У неё нет инстинкта самосохранения. Ей повезёт, если она доживёт до своего двадцатипятилетия.
Её костюм был бы сексуальным для кого-то ещё, но я остаюсь равнодушным. Через плечо я оглядываюсь на квартиру Дейзи. Опасаясь, что она может увидеть меня, я подхожу к окну и закрываю жалюзи. Это глупо. Моя Дейзи слишком доверчивая, чтобы смотреть в окна, выглядывая меня.
Девушка, которую я назвал Виолетта, снимает своё пальто и оглядывается в поисках места, куда его положить. Я беру его и бросаю на кухонную столешницу.
— Ты только что въехал? — она оглядывает пустое пространство вокруг.
— Угу, — я не хочу, чтобы она запомнила меня как «русского парня», поэтому сознательно разговариваю на американском сленге. — Пока мебели нет.
Она пожимает плечами.
— Где ты хочешь это сделать?
Я сажусь на стул и достаю презерватив.
— Только минет?
Её удивляет мой кивок.
— И презерватив. Какой предусмотрительный мальчик.
Не предусмотрительный, а умный. Я расстёгиваю джинсы и достаю член. Он вялый, но его длина всё равно заставляет глаза Виолетты расшириться.
— Какой хороший у тебя багаж.
— Я хочу, чтобы ты отсосала мне, — говорю я.
Я не хочу вести с ней беседы. Я хочу трахаться. Я хочу облегчения. Я помогаю себе, думая о Дейзи и смятых трусиках, валяющихся в моей раковине. У меня сразу же встаёт.
Проститутка подходит и встаёт на колени между моих ног. Пол здесь достаточно жёсткий, и я раздумываю, не дать ли ей подушку, но я не хочу, чтобы она прикасалась к моим вещам. Я едва ли хочу, чтобы она прикасалась ко мне.
Она опирается руками на мои ноги и опускает свой рот на мой член. Я хватаю её за волосы и оттягиваю голову назад. Один взгляд на её всезнающее лицо, и моя эрекция пропадает. Я не хочу никого, кроме Дейзи. Этот поддельный цветочек, который я заказал, ничего не сможет мне дать. Я встаю так резко, что она падает в сторону. Я пересекаю комнату, беру её пальто и вытаскиваю из своего кармана сто долларов. Я бы хотел дать ей больше, но она запомнит меня и будет обо мне говорить.
— Извини. Я забыл, что у меня встреча.
Она смотрит на меня неуверенным взглядом, но быстро хватает деньги и пальто.
— Если передумаешь, просто скажи, что снова хочешь Виолетту.
Я киваю. Но уже не передумаю. Теперь для меня существует только Дейзи.
Глава 5
— Вы уверены, что хотите эту работу, милочка?
Пожилой мужчина смотрит на меня более чем скептически.
— Вы слишком хорошенькая для ночной смены на заправочной станции. Не обижайтесь, но для молодой девушки эта работа не самая безопасная.
Я сглатываю, рукой разглаживая воротник тёмно-синей форменной футболки-поло, которую мне выдали в кампании. Сегодня мой первый рабочий день, и Крэйг — пожилой владелец автозаправочной станции — показывает мне, как заполнять реестр. Через пару часов он уйдёт, и до двух часов ночи я останусь одна, пока не придёт мой сменщик.
Не то чтобы я действительно хочу эту работу. Оплата минимальная. Счётчики грязные, да и всё помещение в пыли. Под скептическим взглядом Крэйга я действительно чувствую себя очень молодой, но у меня нет выбора. У меня нет денег. В моей копилке меньше двух сотен, а продуктов в холодильнике с каждым днём становится всё меньше.
— Я хочу эту работу, — говорю я с улыбкой. — Не волнуйтесь обо мне.
Это единственное место, откуда мне позвонили. Конечно же, я хочу эту работу. Она нужна мне.
— Хорошо, — говорит он неохотно, и мы заходим за прилавок магазина. Здесь столько всего, что нужно выучить: как расставлять лотерейные билеты, как выключать насосы, как изменять вкус газированных напитков. Не говоря уже о миллионе других вещей, поэтому я всё помечаю в своём блокноте. Наконец он показывает мне камеры видеонаблюдения, тревожную кнопку на случай ограбления, бейсбольную биту под прилавком и разобранный электрошоковый пистолет Тазер, который хранится за часами в складском помещении. На всякий случай, как говорит Крэйг.
