Семен Малков - Последнее искушение. Эпилог

— Я весь внимание, но тебе лучше бы позвонить его отцу. Это ничего, что они в ссоре.

— Вот как раз Михаилу Юрьевичу сообщать об этом не надо, — предупредил его Казаков. — И не из-за ссоры. Если он узнает, свяжется с Петей, и мне от него попадет! Я звоню вам без его ведома.

Сальников недоуменно поднял брови.

— Тогда ничего не понимаю! Ты звонишь тайком от него?

— Ну да! Ему об этом знать не надо.

Из кухни донесся запах гари, и Сальников спохватился:

— Погоди минутку! Сейчас выключу газ на кухне, и мы продолжим разговор!

Взяв с собой трубку радиотелефона, он вернулся на кухню, снял с плиты сковородку и, с сожалением взглянув на то, что осталось от яичницы, сел за стол, бросив Виктору:

— Ну говори, в чем нужна моя помощь!

— Я хочу срочно получить досье на Дмитрия Голенко — друга детства Пети.

По лицу Сальникова прошла тень.

— Я хорошо помню Митьку. А почему он тебя так интересует, и что грозит неприятностями Пете? — насторожился он. — Это связано с ним?

— Непосредственно! Последние два года Голенко все время — под предлогом разных бед — вытягивал у Пети деньги. А сейчас, видно, решил сесть на шею и просит его взять к себе.

Сальников недовольно нахмурил брови.

— А что за беда? Они — друзья детства и разберутся. Ты-то чего суетишься? Надеюсь, Петя его берет не на твое место?

— Я не о себе беспокоюсь, Виктор Степанович! Как вы могли такое обо мне подумать? — обиделся на него Казаков, но сдержался и объяснил: — За Голенко тянется шлейф скандалов и темных историй. Прежде чем приближать, в этом надо хорошенько разобраться — во избежание неприятностей.

Теперь Сальникову все было понятно; лицо у него разгладилось.

— Полностью с тобой согласен. Это хорошо, что у Пети такой преданный друг и помощник, — похвалил он тезку. — Я срочно займусь этим делом. Одного не обещаю: держать в тайне от Михаила Юрьевича — никогда не действовал за его спиной!

Понимая, что медлить нельзя и выяснить все о Дмитрии нужно до того, как Петр его возьмет к себе на работу, Сальников с утра собирался пойти к Михаилу, но передумал. Он сознавал, что не сможет скрыть от него разговора с Казаковым. «Ну что я ему скажу? Лишь растревожу! — резонно сомневался Виктор. — Да и тезку подведу — Миша немедленно свяжется с сыном, и ему достанется за самодеятельность».

— Надо побольше выяснить о Мите Голенко, — решил Виктор. — Я ведь знал его мальцом, а теперь он взрослый мужик, и время могло сотворить с ним всякое.

Первым делом он задумал получить информацию о Дмитрии у того, кто его воспитывал и до сих пор поддерживал связь — Олега Хлебникова. «Вот кто знает о нем куда больше других, не считая матери, — подумал он с вполне оправданной надеждой. — Ведь это он — связующее звено между Митькой и Петей».

Зная, что Олег редко бывает дома, разъезжая с тургруппами, Сальников надеялся разыскать его через фирму и хотя бы поговорить по телефону. Ему повезло. Хлебников с очередной группой возвращался в Москву из Сибири на следующий день и, чтобы не упустить, Виктор решил встретить его прямо на вокзале. А пока, не теряя зря времени, отправился к Казакову — получить от него все имеющиеся данные о Дмитрии Голенко.

Предварительно уведомленный им по телефону, заместитель гендиректора концерна «Алтайский самородок» сразу принял Сальникова у себя и вручил ему все имеющиеся документы: копии писем Голенко Петру и квитанции денежных переводов на его имя. Среди них было и последнее — крик о помощи с просьбой вызволить из тюрьмы.

— А ему действительно угрожает тюрьма, или он обманывает? — Сальников с сомнением взглянул на Казакова. — Вы это проверяли?

— Разумеется, сразу же. Голенко сидит в КПЗ по обвинению в покушении на убийство. Кого-то там пырнул ножом в пьяной драке, — ответил ему Виктор и возмущенно добавил: — Вот какого типа Петя хочет ввести в свое окружение. Этого допустить нельзя!

И был удивлен, когда Сальников его не поддержал.

— Это еще ни о чем не говорит, — спокойно возразил он. — И добро должно быть с кулаками. Иногда, чтобы постоять за себя, приходится пускать в ход оружие. А у моряков все решается силой.

— Но Голенко уже задерживался за поножовщину и как зачинщик дебошей — так сообщили нам местные органы, — хмуро посмотрел на него Казаков. — Вы хотите, чтобы и здесь он устроил такое?

