Джессика Клэр - Последний удар

Он наблюдает за моим лицом, ожидая реакции. От её отсутствия его брови взлетают вверх.

— Что ж. Он не рассказал. Очень интересно. Никогда бы не подумал, что он действительно сможет завязать. Но возможно и так.

— Куда мы летим?

— В Москву, конечно. Но не волнуйся. Николай придёт за тобой. В этом я не сомневаюсь. И если ты будешь хорошо себя вести, то встретишь его живой, — улыбка Василия кажется усталой. — А если нет, то мы будем держать части твоего тела, чтобы он думал, что ты ещё жива. Вот так делаются эти вещи.

— Почему?

— Почему что?

— Почему так делаются эти вещи?

Он пожимает плечами, и мгновение в его чертах мелькает та же усталость. Но он снова тут же надевает свою маску.

— Не я отдаю приказы, малышка. Я их выполняю.

— Но зачем вам я? И Рейган?

— Твоя подруга просто помеха. Она оказалась не в то время и не в том месте, — он пожимает своими огромными плечами. — Такое случается. Она понравилась Юрию, поэтому пошла с нами. Когда он устанет от неё, её продадут за хорошую цену на чёрном рынке.

Он указывает на меня:

— А ты нужна Сергею, чтобы выгнать змею из травы.

— Если он не приедет к вам, у него могут быть причины, — отчаянно говорю я, стараясь не смотреть на дверь спальни. О, Рейган. Моя бедная подруга. Мне хочется заплакать. Хочется пойти туда и спасти её, но холодные глаза Василия приковывают меня к креслу.

Я будто заморожена. Ни одна из отцовских тренировок не готовила к тому, что делать, если тебя похитили плохие парни.

Он жестикулирует руками, и я замечаю на них такие же татуировки, как и у Ника.

Я задерживаюсь взглядом на одной из них.

Василий заинтересовывается моей реакцией:

— Ага, теперь ты видишь?

Он показывает мне шею, где вытатуирован кинжал, будто для меня это должно что-то означать. У Ника такая же татуировка. Но они есть у многих людей. А вот эти на руках выглядят знакомо.

И знакомый холодный мертвенный взгляд, который время от времени появляется на лице Василия.

— Вы из его семьи, да?

Мне вспоминается, как Ник рассказывал о своём детстве. Он вырос с группой мужчин, которые работали вместе.

Он кивает, будто я сказала что-то умное:

— Теперь ты понимаешь. Николай устал от своей работы, поэтому о нём надо позаботиться. Мне нравится Николай, но он нарушил правила. Ничего личного. Просто бизнес. Ты же понимаешь.

Но я не понимаю.

Видимо, это отражается на моём лице, потому что Василий вздыхает и бормочет что — то по-русски.

— Чем, по-твоему, занимается Николай, малышка?

Я думаю, что, хоть Ник и не рассказал мне обо всём вовремя, он шёл к тому, чтобы довериться мне. Но сейчас в этом уже нет смысла. Разве могут быть в компьютерной сфере такие проблемы?

— Компьютерами. Он хакер?

Василий смеётся. Его большие плечи радостно содрогаются:

— Компьютеры? Он сказал компьютеры?

Он всё смеётся и смеётся.

— Ты такая милая, маленькая Дейзи Миллер. Видимо, это его и привлекло.

Его взгляд заостряется, и он внимательно смотрит на меня:

— Скажи мне, если я прямо сейчас трахну тебя на этом полу, я буду первым?

Я шокировано задыхаюсь и отстраняюсь от него.

Но он только кивает:

— Да. Как и я подозревал. Всё написано на твоём лице. Девственница.

Неудивительно, что Николай вне себя от похоти. В этом возрасте такие, как ты, встречаются реже, чем единороги.

Его татуированная рука проходится по моему лицу.

— Ты стоишь гораздо больше, чем твоя подруга. Вот почему Юрий не тронет тебя, хотя я знаю, что он хотел бы оттрахать тебя, чтобы отомстить Николаю.

Он пожимает плечами.

— Кто ты? — шепчу я. — Кто такой Ник?

Василий гладит край своей куртки, где, я знаю, у него пистолет.

— Разве ты не догадываешься, невинная Дейзи? Даже после всех этих намёков?

Я качаю головой. Пустота. Я в онемении. У меня нет ничего, что поможет вообразить это.

— Я убийца. Злодей. Киллер, — его улыбка тонкая и горькая. — Убиваю за деньги. Так же, как и твой Николай.

Он расставляет пальцы веером, демонстрируя татуированные костяшки пальцев, такие же, как у Ника. И выражения их глаз очень похожи. И я знаю, что он говорит правду.

