Она бродила по спальням и ванным комнатам, восхищаясь новой плиткой. Калеб даже заменил раковину и туалетный столик в главной ванной высококачественной стойкой с двумя раковинами, видимо, сделанной на заказ. Матовую дверцу душа с латунными вставками заменили на гладкую и бескаркасную. Ванны из стеклопластика и видно не было. Ее место заняла новая ванна на когтистых лапах. Калеб проделал великолепную работу.
Но самого мужчину нигде не было видно. Все выглядело так восхитительно, что она жаждала увидеть его, поговорить с ним ... прикоснуться к нему.
Когда она вошла на кухню, все шкафы идеально висели, сверкая гладкой глянцевой поверхностью. Новые приборы уютно расположились в предназначенных для них местах, готовые охладить и разогреть деликатесную еду.
Вдруг она услышала звяканье позади нее и заметила приоткрытую дверь, которая вела, как говорил Калеб, на чердак. Затем последовал вздох и тихое ругательство.
Калеб!
Схватившись за ручку, она широко распахнула дверь и шагнула на ступеньки. И тут ее охватили сомнения. Что, если его терпение кончилось? Что, если он решил больше не давать ей шанса? Она прикусила губу. Она убедит его. Она сделает все, что угодно, чтобы доказать, что готова идти дальше, раскрываться и любить его всем сердцем.
Она побежала вверх по деревянной лестнице, стуча каблуками. Примерно на полпути, Калеб выключил свет в остальной части комнаты и появился в ее поле зрения. Тени падали на его суровое лицо и голую грудь, когда он появился наверху лестницы. Его непроницаемый взгляд упал на нее. Голубые глаза могли показаться холодными, но это было не так. Сегодня взгляд был особенно жарким, испытывающим, пока он внимательно ее оглядывал.
- Лотти, что ты здесь делаешь?
Шарлотта не остановилась, пока не достигла вершины лестницы и бросилась к нему, ее юбка задралась до бедер. Калеб с ворчанием поймал ее и крепко прижал так, что она обняла его за шею и с негромким вскриком прижалась губами к его губам. Он был влажным от пота и пах мускусом. Среди слабого затхлого запаха чердака в воздухе витал запах кожи.
Он отшатнулся на шаг или два, пока снова не обрел равновесие. Но он не поцеловал ее в ответ. Вместо этого, он взял ее за талию и поставил на ноги, а затем уперся кулаками в бока.
- Что это было?
- Я была не права и сожалею. Я отказываюсь позволять Гордону продолжать управлять моей жизнью. Ты пытался защитить меня, и я слишком остро отреагировала. И я тебя тоже люблю.
Теперь, когда она выпалила все слова, идущие прямо из сердца, Калеб наблюдал за ней в звенящей тишине. Секунды тикали. Ее снова охватило беспокойство.
Женщина протянула руку, коснулась его голого плеча, чувствуя нелепое облегчение, когда он не отстранился. Лаская его тугую кожу, она упивалась его теплом и твердостью.
- Калеб? Скажи же что-нибудь.
Его губы сжались в напряженную линию.
- Что заставило тебя изменить свое мнение?
- Я так сильно, ужасно по тебе скучала, что это меня шокировало. Я пыталась защитить от тебя свое сердце, закрыться, но ты все-таки пробрался внутрь. И я поговорила с Катой. Она заметила, что я позволяю управлять своими действиями страху, а не любви. А моя любовь намного важнее. Пожалуйста, скажи мне, что я не опоздала.
Даже от мысли о том, что этот красивый мужчина отвернется от нее, на ее глаза навернулись слезы, а сердце сжалось. Каждый раз, когда он пытался наладить что-то между ними, она позволяла ее сомнениям и испугу управлять ее действиями. Она все еще была напугана, но Шарлотта скорее будет храброй и рискнет стать счастливой, чем останется в одиночестве, в ловушке своего прошлого.
- Ты убегала от меня дважды.
Это так, и он, должно быть, чувствовал себя задетым и обиженным, может быть, даже отвергнутым.
- Больше никогда. Обещаю.
- Я не буду извиняться за то, что сказал Гордону.
- Я и не хочу этого. Я должна была сама это сделать и спасти тебя от неприятностей. Я достаточно сильна, чтобы управлять своей жизнью.
- Я знаю это, Лотти.
- Я хочу, чтобы он тоже это знал.
Калеб пожал плечами.
