– Соберись-ка, сестричка, – сказала Дилани своему отражению в зеркале заднего вида, отбрасывая со лба пряди волос. Она не может позволить себе забыть о самом важном. Ее клуб – это важно. Девочки в клубе тоже важно. Великолепный, завораживающий, пьянящий секс с Лукасом… это менее важно. Потому что это просто секс. Даже если от него у нее пересыхало во рту, а сердце билось с ужасающей скоростью. Даже если он лишал ее дара речи. Даже если Лукас был первым и единственным мужчиной на планете, который действительно заглянул в нее, не просто смотрел на нее. Но все равно все сводилось лишь к отличному сексу. По крайней мере так Дилани приучала себя думать. Она не была готова рассматривать другие варианты.
Кроме того, теперь, когда Джей-Ди начал процедуру устранения ее из созданной ею организации, она должна думать о других вещах. Ей нужно найти спонсоров, но, чтобы уговорить этих спонсоров, она должна точно знать финансовое положение дел в организации. Никакая компания не даст им денег, не зная точно, на что они будут потрачены. Ей придется достать банковские записи, поручить бухгалтеру подготовить финансовые отчеты и обдумать перспективы. А времени у нее немного.
– Как дела, Адриана? – улыбнулась Дилани хорошенькой молодой служащей банка. Адриана была одной из первых девочек, посещавших клуб. Тогда, заканчивая школу, она была чрезмерно застенчивой и необщительной. Дилани подозревала, что причиной было жестокое обращение родителей-алкоголиков, которое превратило Адриану в съежившийся цветок. Адриана была слишком не уверена в себе, когда Дилани впервые пришла в школу, чтобы поговорить с девочками об альтернативе видеоиграм и шатанию по магазинам в свободное от уроков время. Когда Дилани рассказывала о таких занятиях, как изучение языков, уроки танцев, этикет, лицо Адрианы светилось. Дилани удалось выманить девочку из ее раковины, а после прохождения курса в клубе помогла ей найти работу кассира в банке и поступить в местный колледж. Теперь, спустя всего три года, у Адрианы было образование, ее недавно повысили до старшего кассира, и она собиралась поступить в четырехлетний университет, чтобы получить степень бакалавра. Сердце Дилани кольнула печаль, когда она подумала, что не сможет больше помогать таким, как Адриана.
Перестань! Не смей капитулировать! Он еще не победил, и он не победит.
– Вы приехали перед самым закрытием. – Адриана улыбнулась Дилани.
– Извини. Ты против? – спросила Дилани, подавая Адриане большую стопку чеков.
– Конечно, нет. – Она быстро произвела все операции и отложила бумаги.
– М-м… мне нужна квитанция, – мягко напомнила ей Дилани.
– О! Хорошо, я пошлю ее по почте на адрес, указанный в счете. Я не могу дать ее вам на руки.
Дилани удивилась.
– Эдди, раньше ты всегда отдавала мне квитанции.
– Да, но это было, когда на счетах была ваша фамилия. – Адриана густо покраснела. Ей было ужасно неприятно отказывать единственному человеку в мире, который сказал ей «да», но правила есть правила, и тайна счета – это тайна счета.
– Ты, должно быть, ошибаешься. Я директор, Эдди. Разумеется, на счете есть моя фамилия.
Эдди покраснела еще больше, взглянула на монитор компьютера, нажала несколько клавиш и снова посмотрела на Дилани.
– Больше нет. Сожалею, но ваше имя было удалено.
– По чьему приказу? Я никогда не подписывала никакого разрешения убирать мое имя, – возмутилась Дилани.
Эдди пожала плечами:
– Я не могу сказать, что это распоряжение, но обычно для счетов предприятий, чтобы добавить или убрать имя, нужно письмо, подписанное всеми членами правления. Это должны быть президент, вице-президент, секретарь и казначей. Вы директор, это очень важная работа, но если вы не член правления, с вами могут так поступить.
– Значит, теперь ты не можешь дать мне никакой информации по счету?
– Нет, мэм.
– Но я могу продолжать делать депозиты?
– Да, мэм.
Дилани потерла виски. Будь проклят Джей-Ди! Он делает все, что в его власти, чтобы отобрать у нее клуб. У Дилани разболелась голова.
– Миссис Дэниелз?
– Извини. Я знаю, что вы уже закрываетесь. – Дилани стала собирать бумаги со стойки.
