Сандра Бушар - Порочное влечение

Мне бы хотелось сказать ему все, что я думаю о нем, но я не могла, слишком сильным был комок внизу живота и до полного экстаза оставалось считанные минуты. Только вот Роберт умело контролировал себя и, быстро убрав свою руку от клитора, оставляя за собой тянущее чувство неудовлетворенности, снова повторил:

— Я не дам тебе кончить, если ты не ответишь, — после этого его член внутри меня замер, хоть я и чувствовала, как яростно тот пульсирует, требуя немедленной разрядки.

Все мое женское естество просило сдаться этому мужчине и получить то наслаждение, которое я никак не могу доставить сама себе и которое я заслужила за все страдания, полученные от этого монстра. Разум же где-то вдалеке просил не делать этого и сохранить свое лицо и холодность даже в такой ситуации… Увы, на этом балу правили чувства и эмоции.

— Я не спала ни с кем, кроме тебя! — прямо в лицо закричала ему я, давая понять, как тяжело мне даются эти слова. Член Роберта снова шевельнулся внутри, а рука медленно поползла с голени обратно к пульсирующему клитору, словно заигрывая. — Это платье купила Таня себе, а мне просто одолжила! — новый толчок и пытливый взгляд Роберта заставил с вызовом и неприкрытым желанием продолжить выдавать информацию, рассчитывая на продолжение удовольствия. — С Артемом мы впервые встретились после «РемНуара», совершенно случайно… — и тут Шаворский наградил меня, начав двигаться во мне и возобновив ласки на моем клиторе. Но мне этого было мало. Нужно было значительно увеличить темп, чтобы получить желаемую разрядку.

Только вот Роберт словно нарочно растягивал момент, будто ожидая услышать из моих уст новое признание. Я же уже все сказала и, когда он это понял, то в миг ускорился до такой степени, что я начала слышать звон в ушах, тело выгнулось дугой, а неотрывно смотреть в глаза мужчине стало сущей мукой, хотелось закрыть их и, прислушиваясь к своему телу, насладиться каждым моментом этого крышесносящего секса…

Но я смотрела в его глаза, чувствовала его яростные движения внутри, блуждающую по спине и ягодицам руку, вторую руку, изучающую мою распухшую жемчужину, внимая его пылающий взгляд, направленный на мои губы и мне даже казалось, что тот просто возьмет и поцелует меня, но нет… он только смотрел. И было в этом взгляде что-то кроме желания… ненависть? За что Роберту ненавидеть меня? За то, что он впервые потерял при мне сегодня контроль? За то, что помню его прежним и слабым? За то, что бросила его тогда в «больнице» у Виолы и ушла навсегда? Задела его чувства? Чего он хочет от меня?..

— Давай, мышка… ну… давай же… кончи для меня… — прохрипел он мне в самые губы и эти слова подействовали сильнее, чем самый мощнейший возбудитель, доведя меня в минуту до точки кипения, а уже от следующего толчка я бурно кончила, как никогда в жизни.

Толчок и Роберт сам взрывается во мне с хриплым стоном и сдержанным сквозь зубы ругательством, подозреваю из-за того, как сократилось мое лоно… Его мокрый лоб ударился о мой, обдавая горячим воздухом и приятным мужским ароматом. Нет, эти были все же не духи… Это был его естественный мужской запах. Мой личный афродизиак.

Тело вмиг обмякло, все мышцы внутри заныли и внезапная слабость окатила с ног до головы. Роберт просек это сразу, моментально вышел из меня и подхватил на руки.

Аккуратно уложив меня на диван и прикрыв наготу пиджаком, он прошептал:

— Завтра твоей подруге доставят такое же платье.

Мне нужно было заставить себя подумать, почему он не выпорол меня или не наказал отсутствием оргазма, а наоборот — подарил самую мощную разрядку из всех возможных? Но не хотелось искать ответы на вопросы, которые априори принесут только боль.

