Anastay - Последняя из рода Блэк

Драко замолчал, часто дыша, а Том едва повернул голову, чтобы посмотреть на меня тяжелым взглядом.

Ты спрашиваешь мое мнение?

Я закусила губу и сделала шаг назад.

Я не могу тебе советовать. Мне жаль Драко, это правда. Но что будет с тобой, если ты останешься один?

Том опустил будто бы вмиг потухшие глаза. Тряхнул головой и в два шага подошел к Гермионе. Схватил ее за руку и грубо подволок к Драко.

— Забирай.

Гермиона только издала какой-то всхлип, когда Том забрал у нее свою палочку. Больше ни на кого не глядя, он вышел из комнаты.

— Не получается, Грета, — сказал Том, глядя прямо перед собой, когда я догнала его в парке. — Не получается у меня быть нормальным.

— Тебе и необязательно.

Он мрачно усмехнулся.

— Тогда почему ты так боишься, что я останусь один? Думаешь, я вернусь к старому? Если бы ты передала меня следующей няньке — Гермионе — тебе стало бы спокойней?

Я пожала плечами. Он живет в моей голове. Знает все лучше меня самой.

— Да. Я боюсь за тебя.

Он кивнул.

— Все правильно. Когда все закончится, в твоей жизни не останется места для меня. Я это прекрасно понимаю.

— Перестань.

— Тебе от этого немного грустно, но не более, — продолжил Том, игнорируя мои возражения. — Потому что я всегда был тенью, которая болтается где-то рядом. С тех пор, как я смог от тебя отходить, мы могли не видеться целыми днями. Ты к этому привыкла, и для тебя мало что изменится. Разве что только видеть ты меня будешь реже — вот и вся разница.

Я промолчала, пиная листья под ногами.

— А для меня изменится все. Ведь я живу в твоей голове, как ты сама подумала минуту назад. Я вижу все, что видишь ты, чувствую все, что ты чувствуешь. Уже пять лет, — он остановился и посмотрел мне в глаза. — И что останется здесь, — он стукнул себя кулаком в грудь, — когда это исчезнет?

Я молча смотрела на него, а он покачал головой.

— Я вовсе не влюблен в тебя, как думает этот глупец Драко. Это все гораздо больше и сложнее.

Том...

— Я ведь за всю жизнь не испытывал такие чувства, эмоции, что испытываешь ты. Я никого не любил, не жалел, никогда так не веселился. Я не знал, что можно рискнуть жизнью ради человека, который тебе неприятен, рискнуть только потому, что он твой отец. Я никогда не догадывался, что значит быть с кем-то до конца несмотря ни на что. Что кто-то готов сделать это ради меня.

А Беллатрикс? Это, видимо, семейная черта Блэков.

Он криво усмехнулся.

Я положила руку ему на сердце и улыбнулась.

— Скоро ты станешь настоящим мальчиком, Пиноккио, — шутливо повторила я фразу, которую, кажется, говорила ему много лет назад. — И ты сам будешь кого-то любить, жалеть и стоять до конца. Перестань бояться, что все исчезнет. Все это есть в тебе, — я похлопала его по груди. — И если уж на то пошло, то для начала нам с тобой надо дожить до этого времени. А потому давай-ка вернемся в дом, пока нас не заавадили из кустов.

Он кивнул.

Страхи. Все чего-то боятся. Одной мне, видимо, еще в люльке авадой отшибло мозги настолько, что эта функция у меня барахлит.

Гермиона теперь редко появлялась в родовом доме Блэков, и я в принципе могла ее понять. Зато появлялся Драко, и после одного из таких визитов мне пришлось надолго закрыть гостиную из-за высочайшего уровня остаточной Темной магии. На этот раз он не собирался набить Тому морду — вовсе нет.

Он приходил его убить.

Том, с которого я снимала последствия Остро-Жалящего проклятья, морщился и отвечал урывочными фразами. Помогал мне Кричер. Он держал корыто, куда я бросала Игло-Жала, которые замораживала обычным Эморбиласом и вытаскивала из плеча пострадавшего Темного Лорда вручную. Сам Драко получил не так сильно — Том просто вырубил его почти в самом начале драке, и тот отделался синяками.

— Призрак затащил грязнокровку в постель, — проскрежетал Кричер, когда я так и не смогла вытащить причину драки из Тома.

— Том! — я в ужасе уставилась на его мрачное лицо. — Она что…

— Нет, она не беременна, — успокоил меня Том и скривился. — Я не знаю, что так тронуло этого щенка. Его девочка отнюдь не ангел… Там еще три иглы, Грета, — он дотронулся до распухшего плеча и отдернул пальцы.

