– Конечно, дорогая. Мы никуда отсюда не уедем. Тебе ведь нравится жить на ферме?
– Да, – тихо произнесла Габриэль, ещё крепче обняв спину матери. – Мне нравится жить здесь вместе с Мией. Тут намного лучше, чем в городе.
– Мне тоже, милая, – честно призналась Кэтлин, задумчиво рассматривая едущую впереди индианку.
На этот раз они ехали не торопясь, стараясь не напрягать и так измотанных лошадей, но довольные и умиротворённые. Даже усталость от дальней дороги казалась им приятной. А когда дневная жара сменилась вечерней прохладой, путешественники остановились на привал и развели костёр. Сонная девочка по привычке жалась к матери, словно боясь снова её потерять. В отблесках пламени индианка молча наблюдала за ними, внутренне радуясь возможности видеть их рядом. Духи дали им шанс начать всё с начала. Смерть Билла Джонса была предрешена, как только ему пришла в голову идея выкрасть свою дочь. Ничего в жизни не проходит бесследно. Духи всё видят. Ведь это они привели Браунов на Олений перевал на встречу с Мией. Теперь их жизни были навсегда переплетены между собой, независимо от того, что произойдёт дальше.
В эту ночь путешественники уснули быстро, крепко прижавшись друг к другу. Ночной холод совсем не чувствовался под тёплым индейским одеялом в приятной близости самых родных людей.
На ферме их уже давно ждали. Первым навстречу выехал Кристиан, с белым, как полотно, лицом, на котором не отражалось ничего кроме боязливой радости. Подъехав ближе, он смог только раскрыть рот, но оттуда не раздалось ни звука. Если бы не Габриэль, кинувшаяся обнять юношу, он, наверное, так и остался бы на месте, безмолвно рассматривая свою невесту.
Подоспевший Майкл, не теряя времени, бросился к матери, крепко обняв её своими маленькими ручками.
– Мама, мама, как хорошо, что вы вернулись, – шептал он сквозь слёзы радости. – Скажи, что он больше никогда не приедет к нам.
– Да, мой милый, всё будет хорошо. Мы больше никогда его не увидим. Обещаю тебе.
С этими словами женщина нежно поцеловала сына и взглянула на их помощницу, которой была обязана переполнявшим её счастьем.
– Иди к нам, – ласково позвала она Мию, протягивая ей руку.
Девушка, казалось, даже слегка улыбнулась на приглашение и тут же присоединилась к тёплым объятиям. Среди этих людей ей всегда было легко и приятно, несмотря на всё, что их разделяло.
В честь избавления от мужа и возвращения дочери миссис Браун открыла редкую и довольно дорогую бутылку виски из старых запасов Арчибальда. Обычно она не пила этот крепкий напиток со вкусом дерева, но сегодня ей требовалось набраться смелости.
– За возвращение! – произнесла женщина первый тост. Все с радостью его поддержали, даже Майкл, которому достался компот из сухих прошлогодних яблок.
После пары рюмок Кристиан заметно приободрился, его взгляд снова приобрёл уверенность. Нежно глядя на свою избранницу, он думал, что теперь-то её уже никогда не отпустит.
– Миссис Браун, я совсем забыл сказать, – вспомнил юноша. – Вчера заезжал отец. Я долго уговаривал его не ехать следом, он обещал быть завтра утром и на этот раз уже точно выехать, если вас не застанет.
– Хорошая новость, – порадовалась Кэтлин. – Как раз обсудим вашу помолвку. Можешь сегодня остаться у нас. Тебе нет смысла ехать домой.
– Нет, ну что вы… – начал сопротивляться молодой Стивенсон.
– Кристиан, я прошу тебя. Кроме того, ты уже порядочно выпил, я не хочу, чтобы мой будущий зять уснул в прерии, – пошутила женщина.
Юноша немного смутился, но согласился с разумными доводами. Действительно, не было смысла в ночи скакать домой, чтобы утром возвращаться обратно.
– Хорошо, – немного подумав, подтвердил он своё решение.
– Вот и отлично, – успокоилась миссис Браун. – Я постелю тебе в общей комнате.
– Я могу остаться в конюшне, – предложила Мия, услышав, что её место будет занято.
– Нет, нет. Теперь ты будешь спать только дома. Так нам всем будет спокойнее, – воспротивилась Кэтлин. – Сегодня ляжешь со мной, – уточнила она между делом.
Возможно, индианка и удивилась такому предложению, но не подала вида. Ближе к полуночи всех, наконец, одолела усталость. Долгая дорога и переживания забрали у них слишком много сил, да и алкоголь клонил ко сну. Когда Кристиан сказал, что видит два фитиля в одной свече, дети весело рассмеялись, а их мать начала стелить для гостя постель.
– Всё, мои хорошие, пора и на бочок. Расходимся, расходимся. Всем нужно хорошо отдохнуть. Завтра нам предстоит много разных дел.