Меня тошнит.

Я не хотел улетать от Дейзи в Сиэтл, однако мне нужно изучить план удара и позаботиться о Часовщике, и мне показалось важным получить все необходимые сведения для выполнения этого заказа. Не уверен, что мы с Сергеем придём к резолюции, поэтому выжить у меня шансов мало. Но мне нужно быть уверенным, что о Дейзи позаботятся. Этот последний удар пополнит мой банковский счёт. Я никогда не думал насчёт того, как буду тратить эти деньги. Чувство голода не проходит никогда.

Местный питомник согласился присмотреть за собакой, пока я в Сиэтле. Мне на ум так и не пришла хорошая история о том, откуда она взялась, поэтому Дейзи до сих пор о ней не знает. Я сообщаю Сергею, что позаботился о мистере Брауне и еду к следующей цели в Сиэтл. Подальше от Дейзи.

По пути в Россию нужно будет остановиться в Швейцарии и посетить банк, чтобы Дейзи смогла получить доступ к счёту, когда пожелает. Позаботиться о хирурге для Часовщика. Убрать Сергея. Обеспечить Дейзи. Я начинаю с врача. Это обычная регулярная рутина.

Пока он на работе, двое детей в школе, а жена занята в постели с соседом, я изучаю его бумаги. Большинство информации он держит на компьютере в защищённых папках.

Пароль даже не зашифрован. Я качаю головой на его тщетные попытки обезопаситься.

Взламываю пароль нажатием нескольких клавиш, копирую папки, файлы и таблицы на свою флэшку и ухожу.

В электронной таблице показаны доходы от продажи собранных органов. Столбцы обозначены сокращенно. «А», «Н», «Б» — алкоголь, наркотики, болезни. В этом есть смысл, учитывая, что он продает испорченные органы. Нельзя продавать чистые. Это стало бы заметно, но наркоманы, алкоголики и бродяги способны обеспечить его ресурсами. Скорее всего, органы этого врача убили не того пациента, и теперь ему придётся заплатить.

Мои пальцы замирают над клавиатурой. В прошлом для меня было бы достаточно этой информации, чтобы выполнить задачу без лишних вопросов. Это ведь не ребёнок и не чья-то мать, но теперь ко мне закрадываются мысли: «Кто мой клиент? Кто жертва?» Я никогда не задавался вопросами нравственности, придерживаясь своих границ. В противном случае может начаться безумие. Убрать цель. Просто работа.

Я откатываюсь от стола и беру телефон, чтобы написать Дейзи. Сейчас день.

Возможно, она спит. Ночная работа разрушает её тело. Она говорила, что чувствует, будто куда-то проваливается. Мне нужно увезти её в какое-нибудь тёплое место, может, на Мальдивы. Там есть частные острова, где можно восстановить силы и заниматься любовью, не думая ни о каких заправках и Сергеях. Но это после, а пока я могу позволить себе только проблески надежды.

После.

Решение принято. Я возвращаюсь к компьютеру, чтобы найти данные о неудачной трансплантации органов. Результатов много, но один из них выделен. Двенадцатилетняя дочь швейцарского банкира скончалась от некой длительной хронической болезни. Ах, вот оно что. Чёрный рынок опасен особой регулярностью торговли нерегулируемыми товарами.

Отчаявшиеся люди совершают отчаянные поступки. Я понимаю горе этого безымянного человека и его стремление к справедливости, но меня практически убивает неизбежность всего этого. Но я знаю, что когда исчезнет этот хирург, его место займет кто — то другой. Рынок по-прежнему будет существовать. Рынок нелегальных товаров для извращенцев, наркотиков и оружия будет функционировать независимо от того, скольких людей я ликвидирую.

Я чешу надпись на груди. Разве смерть — это милосердие, которое я обещал? За годы убийств я так и не нашёл мира.

Нет, мир настанет на ферме с Дейзи, где она будет возиться с моими детьми. Мир будущего без убийств и Братвы. Кто-то займёт моё место, но я должен обеспечить наше будущее. Сначала разобраться с хирургом, а потом и с Сергеем. Только так я смогу стать неприкосновенным.

Полученная от мистера Брауна информация была полезной. Он слышал крамольный шёпот Александра о его недовольстве решениями Сергея в Братве. Мистер Браун думал, что если он нажалуется на Сергея Александру, то с помощью этой информации заслужит прощение и Александр отошлёт его на безопасное расстояние. Но Александр не был главой Братвы, потому что был блестящим солдатом. Ещё он любил семью Петровича, хотя и был дальним родственником и, возможно, любил дочь Петровича. В конце концов, Александр был просто предан Братве.