Аля Алая - Порочная женщина — хорошая жена

Потихоньку спустилась вниз и начала рыть носком туфли рыхлый влажный грунт у самого берега реки.

— Нет смысла притворяться, мам, — я нервно рассмеялась, — все все знают, а я сгораю от стыда.

— Ариш, мы рядом, милая, возвращайся, — начала мама умоляющим голосом.

— Мам, пожалуйста. Я уже все решила. Я ведь взрослая, прими это. Квартиру я уже снята, тут рядом продуктовый и аптека, а еще парк и речка. У меня все хорошо, просто немного передохну и вернусь.

— А Дамир?

Ее вопрос повис в воздухе.

— Мы расстались.

— Ариш, мне жаль.

— Мам, ты просто совершили ошибку, очень хорошо что все не зашло слишком далеко и мы легко все исправили.

Опять вру маме. Вру обо всем. О том что в порядке.

Я совсем не в порядке, я в полном раздрае, но ей это знать не обязательно и никому не обязательно.

— Все пройдет, доченька, ты же будешь звонить? — мама начинает тихонько плакать на том конце трубки и у меня тоже начинают течь слезы.

— Буду, мам, ты не переживай, ладно?

— Хорошо, Ариш, ты только звони.

— Хорошо, мам, люблю. Передай отчиму от меня привет.

Вешаю трубку и вдыхаю влажный воздух полной грудью.

Телефон в руках жжет пальцы, хочется набрать еще одному человеку. Несмотря на сегодняшнюю ночь Дамир стал для меня поддержкой в последние недели и мне хочется услышать его голос.

Проверяю входящие звонки и сообщение — там пусто.

Он уже довольно давно получил мое фото и сообщение, я вижу пометку о прочтении. Но ничего в ответ не написал.

Значит все уже решил для себя. Значит сам не позвонит и не напишет больше. Дамир принимает решение и действует. И даже если он не делает ничего — это и есть его решение.

Я блокирую телефон и ложу обратно в карман.

Первая неделя была самой сложной. Мне кажется эти дни я просто лежала в кровати в форме зародыша и тихо скулила. Слезы насквозь промочили подушку, а глаза воспалились до красноты мешая хорошо видеть. По ночам все так же мучали кошмары я уже начала путать сон с явью от недосыпа.

Журналисты все же отрыли где-то мой номер и названивали безостановочно. Пришлось выключить телефон и я осталась совсем без связи с внешним миром.

В квартире не было часов ни в одной из комнат, я понимала какое сейчас время суток только количеству света поступающего из окна.

Не помню ела ли я что-либо в эти дни, мне кажется основу моего рациона составлял черный кофе.

Я долго думала о Руслане и о том что позволяла делать с собой. Наверное если бы я ушла от него сразу осознав насколько мы не совместимы все было бы намного проще. Каждый из нас нашел бы для себя кого-то нового, может быть я сразу присмотрелась бы к Егору. Но я слепо тащила на себе знамя «хорошей жены» и все закончилось трагедией для нас обоих.

Егор, мой взбалмошный и растерянный мальчик, почему-то я представляю себе его именно так. Он влюбился наверное впервые в жизни по-настоящему и просто не знал что с этим делать, не смог разобраться. А я не сделала первый шаг, не простила, хотя до сих пор немного люблю.

Дамир — моя самая большая боль и страсть. Всю юность я была безответно влюблена и не получала ничего взамен кроме презрения. Пусть он говорит что чувствовал ко мне что-то, но это не отменяет моих страданий. Сейчас он выбрал меня потому что я была «именно такой как ему нужно». Но что если бы тогда я промолчала на юбилее родителей? Он бы так же продолжал равнодушно относиться ко мне как и прежде. Это значит что как человек я ему не интересна, только как объект неуемной страсти? Тогда чем он лучше Руслана? К чему могли бы привести наши отношения? Но как же я хочу обратно к нему. Он для меня стал как зависимость от которой я никак не избавлюсь, а может это и есть любовь?

У меня нет ответов на вопросы, только неясный страх и холод внутри.

Где-то в воскресенье, это было все же оно потому что в соседнем доме продуктовый магазин был закрыт и весь день туда ломился какой-то алкаш чтобы ему продали бутылку. А выходные в магазинах в основных по воскресеньям. Хотя может и понедельник, иногда по понедельникам делают сандень и тогда магазин тоже не работает.

