Агата Озолс - Поцелованная богом

— Подождите, — просипела я, — нужно его перевязать.

— Обойдется.

— Он же кровью истечет.

— И что?

— Он же нужен вам живым!

— Нам ты нужна, прочие без надобности.

— Пожалуйста, — попросила я, ни на что не надеясь.

— Ладно, — согласился мужчина, — перевяжи, а то он мне весь багажник испачкает.

— Моя сумка с инструментами там, — я кивнула на нашу машину.

— Дай ей сумку.

Мне бросили мою сумку и предупредили:

— Только без фокусов. Быстро перевязала и села в машину. Иначе я твоему приятелю еще что-нибудь важное отстрелю.

Я кивнула и так быстро, как могла, наложила Кипрееву жгут.

— Ему нужно обезболивающее вколоть, — сказала я.

— Не нужно.

Меня подхватили и грубо кинули на заднее сиденье джипа. Как в багажник заталкивали Кипреева, я не видела. Когда по обеим сторонам от меня устроились конвоиры, шофер завел мотор, и джип рванул куда-то в неизвестность. На дороге осталась наша машина и мертвый водитель, имени которого я даже не знала.

Ехали долго. В машине стояла гнетущая тишина. Время от времени бандиты переговаривались между собой. И если на дороге они говорили на английском, который я прекрасно знала, то сейчас разговор шел на незнакомом мне языке. Я ни слова не понимала, и от этого становилось еще страшнее. «Нам нужна ты» крутилось в голове. Зачем? Я не дочь и не жена миллиардера и к президенту России никакого отношения не имею. Внезапно меня осенила догадка: им нужен врач. Но как они меня вычислили? Мелькнула мысль, что на нашу машину их навел муж роженицы, но я отогнала ее, застыдившись. Не хотелось думать, что мужчина, жену и детей которого я спасла, мог так с нами поступить.

Напрягала слух, стараясь уловить хоть какие-то звуки из багажника. Жгут я Кипрееву наложила, кровью он не истечёт, пуля кость не задела, но ее непременно нужно достать и обработать рану, иначе может начаться заражение, и с ногой Кипрееву придется проститься. Потом вспомнила фразу «он нам без надобности». Господи, эти люди убили водителя, они и Кипреева убьют, не задумываясь. Если им нужен врач, я могу сказать, что он мой помощник, медбрат, санитар, в конце концов. Без которого я не смогу ничего сделать. Бред, конечно, но вдруг удастся его спасти. «А тебя, дуру, кто спасет?» — мелькнуло в голове.

Наконец джип остановился. Я посмотрела в окно, темень стояла такая, хоть глаз выколи, ничего не видно.

— Выходи, — скомандовали мне.

Я вышла из машины и огляделась. Деревня, аул, кишлак? Господи, где я? Несколько домов тонули в темноте, окруженные по периметру высоким каменным забором. Больше всего это было похоже на старую военную базу, какими их показывают в фильмах про войну. Самое время сейчас появиться какому-нибудь Рембо и спасти нас. Меня толкнули в спину, и я пошла в сторону близлежащего дома, краем глаза успев заметить, как из багажника выбросили Кипреева. Дернулась было к нему, но в спину уперлось дуло автомата, и грубый мужской голос скомандовал:

— Иди!

Зашла в дом, меня тут же толкнули, и я грохнулась на пол, больно ударившись коленями и ободрав ладони. Сделала попытку подняться.

— Сидеть!

Я опустилась на колени и с силой сжала зубы, чтобы не заорать от ужаса. Постепенно стало приходить понимание, что все, происходящее со мной, это не понарошку, и рассчитывать на чью-либо помощь в ближайшее время бесполезно. Конечно, в госпитале нас хватятся, начнут искать. Но где нас искать, если я и сама не знаю, где нахожусь? Если я права, и им нужен врач, то у меня есть шанс прожить хоть сколько-нибудь, пока в моих услугах будут нуждаться. А потом меня, скорее всего, убьют. Завтра о нашем исчезновении будет известно в Москве. Кирилл и дед поднимут на уши всех, кого только смогут. Меня найдут. Непременно найдут. Но буду ли я еще жива к тому времени? Значит, моя основная задача продержаться до прихода помощи. «Выжить любой ценой», — учил меня дед, и я только теперь начинала понимать значение этих слов.

