь Двум Орлам привыкнуть к новой жизни? Он пережил ужасную утрату.

— Мариано присмотрит за мальчиком. Два Орла больше всего на свете хочет стать ковбоем. Ты ему в этом не помощница.

Кэрли задумалась. Она еще днем поняла, что муж прав. И все же мальчику очень одиноко.

— Я… я не знаю. Он так молод и…

— Ты успеешь понянчиться с мальчиком до нашего отъезда, а потом посвятишь себя мне.

Кэрли улыбнулась:

— Когда мы поедем?

— Послезавтра. Два Орла к тому времени освоится здесь. Меня ждет довольно важное дело.

— Какое?

Его взгляд стал настороженным.

— Не тревожься. Это касается де ла Герра.

В его голосе прозвучало предостережение. «Я тоже де ла Герра», — хотелось сказать Кэрли, но, видимо, муж считал иначе.

— Ну, я пойду, — с поблекшей улыбкой сказала она. — Синее Одеяло готовит на ужин carne asada[51]. Я хочу взглянуть, как это делается.

Рамон схватил ее за руку:

— Когда-то нам готовили три женщины. Возможно, эти времена вернутся.

Кэрли высвободилась:

— Для меня это не имеет значения, Рамон. Пока ты со мной, мне больше ничего не нужно для счастья.

В глазах Рамона вспыхнуло удивление. Понял ли он ее чувства? Если нет, это, пожалуй, к лучшему. Кэрли уже видела Рамона с Исабель Монтойя и Мирандой Агилар, красавицами, явно влюбленными в него. Она заметила тогда, что испанец не отвечает им взаимностью.

Она стала женой Рамона, но не по его выбору. Какие-то чувства он, конечно, питал к ней, но только не любовь.

Сердце ее дрогнуло. Что же чувствует по отношению к ней Рамон? Он хочет ее, это очевидно. Но он хотел и других женщин. У него всегда были любовницы. Что произойдет с ней, если муж оставит ее ради другой женщины или вернется к Миранде, Исабель Монтойя? С чего она взяла, что другая женщина никогда не появится?

Кэрли охватила тревога. Прежде она пережила бы это. Сейчас она знала, что часть ее души умрет. Она утратит ту цельность, которую обрела, встретив Рамона.

Впервые Кэрли поняла, какую угрозу таит в себе ее любовь к Рамону.

— Не беспокойся обо мне, — сказала она. — Меня не пугает работа по хозяйству. Ты обходишься со мной хорошо, и спать с тобой приятнее, чем с Винсентом Баннистером.

С этими словами Кэрли покинула Рамона, терзаясь от неопределенности.

Но Кэрли быстро приняла решение. Как бы ни любила она Рамона, как бы ни усиливалось это чувство, ей придется скрывать его от мужа. Она признается ему в этом, лишь убедившись в его любви. Возможно, они сблизятся в Монтеррее.

Но Кэрли сомневалась в том, что это произойдет. Да и способна ли хоть одна женщина завоевать любовь Рамона?

К тому же не чистокровная испанка.

Два дня, преодолевая тревогу, Кэрли готовилась к поездке. Она никогда не была в старом испанском поселении — Монтеррее. Путешествовать с Рамо-ном, провести с ним почти неделю казалось ей вершиной счастья. Она немного беспокоилась за Двух Орлов, но мальчик явно привыкал к новой обстановке и ладил с мужчинами. Синее Одеяло опекала его, как курица цыпленка. На ранчо жили и другие индейцы, один из них даже работал пастухом.