– Нет, я просто хотела сказать, что, возможно, тот, кто изменил имена в счете, мог не знать о банковских услугах через Интернет, которые вы подключили в прошлом году.
Дилани вопросительно посмотрела на нее. Она видела, что Адриана тщательно подбирает слова, чтобы не нарушить никаких банковских правил.
– И что?
– Я хочу сказать, что изменение имен – это всего лишь побочная функция. Просто контракт, который говорит нам, кто что может делать. Но это не изменяет статуса счета. И если мы не получили специальной инструкции, мы не изменяем ничего в интернетовской версии банковского счета. Мы оставляем все подписи и пароли, если клиент не потребовал изменить их. Обычно все забывают менять их, когда вносят изменения в счет.
Дилани понимающе кивнула. У нее был доступ ко всему через Интернет! Джей-Ди и представить себе не мог, что она установила эту программу. Он считал, что она слишком тупа, чтобы знать, как включается компьютер.
– Спасибо, Адриана.
– Нет проблем. Я у вас в долгу. – Она подмигнула и, откинув с лица свои блестящие темные волосы, проводила Дилани до двери. – Желаю вам успехов! – крикнула Эдци, когда Дилани уходила.
Дилани сидела, заваленная ворохом месячных балансов, которые распечатала из Интернета. Она жалела, что раньше никогда не удосуживалась проверять записи. Наверстать упущенное за целых три года было почти невозможно. После нескольких часов не всегда успешных попыток разобраться в депозитах и телеграфных переводах она позвонила Шеннон.
– Извини, что беспокою тебя так поздно, Шеннон, но я тут пытаюсь изучить балансы нашей организации.
– Балансы? – переспросила Шеннон.
– Да. Ты когда-нибудь просматривала их, когда они приходили?
– Э-э… нет. Я передавала их прямо бухгалтеру. А что… Что-то случилось? – Дилани услышала тревогу в голосе Шеннон, и ей захотелось успокоить девушку, хотя она и не была уверена, что это стоит делать.
– Нет. Да. То есть, честно говоря, я сама не знаю. Тут много непонятного. Есть несколько трансферов, о которых я ничего не слышала… Ты о них ничего не знаешь?
– Нет, мэм… Я же не бухгалтер, поэтому я никогда не проверяла отчеты.
«Я тоже».
– Так что я ничего не могу вам объяснить, – продолжала Шеннон.
– Ясно. Ноты ведь занималась депозитами, верно? Ты вспомнишь какие-то из этих цифр, если я покажу тебе балансы?
– Не знаю… Я делала много депозитов. Очень много. Мне будет трудно вспомнить конкретные цифры, если это было давно.
– Конечно. Просто… я не помню, чтобы собирали столько денег на каком-то из наших мероприятий.
– Ну вы же знаете, как это бывает. Иногда люди могут уже прийти домой, а потом решить послать чек по почте. Я довольно часто получала чеки по почте и потом добавляла их к нашим депозитам. Может быть, и в тот раз так случилось.
– Может быть. – Дилани прикусила нижнюю губу. Как бы ей хотелось, чтобы был способ получить копии депозитных счетов. Ей следует знать, кто жертвовал деньги клубу, чтобы она могла послать им благодарственные письма. И даже если какие-то богатые люди жертвовали из чистого альтруизма, наверняка кое-кто из них хотел бы получить квитанцию или что-то в этом роде для оформления налогов. Сейчас, когда ее фамилии нет на счете, шанс, что она сможет что-то узнать, был ничтожно маленьким. – А как насчет телеграфных переводов? Ты о них что-нибудь знаешь? Почему мы переводим деньги с нашего счета и куда они идут?
– Правда, Дилани, я не знаю.
Дилани вздохнула:
– Ладно. Извини. Я не собиралась устраивать тебе допрос с пристрастием.
– Может быть, стоит задать все эти вопросы Джей-Ди? Или бухгалтерской фирме.
– Ты права.
«Только я не думаю, что получу на них ответы».
– Организуй мне встречу с мистером Скилером. И как можно скорее.
– Без проблем. О, тогда, может быть, вы спросите его о наших пенсионных планах?
– А что с ними?
– Вы еще не смотрели отчеты? – спросила Шеннон. Дилани покачала головой и подумала о груде почты, лежащей на ее компьютерном столе. Она нечасто проверяла свой почтовый ящик и еще реже открывала свою почту. Похоже, ее почтовый ящик стал хранилищем любых неожиданностей. Открыть какой-то конверт в эти дни стало все равно что играть в финансовую русскую рулетку.