- Кому какая разница, что он думает? Но ты должна знать, что я всегда буду тебя защищать. Я всегда буду заботиться о тебе. И, вероятно, всегда буду немного властным и чрезмерно заботливым. Но это не означает, что я думаю, что ты не в состоянии защититься, или что я хочу подавить тебя, просто я отказываюсь видеть, как ты страдаешь. Прими это прямо сейчас: я никогда не захочу лишить тебя индивидуальности, как он.
- Я знаю. Это не тебе я не могла довериться. А себе. Своей силе. – Она прижалась к нему и провела ладонью по его колючей щеке. – Своему сердцу. Но я достаточно намучилась в поисках, чтобы понять, что оно твое.
Тени скользили по его крепким скулам и впадинам вокруг глаз, заставляя его выглядеть больше, темнее и опаснее. Сердце Шарлотты забилось, пока она ждала его ответа…
Но Калеб лишь снова доказал, что был немногословным мужчиной. Он обнял ее и привлек к своей твердой груди. Ее голова откинулась назад, и он проглотил ее стон, когда накрыл ее рот своим. Разомкнув ее губы, он ворвался внутрь, завладевая ею одним поцелуем.
Шарлотта встала на цыпочки, чтобы стать ближе, дать ему больше, простонав, пока его руки блуждали по ее спине, прижимая крепче, прежде чем он обхватил ее зад. Калеб расположил ее непосредственно напротив своей мужской плоти, толстой, горячей, прямо напротив ее влажных складок.
Он воспламенил ее, раскачиваясь между ее ног, разжигая этот жаркий огонь, который только он мог потушить. Она извивалась, молча умоляя.
Зарывшись руками в ее волосы, он дернул их, запрокинув ее голову. Его губы парили над ней.
- Твое сердце принадлежит мне, говоришь? Я хочу его, Лотти, вместе со всем остальным. Я хочу провести эту ночь внутри тебя.
Боже мой, как он говорил с ней... низкий и сексуальный голос, решительный мужчина не спрашивал, а заявлял о своем намерении.
- Да, - выдохнула она, порхая поцелуями по его челюсти, спускаясь на шею. – Здесь?
Он колебался.
- Насколько ты доверяешь мне свое тело?
Каким был вопрос?
- Полностью.
- Подожди. Не двигайся. - Он отстранился и исчез в окружающей их тьме, забрав с собой тепло своего тела. Она вздрогнула, обняв себя руками. Был конец декабря, и за последние несколько недель температура упала. На чердаке было холодно.
Затем внезапно пространство осветилось, Шарлотта оглянулась и увидела, что Калеб дернул за шнурок лампы. Золотое свечение освещало его напряженное лицо. Он расправил плечи, став вдруг выше, более... грозным. Его пронзительные голубые глаза смотрели сквозь оставшиеся стены и, казалось, заглядывали прямо в ее душу. Шарлотта встретилась с ним взглядом, дрожа под его безмолвным требованием.
- Оглянись вокруг, Лотти. Ты знаешь, что это?
Около нее стояла какая-то обитая скамейка. Почти всю заднюю стенку занимало двухметровое зеркало. Гигантский деревянный Х-образный крест, окрашенный в красный цвет, занимал остальную часть пространства рядом. Слева от нее на крючочках висели различные паддлы, кнуты и ограничители. Справа от нее расположилась кровать с массивным изголовьем… и наручниками, встроенными прямо посередине.
В животе все ухнуло, перевернулось и сплелось от шока.
- Я знаю. Темница.
Она не могла встретиться с ним глазами, но в ее голове пронеслась куча вопросов. Он был не просто альфа-самцом, но и Доминантом, как и его сыновья? Хотел ли он использовать это оборудование на ней? Как она отнесется к идее быть неподвижной и полностью в его власти? Ее соски заострились, а боль между ног возросла. Она предположила, что это и есть ответ на его вопрос. Ее телу это очень нравилось… а ее душе?
- Ты боишься отдаться мне здесь? - спросил он. – Мне нужно, чтобы ты была честной, Лотти.
- Немного. Но возможно, не так сильно, как ты думаешь.
Он приподнял брови.
- Не слишком напугана, чтобы попробовать?
Шарлотта сглотнула. Ее первой мыслью было попросить подождать, пока между ними все не «устаканится», пока она не почувствует себя в большей безопасности. Но она была либо с ним, либо без него. После долгих разговоров с Катой на эту тему, она стала понимать эту психологию. Калебу нужно было, чтобы она доказала, что может положиться на него и отдаться ему, потому что доверяет. Потому что любит. И ей нужно доказать себе, что она достаточно сильна, чтобы справиться с властным мужчиной, не потеряв при этом саму себя. И им обоим нужно образовать связь через их общение и наслаждение, что послужит основой для «мы», которыми они станут.