Мои размышления прервало появление нового персонажа. В комнату вошел еще один мужчина. В отличие от других, этот был значительно старше, лет пятидесяти. Темноволосый, с бородой и намечающимся животом. В руках у него были янтарные четки. Он медленно перебирал их, и я обратила внимание на его короткие толстые пальцы.

Он устроился в кресле напротив меня и спросил по-русски с сильным акцентом:

— Ты доктор?

Я кивнула.

— Это хорошо, — он внимательно осмотрел меня. — Хороший доктор?

Я опять кивнула.

— Ты будешь лечить моего младшего брата, — поставил он меня перед фактом.

— А что с ним? — осмелилась задать вопрос.

— Два месяца назад его похитили наши враги. Били, морили голодом. Нам удалось его найти. Сейчас он здесь, с нами. Но ему плохо. У нас нет врача. Ты будешь его лечить. Лечи хорошо. Если он умрет, ты тоже умрешь.

— А если выживет? Я буду жить?

Он засмеялся.

— Смелая. Или глупая. Когда вылечишь, тогда и буду решать.

— Я буду лечить твоего брата, — сказала я. — Но одна не справлюсь. Со мной взяли мужчину, это мой помощник.

— Глупая женщина, — смерил он меня презрительным взглядом. — Врать не умеешь.

— Он мой помощник.

Мужчина приподнялся и хлестко ударил меня по губам.

— Не надо мне врать. Ты сейчас нужна. А вот твой спутник не нужен. Я могу дать команду, и его убьют.

— Не надо, — попросила, стирая кровь из разбитой губы. — Я просто хочу ему помочь.

— Жалостливая, — хмыкнул он.

— Я врач, — напомнила я. — Мой долг лечить людей. Пожалуйста, разрешите мне помочь моему спутнику!

— Кто он?

— Не знаю, — ответила честно. — Мы просто подвезли его.

— Не повезло ему, — усмехнулся мужчина.

— Вы разрешите помочь ему?

— Сначала посмотри, что с моим братом. А там посмотрим.

Он хлопнул в ладони, и в комнату вошли двое. Мужчина что-то сказал им, меня подняли, поставили на ноги и подтолкнули в сторону двери.

— Иди, — бросил мне в спину.

Под конвоем прошла по коридору, у одной из дверей меня остановили и втолкнули в комнату. На кровати кто-то лежал. Я подошла поближе и увидела молодого мужчину. Вернее, тело, принадлежащее молодому мужчине. Он был невероятно худой и весь в грязи и крови.

— Мне нужна вода, — я повернулась к моим сопровождающим. — Горячая вода и инструменты. Вы меня понимаете?

Тот, кто стоял ближе ко мне, молча кивнул и вышел. Второй остался в комнате.

— Где я могу руки помыть? — спросила у оставшегося.

Он взял меня за руку и вывел из комнаты.

Рукомойник был на улице. Я тщательно вымыла руки и огляделась в поисках того, чем можно было их вытереть. Ничего подходящего не нашла и решила, что они высохнут сами.

Когда вернулась в комнату с больным, там уже стояло ведро с горячей водой и таз, на столе лежал набор инструментов.

— Мне нужен свет, — сказала в никуда.

Молчаливые люди принесли все необходимое, включая медицинский халат. Я наладила освещение, продезинфицировала руки, надела перчатки и подошла к своему новому пациенту.

Спустя полчаса поняла, какая обширная работа мне предстоит: его не просто били, его явно пытали. Сломанные пальцы, многочисленные ожоги, резаные раны. На нем не было живого места. Больше всего меня беспокоила рана на голове. Я отмыла его, вколола обезболивающее и приступила к работе.

Я сидела на полу у дивана с закрытыми глазами, когда в комнату вошел тот, по чьему приказу привезли меня сюда.

— Как он?

— Плохо, — ответила честно. — Нужны лекарства.

— Напиши, что нужно, завтра все будет у тебя. Он выживет?

Что я могла ответить? Что не знаю? Что нужен нормальный стационар или хотя бы полевой госпиталь. Здесь, в хибаре, затерянной где-то в горах, где даже нет водопровода, не говоря уже о медицинском оборудовании, я ничего не могу гарантировать. Но если я это скажу, где гарантия, что меня не пристрелят прямо в этой комнате? Да, я хотела жить. И готова была бороться за свою жизнь. «Нужно продержаться», — сказала самой себе, — «Кирилл меня вытащит».

— Организм молодой, должен выжить.

— Постарайся, — кивнул он. — Спать будешь здесь. А сейчас иди лечить другого.