Не суть.

Это точно было утро, воздух за окном был особенно прозрачным и я не так давно проснулась. Я шала в сторону кухни и где-то по дороге отключилась. Очнулась когда был уже вечер. Все ли это время я была в отключке или просто в какой-то момент обморок перешел в сон не знаю.

Но привалившись к стене и растирая затекшие части тела я поняла что пора начинать что-то делать пока все не стало совсем плохо.

И возможно это странно, но первым делом я набрала номер, который бегущей строкой показывают часто на гос. каланах в рамках социальной рекламы. Телефон для пострадавших от домашнего насилия. Наконец до меня дошла очевидная мысль — сама я не справлюсь. Я видела этот номер еще когда смотрела телевизор в доме Дамира, решила что такие звонки для слабаков, но цифры все равно въелись в подкорку.

Женщина на том конец провода оказалась очень участливой, она наверное два часа слушала мои сбивчивые душевные излияния. Спросила не нужна ли мне помощь и посоветовала очень хорошего психолога который поможет мне разобраться с моими тараканами.

На прием за записалась сразу же после звонка чтобы не было шанса передумать.

Теперь трижды в неделю вне зависимости от погоды я ехала чтобы раскрыть свою душу перед профессионалом, препарировать свои раны, разобрать себя по косточкам.

Рассказывать о своих сексуальных девиациях невысокому худощавому дяденьке в роговых очках и с усами было не очень комфортно по первому времени, но потом я привыкла. Эдуард Семенович оказался на редкость проницательным человеком, который без осуждения помогал мне разобраться в себе и понять некоторые грани моего характера. Ко многому я начала относиться спокойнее, но работы было еще много. Не зря говорят что в работе с психологом главная работа начинается после того как ты покидаешь кабинет и начинаешь теорию применять на практике.

Врач посоветовал мне больше заниматься физической нагрузкой, как средством отвлечения от проблем. Я начала бегать по утрам, заниматься на спортивной площадке возле дома в пять утра.

В это время молодежь еще не сидит на лавочка с пивом и вообще окружающие дворы пустынны и тихи.

Вижу что некоторые мои соседи с недоумением рассматривают странную девушку отжимающуюся на брусьях и бегающую вдоль озера в окна своих квартир. Ну и пусть, пора выходить из зоны комфорта, становиться новой улучшенной версией себя.

Сегодня я в который раз отправилась на площадку позаниматься и начала с подтягиваний.

— Можно мне с вами? — раздался несмелый голос из-за спины и я спрыгнула с турника. Выдохнула морозный утренний воздух и обернулась.

Передо мной переминалась с ноги на ногу невысокая девушка в спортивном костюме и дешевеньких кроссовках. Черный волосы были связаны в хвост и убраны под капюшон, а в карих глазах теплилась надежда.

Я улыбнулась:

— Площадка общая, так что я думаю меня не нужно спрашивать.

Она засмущалась и подошла ближе:

— Я наверное покажусь вам странной, — несмело начала она, — но я наблюдаю за вами уже почти месяц и вы мне нравитесь.

Я подняла бровь.

— Ну в том смысле что вы такая целеустремленная.

Я спрыгнула с брусьев и подошла к девушке:

— Арина, может пробежимся?

Она радостно заулыбалась:

— С удовольствием. Только вы не подумайте чего. Я всегда хотела заняться собой, но мне казалось что в моей жизни для этого нет времени. Утром к восьми ребенка в сад, потом работа и опять забрать сына, потом накормить, поиграть, постирать, убраться и спать. И так каждый день. А потом вот как-то увидела вас с утра и так захотелось присоединиться, — она вздохнула, — если я мешаю, просто скажите.

— Не мешаешь, я буду очень рада компании, может на ты? — сказала я с чувством понимая что действительно очень рада. Самоизоляция полностью вымотала меня и теперь мне нужно было общение, — А зовут тебя?

— Вероника, но друзья называют просто Никой.

— Хорошо, Ника, побежали.

Мы пробежались вдоль озера и сделали два круга вокруг дома, потом немного поотжимались. Я показала Нике набор несложных, но лучших по моему мнению упражнений для укрепления женского тела.