— Разумеется нет, но и осуждать парня заранее не стоит — мало ли, что о нем говорят, — резонно заметил ему Сальников. — Меня ведь тоже обвинили в убийстве и посадили в тюрьму, хотя я лишь оборонялся от бандитов. — Ладно, разберемся, — успокоительно добавил он. — И если малый испортился, совместно дадим ему отлуп!

Поезд, которым должен был прибыть Олег Хлебников со своей тургруппой, опаздывал, и Сальникову пришлось проторчать на вокзале лишних полчаса. За это время он успел изучить всю прессу и очень обрадовался, когда увидел среди выходивших из вагона туристов внушительную фигуру старого знакомого. Тот его заметил и поприветствовал взмахом руки, но подойти сразу не смог — передавал документы встречавшему группу сотруднику фирмы. Наконец с формальностями было покончено, Олег попрощался со всеми, и они с Виктором обнялись.

— Спасибо, что пришел встретить! — искренне радовался толстяк. — Я давно не видел Свету с Мишей. Расскажешь мне о них!

Он окинул взглядом ладную, хорошо «упакованную» фигуру Сальникова и, не скрывая зависти, заметил:

— Да, выглядишь ты, Витя, на тысячу долларов! Сразу видно, что женат. А вот мне не везет. Никак не могу найти Раечку. Ты так ничего не узнал о ней?

Сальников давно обещал Олегу разыскать его бывшую возлюбленную — домработницу Хлебниковых, ставшую актрисой. Но найти ее пока не удавалось.

— Не завидуй, Олег! Не такая счастливая у меня жизнь. И тебе еще подвалит удача — я уже нащупал нити, ведущие к твоей Джульетте.

Видя, что тот готов начать расспросы, он сразу остановил его жестом руки.

— Об этом мы поговорим потом, а сейчас мне надо срочно побольше узнать у тебя о Мите. Приглашаю зайти в кафе! Ты не проголодался?

— А в чем дело? С ним опять что-то приключилось? — встревожился Олег.

— Вообще-то, да. Но пока ничего страшного. Ну так зайдем в кафе?

Но Хлебников отрицательно покачал головой.

— Нет, Витя! Мне домой надо — там меня больная мама ждет. Но чашку кофе с тобой выпью. Пойдем в буфет.

В вокзальном буфете было немноголюдно. Они быстро нашли свободный столик, Виктор заказал кофе и по рюмке коньяка, а когда выпили, не теряя времени «взял быка за рога».

— Митька кого-то ранил ножом, и ему грозит тюрьма. Петя его конечно же вытащит, но загвоздка в другом: твой моряк хочет оттуда слинять в Москву и просит Петю взять его к себе на работу.

Виктор в упор посмотрел на Олега.

— Так вот, мы опасаемся, что это причинит Пете большие неприятности. Скажи как на духу: что он за человек? В чем причина его бед и хулиганских выходок? Ведь ты этому его не учил!

— Ну конечно, — опечалился Олег. — Пока он жил с нами, мы с мамой делали все, чтобы из Димы вышел порядочный человек. Мы и сейчас его очень любим и стараемся помочь, но… — он тяжело вздохнул. — Когда Оксана забрала его к себе, Дима сильно изменился. Эти… люди, с кем она общалась… эти криминальные элементы… отрицательно повлияли на психологию молодого парня…

— Понятно, — прервал его Сальников. — А в чем конкретно это проявилось?

— Он стал наглым, агрессивным и жестоким. Заботится лишь о своей пользе, — с горечью признал Олег. — А в детстве был такой внимательный мальчик.

Он на секунду умолк и добавил:

— Во всех его бедах виновата его бессовестная мать со своими сожителями.

— А как ты считаешь: Митьку можно исправить? — напоследок спросил его Сальников. — Ведь Петя наверняка попытается это сделать.

— Мне бы очень этого хотелось, — взволнованно ответил Хлебников, и глаза у него увлажнились. — Но боюсь, это уже невозможно!

Внимательно следя за дорогой и умело управляя своим изящным «Пежо», Даша лавировала в плотном потоке машин. Вид у нее был хмурый, что говорило о плохом настроении. И правда, радоваться было нечему — к размолвке с мужем прибавилась угроза финансового краха ее фирмы «Модели сезона», которую она организовала всего год назад. «Интересно, что сегодня мне скажет Лия Сергеевна. Она, наверное, меня уже ждет в приемной, — с досадой подумала Даша, мысленно ругая себя за опоздание. — Я ведь велела бухгалтерше явиться с утра и совсем забыла об этом, собираясь на работу. Безобразие!»