Эдит вздохнула:
– Меня тоже ездить учил Роберт, но не больше. Он не считает обязательным для женщины разбираться в делах и счетах.
Кора рассмеялась:
– Мне кажется, Роберт и сам не очень любит разбираться в счетах. В этом их отличие с Генри. О, мистер Невилл еще разовьет бурную деятельность в Найт-Хилл и вовлечет в нее Роберта.
– Не думаю, что это вызовет восторг Роберта или мамы. Они консерваторы, им лишь бы ничего не менять.
– Ты не знаешь Невилла, Генри способен заразить своей энергией кого угодно.
Беседа подсказала Коре, что она на верном пути. Эдит явно заинтересовалась Невиллом, да и Генри был к ней очень внимателен. Убедить Генри в том, что Эдит составит прекрасную пару, труда не составит. Сестра Роберта умна и хороша собой, она не болтушка, начитанна и имеет прекрасную родословную, хотя ни происхождение, ни деньги Невилла не интересуют. Денег у Генри достаточно, а происхождение для него не играет роли.
Пожалуй, единственное, что может создать препятствие, – отсутствие родословной у самого Невилла, но его миллионы вполне способны скрыть такой «недостаток», недаром местные дамы выстроились в очередь за вниманием хозяина Найт-Хилл.
«Они ждут, а мы уже приступили к действию!» – мысленно посмеялась Кора.
– Эдит, тебе интересно общество мистера Невилла? Я бы с удовольствием возобновила знакомство с ним. Конечно, не столь тесное, как в Ньюпорте, но более близкое, чем сейчас.
– Мне интересно, но что скажут Роберт и мама?
– Роберта я беру на себя, а вот леди Вайолет… Как ты думаешь, интереса дам Йорка будет достаточно, чтобы пробудить интерес леди Вайолет?
Кора немного ошиблась – интерес к мистеру Невиллу Йорком не ограничился. Не каждый день в Англию привозят миллионы, чтобы вложить их, не каждый месяц покупают огромные поместья.
Мистер Генри Невилл, переведя часть своих огромных средств из Нью-Йорка в Лондон и приобретя поместье Найт-Хилл, заставил говорить о себе не только дам, но и джентльменов Йорка и Лондона. Потратить миллион на то, чтобы купить поместье и отремонтировать его, еще столько же вложить в приобретение великолепных лошадей и ремонт конюшни и миллион положить в банк, обеспечив себе хорошие проценты, – это ли не повод для повышенного интереса, например, финансистов?
Банкиры в клубе возмущались:
– Эти американцы скоро будут на каждом шагу! Их деньги погубят нас.
– Да, Рошильды, Асторы, Вандербильты… кто следующий? Этот никому в Европе не известный Невилл? Откуда он взялся?
– Я не стану принимать его у себя, какими бы средствами он ни располагал! – опрометчиво пообещал лорд Одли.
– Но сможете ли вы это себе позволить? – усмехнулся лорд Эшли. – Он в приятельских отношениях с бароном Ротшильдом, который в свою очередь дружен с принцем Эдуардом.
– У барона Ротшильда в его роскошном Уоддесдоне побывала сама королева. Если и мистер Невилл бывает там, то куда уж нам… – вздохнул лорд Уэсли.
– И все же ему не место в наших гостиных. Да и в клубе тоже!
– Ни за что!
– Нет-нет, американцу не место в клубе!
Лорды были единодушны в своем убеждении, что мистеру Генри Невиллу даже появляться на пороге клуба не стоит, но… уже через четверть часа им пришлось изменить свое мнение, потому что принц Уэльский Эдуард решил представить своего нового, годившегося ему в сыновья, приятеля обществу. Разве могли члены клуба отвернуться от того, кого привел будущий король? Пришлось срочно забыть, что мистер Генри Невилл американец, и восхищаться его познаниями в финансовой сфере и рассуждениями о хозяйственной деятельности в поместье. Это оказалось совсем несложно потому, что Генри и впрямь не был профаном в области деланья денег.
Принцу быстро надоело слушать обсуждение финансовых вопросов, и он, напомнив Невиллу об обещании быть завтра на ужине, удалился на какую-то вечеринку. Но теперь Генри Невиллу путь в клуб финансистов Лондона был открыт. Забыв о собственном намерении не иметь никаких дел с «этим американцем», лорды наперебой стали интересоваться, во что мистер Невилл намерен вложить средства и как надолго решил обосноваться в Лондоне.
Генри скромно отвечал, что решил разводить лошадей и выставлять их на скачках, а еще заняться обустройством купленного поместья, в Англии намерен обосноваться надолго, а деньги пока положил в банк, но вложит еще, если найдет достаточно прибыльное дело. То, что он уже успел приобрести, приобретено ради собственного удовлетворения, делом он еще заниматься не начал, нужно присмотреться.