— Это жестоко, — сказала я. — Тебе мало было твоих бордельных подружек?

За последние месяцы Том, как мне кажется, побывал в гостях у всех соседок в окрестностях площади Гриммо. И вот чего я не понимала — так это зачем нужно было включать Гермиону в бессмысленный список его похождений.

— Тебе какое дело? — ощетинился он, и я заморозила очередную иглу.

— Никакого. Просто она думала, что ты ее большая любовь.

Он криво ухмыльнулся.

— Я и есть ее большая любовь.

Я вытащила последнюю иглу, и он поспешно вскочил, прижимая к плечу палочку, которая уже светилась заживляющим заклятьем. И сбежал. Темный Лорд сбежал, чтобы я не читала ему мораль.

Какой кошмар.

Вообще, Снейпа бесило, когда я залазила ему на коленки. Особенно — когда делала это при всех. Книззлом.

Я думала, что буду беспалево валяться у него на руках, выпуская когти в ткань брюк и оставляя на его черной мантии полкило шерсти. Но не вышло — легиллимент раскусил меня в первый же день.

— Что это за кошка? — насторожилась Молли, стоило мне только войти в гостиную на своих четырех.

— Это же книззл! — определил Деннис и уже бросился ко мне, когда между нами вырос Кричер, готовый стоять за неприкосновенность моей шкурки до конца.

— Откуда здесь еще один? — возмутилась Молли, которая и Гермиониного-то Карасика переносила с трудом — тот так и норовил своровать и съесть из кухни все, что не было прибито.

Я тем временем пошевелила ушами и осуществила свой давний замысел — запрыгнула на колени к Снейпу. Тот только и успел убрать в сторону чашку кофе.

— А это Греткин книззл, — вдруг фыркнул Хорхе.

Ну, конечно, еще сдай меня.

Я просверлила его мрачным кошачьим взглядом, чем только вызвала умиление у Флер.

— Точно, — обрадовался Билл, до которого тоже дошло. — А кличка у книззла — Малая!

Дураки.

«Анимаг, значит, да, Блэк?» — раздался в моей голове насмешливый голос.

Я вздыбила шерсть, когда его рука легла мне на загривок — думала, что он сейчас меня за него схватит и сбросит на пол.

Но вместо этого Снейп вдруг погладил меня за ухом.

Я вытянулась во всю длину, цепляя когти в его мантию. Поймала осторожную руку и не больно укусила за палец.

А Мигель еще спрашивал — нафига да нафига тебе, англичанке, эта анимагия.

Мур-мур.

А однажды, уже ближе к концу сентября, на пороге родового дома Блэков появилась… Беллатрикс. Она была грязная, тощая и, кажется, совсем безумная.

Магглу не место в Ближнем Кругу Темного Лорда, и маггла прогнали. Как она добралась до Лондона — лучше не знать, потому что от этих ее воспоминаний в дрожь бросило даже меня. Она уже ничего не соображала, когда ноги принесли ее на порог родительского дома, а точнее — на площадь Гриммо, потому что дом она не видела.

— И что будем с ней делать? — спросил Том, когда тетя Белла с воплем: «Вальпурга!» упала мне в ноги и разрыдалась, а я проверила ее на Империус, оборотные зелья и следящие чары и запустила в дом.

Мы стояли в коридоре, а на кухне Пигли отпаивал укутанную в плед безумицу чаем с укрепляющими зельями.

— Проверим на следящие устройства, Темную магию и намерение нас всех здесь прирезать и отправим спать. А что еще ты предлагаешь?

Том вскинул брови.

— Ты в своем уме?

Я хмуро заглянула за угол. Беллатрикс трясущимися руками макала печенье в чай.

— Посмотри на нее. Это сделала с ней я. А то, что было до этого — сделал ты.

— Надо было ее просто убить, — проворчал Том, но все же поплелся за мной в кухню.

— Повелитель! — воскликнула Белла, едва его увидев. И тут же упала ему в ноги.

Я многозначительно посмотрела на недовольное и смущенное лицо «повелителя» и одним движением руки усыпила тетушку. Кричер понятливо открыл дверь в подвал — диагностику мы проведем в ритуальной комнате, и Камень рода нам в помощь.

— Потащили?

Том движением палочки поднял Беллатрикс над полом.

— И где она будет спать?

Я вздохнула.

— На чердаке рядом с моей спальней есть еще одна.