— Ты просто пойдешь на работу, будто ничего не происходит? — осторожно спросила меня подпирающая дверной косяк Таня и отчаянно потерла складку между бровей, которая никак не хотела расправляться. Ее обеспокоенное лицо перестало меня раздражать еще ночью, когда меня вернули домой, но сейчас, к и так не свойственной ей гамме эмоций, добавилась еще и паника. — Почему ты не можешь нормально объяснить, чего этот Шаворский от тебя хочет? Знаешь, а про него рассказывают ужасные вещи… — больше в голосе подруги не было злости, раздражения и даже ненависти, она говорила со мной аккуратно, обходительно, боязливо, словно я была смертельно больна и мне осталось жить пару дней, а посему девушка просто не хотела меня тревожить «земными проблемами». — Знаешь, сразу после твоего возвращения домой в одной мужской рубашке на голое тело мне привезли новенькое платье «Gucci»… НОВЕНЬКОЕ! Я, конечно, ни на что не намекаю, но…

— Вот и не намекай… — резко повернувшись от зеркала к подруге, грубо выкрикнула я ей, а затем смутилась и извиняющимся голосом прошептала: — Прости, Танюша… Но я не могу сейчас об этом говорить… Мне жаль, что тебя лишили прав, но я сделала все, что могла, чтобы избежать этого.

— Плевать. Давно было пора нанять водителя… — отмахнулась она и снова удивленно посмотрела прямо в глаза, словно хотела что-то услышать и ей казалось странным, что я сама не понимаю, что именно. — И все же, ты едешь сейчас…

— На работу! — снова перебила ее я, стараясь дышать ровно, что выходило с трудом. — Шаворский принял меня к себе личным секретарем. Это конечно не главный юрист «ZoMalia Line», но…

Подруга тут же оживилась, почувствовав почву для разговора, и, подойдя ко мне со спины, обняла и сказала, глядя через зеркало мне в глаза:

— Ты не понимаешь, глупенькая… Секретарь — это правая рука босса! — она оценивающе осмотрела черное платье, в котором я когда-то была на собеседовании, и недовольно помотала головой. — Полина-Полина, ну вот что это такое?! Хорошо, допустим ты не любишь наряжаться в бренды, для тебя сейчас это непозволительная роскошь, но теперь это твой дресс-код! Ты будешь повсюду сопровождать Шаворского и должна выглядеть не просто строго, но еще и соответствующе его статусу. Мечтаешь быть загнобленной в первый же день новыми коллегами?

— Таня, ну кто меня будет гнобить из-за внешнего вида, а? — немного неуверенно оспорила ее аргументы я, но все же перепугалась как бы Роберт не заточил меня в своем доме из-за несоответствия начальству. Девушка зацепившись за мои метания и, многозначительно улыбнувшись, потащила в свою комнату.

Вероника с Фаиной вернулись домой под утро и были настолько пьяные и уставшие, что совершенно не в состоянии рассказать о своем самочувствии и о прошедшем вечере, поэтому мы уложили две безжизненные тушки на одну постель и теперь могли спокойно обосноваться с Таней в комнате, выбирая мне наряд на новую работу.

После возвращения от Роберта домой я рассчитывала на что угодно в свой адрес от брошеной на дороге подруги: допроса, обвинения, истерики, выставления на улицу… Но никак не на спокойную и умиротворенную Таню! Именно тогда я поняла, как сильно мне повезло с соседкой и свои лаконичным молчанием она едва не пробила на слезу. И вот сегодня, будучи не совсем уверенной в ее правоте насчет дресс-кода, я просто доверилась ей, дабы хоть как-то выразить свою любовь и признательность, которую она вчера показала мне, проявив небывалую стойкость и тактичность.

Таня предложила мне костюм, состоявший из высокой черной юбки-карандаша, начинающейся выше пупка и заканчивающейся чуть выше колен, и блузы из этого же комплекта с короткими рукавами и красивым V-образным вырезом, но совершенно не вульгарным и открывающим небольшую, позволительную приличиями, полоску живота. К тому же в закромах гардероба Вероники мы откопали белый пиджак и черные туфли-лодочки на нереально высоких каблуках. Мне повезло, что у меня был один размер с любительницей «Jimmy Choo». Образ был дополнен высоко убранными волосами в стиле Одри Хепберн, аккуратными стрелками и красной помадой.

Уже у выхода Таня всучила мне широкие черные очки-бабочки и милую черную кожаную сумку-кейс на длинном широком ремне. Покрутившись перед зеркалом даже я оценила этот лук, а Таня так вообще, судя по выражению лица, получила эстетический и брендовый оргазм.

— Вот теперь не стыдно выпустить тебя во взрослый мир. Выглядишь, как директор модного салона! — благословила она меня и подтолкнула к выходу, но краем уха я все равно услышала: — Но лицо как было детским, так и осталось… Тут уж и косметика моя не поможет…

Вопреки глупым девичьим опасениям собраться раньше времени, словно я мечтаю об этой работе, на улице меня уже ждала черная иномарка и, стоило к ней подойти, как вышел высокий широкоплечий амбал, которого я раньше не видела в доме Роберта, и открыл передо мной двери в просторный коричневый салон.