Внимательный наблюдатель легко заметил бы откровенный интерес собравшихся к словам американского миллионера. У него есть деньги и желание во что-то их вложить – разве может такой человек не заинтересовать тех, кто зарабатывает деньги на деньгах? Пожалуй, можно не обращать внимания на его происхождение, как и на происхождение его миллионов. Да и пригласить на обед его тоже можно, особенно если это будет большой прием, а не семейный ужин в узком кругу. Или все же ужин предпочтительней? Лордам оставалось решить, что лучше, и прислать мистеру Генри Невиллу приглашение.
Куда присылать? Дом на Довер-стрит. Да, мистер Невилл арендовал его, а стоит ли покупать, он еще подумает.
Оставалось мысленно сказать «Ого!» и поспешно отправить приглашение на ужин.
К сожалению, мистер Невилл не может принять любезно присланные приглашения, поскольку дела зовут его в купленное поместье, Найт-Хилл еще далек от совершенства, а потому требует неусыпной заботы. Когда в следующий раз мистер Невилл посетит Лондон, он непременно нанесет визит столь любезным новым знакомым…
Дамы немедленно попытались разузнать хоть что-то об этом миллионере. На всякий случай…
Оказалось, что мистер Невилл приобрел Найт-Хилл по соседству с Даунтоном, поместьем графа Грэнтэма. Это заставило вспомнить, что нынешняя графиня Грэнтэм тоже американка. После многочисленных восклицаний о том, куда катится мир вообще и Англия в частности, были предприняты попытки что-то разузнать у леди Вайолет.
Леди Вайолет, получив за два следующих после визита Генри в клуб дня полдюжины писем от любопытствующих приятельниц, возмутилась:
– Если их так интересует мистер Невилл, могли бы приехать и познакомиться с ним лично!
Роберт не удержался, чтобы не уточнить:
– Куда приехать, в Даунтон или прямо в Найт-Хилл? Мистер Невилл столь популярен у лондонских дам?
– У него есть деньги, а значит, будет и интерес.
– Тогда я не завидую мистеру Невиллу.
– Роберт, боюсь, что к нам потянется вереница желающих быть представленными этому нуворишу, чего мне совсем не хотелось бы.
– Что, если устроить прием и пригласить сразу всех, кто еще не знаком с мистером Невиллом?
– Ты шутишь?! – возмутилась леди Вайолет. – Я вовсе не намерена представлять обществу человека, с которым сама едва знакома. Тем более человека без имени и связей. Потом будут говорить, что это я его вывела в свет. Нет, этого не будет.
Мистер Генри Невилл обошелся в представлении обществу без ее помощи, оказалось достаточным побывать на двух-трех приемах вместе с принцем Уэльским, чтобы получить визитки от всех. Двери лондонских особняков и английских поместий оказались открыты для Генри и без содействия свекрови Коры, деньги и дружба с будущим королем – прекрасное средство.
Лондонские дамы были опечалены одним – холостой миллионер не спешил завязывать знакомства с их незамужними дочерьми. Возможно, ему нужно время, чтобы привыкнуть к лондонскому свету? Ничего, скоро сезон, регата, охота на лис, да мало ли развлечений, на которых можно блеснуть красотой, нарядами и знакомствами? Генри Невилл мог быть уверен, что о нем не забудут до начала сезона.
Леди Вайолет, осознав, что ей не придется представлять лондонскому свету мистера Невилла, немного успокоилась, хотя в глубине души была задета тем, что сосед-американец прекрасно обошелся без ее помощи. Она и сама не могла понять, нравится ей такой поворот событий или нет.
Но у нее появилось другое занятие. Строгий траур по умершему графу Грэнтэму, отцу Роберта и Эдит, закончился, леди Вайолет могла начать выезжать, пусть не в сезон и не на балы, но хотя бы представить свету невестку. Она решила начать не с Лондона, где Кору успели забыть, а с Йорка и дамского Комитета.
Леди Вайолет не желала слышать о том, что Кора блистала на балах в Нью-Йорке. Что за свет по ту сторону океана, если большинство фамилий лишь вчера стали известны даже у себя? Деньги не дают права называться светским обществом! Только человек, с рождения воспитанный в соответствующих традициях и, более того, лишь тот, в ком течет кровь аристократов нескольких поколений, сам может считаться аристократом. Даже заработав миллионы при помощи финансовых махинаций, нельзя стать светским человеком, это впитывается с молоком матери, воспитывается с пеленок, проникает в кровь и плоть с портретов предков.