Габриэль улыбнулась на прощание засыпавшему юноше и скрылась с братом в своей комнате. Женщина искренне порадовалась за них, представив, сколько ещё приятных моментов им предстоит пережить. Обручиться по любви могла, к сожалению, не каждая девушка. Габриэль действительно повезло. При этой мысли взгляд миссис Браун невольно упал на их помощницу, задумчиво наблюдающую за движением пламени. Отблеск огня отражался в её тёмно-карих глазах, делая их дикими и опасными. От этого Кэтлин стало несколько не по себе. Вероятно, она никогда не привыкнет к тому, что Мия может быть такой разной. На какой-то миг женщина засомневалась, правильно ли она поступает, доверяясь своему сердцу, но тут же почувствовала на себе этот таинственный индейский взгляд. На этот раз он оказался удивительно мягким и нежным, не оставляя ей никаких сомнений.
Миссис Браун, словно во сне, привела помощницу в спальню. Ей казалось, что она сама здесь впервые. И это вовсе не было следствием алкоголя. Боясь сделать что-то неловкое, Кэтлин стыдливо затушила свечу, оставив им лишь слабый свет луны за окном. Однако темнота не стала её спасительницей, а лишь напомнила слух о том, что индейцы видят ночью лучше, чем днём. Торопливо сняв с себя платье и накинув ночную рубашку, женщина нырнула под лоскутное одеяло. Но в этот раз овечий пух не торопился её согреть. Свернувшись клубочком, она беспокойно ждала молодую помощницу, покрываясь мелкой дрожью волнения.
Плавное движение одеяла заставило миссис Браун замереть от неожиданности. Дрожь моментально исчезла, когда тёплое тело коснулось её, заключив в свои крепкие объятия. Не раздумывая, Кэтлин приняла их, положив голову на предложенное плечо, краем сознания понимая, что Мия сняла с себя всю одежду. Какое-то время они лежали, не двигаясь и не произнося ни слова, настороженно прислушиваясь к дыханию друг друга. Лишь тонкие пальцы девушки нежно проводили по мягким светлым волосам, пока их обладательница не приподняла голову, еле слышно шепнув индианке на ухо:
– Пожалуйста, поцелуй меня.
В тот же момент её губы оказались накрыты губами помощницы, которая как будто только и ждала этого приглашения. Женщине оставалось лишь открыться ей, забыв обо всём на свете. Осторожный поцелуй постепенно превращался в требовательный и страстный. Миссис Браун думала, что это и есть высшее наслаждение, когда почувствовала на себе исследующие руки Мии, медленно пробирающиеся под рубашку. Слабый стон вырвался из её груди, когда они накрыли красивые полные груди, ласково поглаживая их.
– Сними её, – нетерпеливо прошептала Кэтлин, отстраняясь от индианки.
Её пожелание было тут же аккуратно исполнено. На этот раз горячие губы заняли место рук, заставляя тяжело дышащую женщину извиваться от нежных поцелуев, словно боготворящих её тело. Когда девушка осторожно взяла в рот её сосок, Кэтлин оказалась на грани между реальностью и блаженством. Жар между её ног усиливался с каждой секундой. Она обхватила бёдрами ногу своей помощницы, всё теснее прижимаясь к ней. Но это не принесло облегчения. Поняв, гдё её присутствие требуется больше всего, девушка медленно опустила туда руку, накрыв ладонью влажную от желания плоть. Когда горячее тело импульсивно дёрнулось к ней навстречу, пальцы оказались в самом его центре. Дыхание миссис Браун стало прерывистым, бёдра интенсивно задвигались, увлекая следом за собой и партнёршу. Темп увеличивался с каждым движением под мерный скрип старой кровати, а потом неожиданно замедлился. Лёгкий стон, медленный выдох – и Кэтлин замерла без движений, откинувшись на подушки. Волны наслаждения медленно прокатывались по её телу, постепенно заставляя её расслабиться. Индианка покрывала поцелуями счастливое лицо белой женщины, чувствуя, как пульсирует плоть вокруг её пальцев.
– Пожалуйста, останься, – услышала она слабый шёпот, когда сделала попытку подняться.
Тогда Мия опустилась рядом, прислушиваясь к постепенно стихающему дыханию и пытаясь усмирить своё. Они могли лежать так бесконечно, умиротворённые и притихшие, наслаждаясь близостью друг друга. Девушка уже начала медленно проваливаться в сон, когда ощутила лёгкие прикосновения к своей спине. Нежные пальцы будто рисовали на ней что-то, еле касаясь обнажённой кожи, лаская тонкие полоски шрамов. В этот момент индианка почувствовала себя необычно уязвимой: никто никогда не видел её шрамы и не испытывал к ней жалости. Давно забытое чувство обиды снова проснулось в ней, вызывая воспоминания о самых печальных событиях в её жизни.