— Здесь когда-нибудь случались ограбления? — спрашиваю я, когда он показывает Тазер. Мне становится немного некомфортно рядом с этими средствами самозащиты. Это напоминает мне о жизни в доме отца, как он сидел ночами напролёт с оружием в руках в ожидании нападения, которое никогда не произойдёт.
Насколько плохо может быть на автозаправке?
— Два раза, — говорит он, и моё сердце замирает. — Но только в праздники. Я не заставлю тебя работать в эти дни, — он гладит меня по руке. — Я живу на этой же улице.
Если тут будут нарушители, звони мне, хорошо?
Я киваю. Номер Крэйга записан в начале моего блокнота большими жирными цифрами. Я его не забуду.
В конце концов, Крэйгу нужно уходить, и я импульсивно обнимаю его. Он мне нравится. Крэйг хороший старик и напоминает мне моего давно умершего дедушку. Крэйг, похоже, доволен моим объятием и указывает на блокнот, зажатый в моих руках:
— Запомни. Звони мне.
— Я помню, — искренне говорю я. — Позвоню.
Он уходит, и теперь управление магазином ложится на меня одну. Я делаю глубокий вдох. У меня получится. Новая Дейзи сможет это сделать. Старая была бы в ужасе, но она больше не является мной. Это крутится в моём подсознании, и я стараюсь не замечать дрожи в руках, когда приходит клиент, чтобы купить газировки. Я обращаюсь к клиенту, отдаю ему чек, а когда он выходит, с облегчением выдыхаю. Отец не смог бы даже представить меня такой сильной, такой независимой, но вот я здесь, впервые работаю, как нормальная девушка. Я в полном ужасе — отцовская беспочвенная боязнь нормального мира оставила след и на мне, но я сильнее, чем мой страх.
Я смогу сделать это.
После первого клиента всё становится не так уж и плохо. Поздней ночью большинство людей рассчитывается картой прямо у бензоколонки. Рейган одолжила мне несколько своих учебников, и время от времени я выполняю некоторые упражнения, чтобы быть готовой к поступлению, когда смогу позволить себе это. Поэтому между теми немногими клиентами, что заходят за сигаретами, лотерейными билетами или пивом, я читаю один из таких учебников. От долгого стояния мои ноги болят, но эта работа не так уж плоха. К концу этой смены у меня будет шестьдесят два доллара без учёта вычета налогов.
Крэйг сказал, что нам будут платить еженедельно, поэтому я хочу работать больше.
После десяти над дверью звонит колокольчик, сообщая мне о приходе клиента. Я поднимаю глаза от учебника и выпрямляюсь, чтобы увидеть входящего.
Я узна ю эти высокие скулы, резкие брови и пронзительные серые глаза на хмуром лице.
Ник.
Моё тело застывает. Я не знаю, что делать. Мне больно, оттого что он не побеспокоился о встрече в другой день, и я очень смущена. Его сообщения кажутся искренними, но ведь врать не так уж трудно, когда не смотришь собеседнику в глаза. Однако поведение ревнивой жены из-за пропущенного кофе будет выглядеть глупо. Может, мне сыграть холодную Дейзи или обычную? Даже не представляю, как это сделать.
Я пытаюсь произнести «привет», но все слова застревают в горле. Вместо того чтобы показать себя уверенной и беззаботной женщиной, я таращусь на него, будто меня окатило холодной волной, и выгляжу, как идиотский мим.
Успокойся, Дейзи.
Его нахмуренный взгляд сосредотачивается на мне, и я вижу, как его глаза изучают обстановку. Они задерживаются на логотипе АЗС на моей футболке, затем оглядывают пустой магазин и возвращаются ко мне.
— Что ты тут делаешь, Дейзи?
Мой рот открывается для приветствия… И тут же закрывается. Почему я здесь? Не такой вопрос я ожидала от него услышать. Я делаю слабый жест, указывая на свою футболку.
— Это небезопасно, — констатирует он. — Ты должна уйти.
— Я… — я сглатываю, слова застревают от его неодобрения. Я такая дура. Почему мне так важно, одобряет он мою работу или нет?
— Я работаю здесь. Следующая смена начнётся в два часа.
Ник кажется расстроенным. Его рот вытягивается в мрачную линию, он переминается с ноги на ногу, оглядывая пустую автостоянку.
— Эта работа не подходит для такой девушки, как ты, Дейзи. Ты должна уволиться.
Этот приказной тон сметает всю мою неловкость. Такая девушка, как я? Которая должна жить взаперти от всего небезопасного мира? Он говорит так же, как мой отец. Мой рот искажает хмурая гримаса: