Даниэла Стил - Поцелуй

– И что тогда? Ты до конца жизни обрекаешь нас на одиночество и на воспоминания о том, что мы имели, а потом из-за твоего упрямства утратили. Зачем? Кого ты хочешь победить? Думаешь, на небесах нас ждет награда за то, что мы сами себя наказываем? Возможно, наша жизнь не всегда будет гладкой, но ведь ничего идеального на свете нет! У нас пока все складывается просто замечательно, так зачем себя этого лишать? Мы оба и без того достаточно настрадались. Ради Бога, будь благоразумен… – По ее щекам текли слезы, но Билл оставался непреклонным.

– Мне очень жаль, – прошептал он, поцеловав ее в лоб, и направился к двери, но на пороге не выдержал и оглянулся.

– Зачем ты так поступил? – плача, воскликнула Изабель. – Какой в этом смысл? Чтобы помучить нас обоих? Чтобы напомнить нам о том, как сильна наша любовь, и тут же все отнять? Зачем, если мы так счастливы?

– Возможно, я недостаточно тебя люблю, – печально проговорил он, – или ты не сможешь любить меня так сильно, как сейчас думаешь.

– Не надо все усложнять. Не надо. Я тебя люблю, и это главное. А твоей любви мне хватает.

– Я не тот, кто тебе нужен, – с тоской глядя на нее, упрямо повторил Билл. Ему хотелось вернуться и снова ее обнять, но он сдержался.

– Дай мне самой выбрать. Позволь мне судить, что для меня лучше. Ты не имеешь права решать за меня!

– Имею, – ответил Билл и, в последний раз на нее взглянув, выехал из комнаты. Через мгновение дверь захлопнулась, и Изабель, закрыв лицо руками, неподвижно застыла на кушетке.

Изабель провела в Вашингтоне еще четыре дня. Сенатор снова победил на выборах, и это, конечно, была заслуга Билла. Она видела его в программе новостей – Билл скромно сидел в сторонке, словно был тут совершенно ни при чем. Он больше ей не звонил, она тоже не пыталась с ним связаться. Сердце ее разрывалось от горя, но заставить его вернуться Изабель не могла. Ей придется смириться. Он имеет право выбирать – так же, как она вправе считать, что вместе они были бы счастливы. Она всегда будет им гордиться, и не важно, что он прикован к инвалидной коляске. Для нее это не имеет значения – в отличие от него. Что ж, пусть живет так, как ему хочется.

После выборов, во вторник вечером, она позвонила Софи и предупредила, что возвращается домой. У нее был грустный голос, но Софи не стала выяснять причину. Она и сама до сих пор переживала потерю брата – почти так же сильно, как мама.

– Ты виделась со своим другом? – решила переключиться на более веселую тему дочь.

– Да, – тихо сказала Изабель. – Он прекрасно выглядит.

– Он ходит?

– Нет.

– Я так и думала. Когда я видела его в больнице, он был в неважном состоянии – правда, и ты тоже.

– Во всем остальном у него полный порядок. Я буду дома завтра вечером, милая, – на тот случай, если тебе понадоблюсь. – Изабель привыкла сообщать Софи, где находится: сказывались годы, проведенные в постоянной тревоге за Тедди. И хотя, по правде говоря, Софи вовсе не было теперь особой нужды знать, где в данную минуту находится ее мать, обеим от этого становилось как-то спокойнее. – Надеюсь, скоро увидимся.

– Я позвоню тебе в ближайшие выходные, мама. Ты хорошо провела время в столице? – Софи очень на это надеялась.

Ответ Изабель был довольно сдержанным.

– Не особенно, – честно призналась она, – но все равно я не жалею о поездке.

Что ж, зато они расставили все точки над i. А, кроме того, она все-таки посетила некоторые музеи и галереи. С нового года Изабель собиралась вернуться в Лувр, так что ей было просто необходимо вновь погрузиться в атмосферу искусства. Однако даже это напоминало ей о днях, проведенных с Биллом в Лондоне. О Билле ей вообще все напоминало – картины, музеи, музыка, смех. Изабель надеялась, что когда-нибудь это прекратится. Уж если Билла с ней не будет, следует как можно быстрее о нем забыть. Возможно, когда-нибудь она даже перестанет его любить – если Бог решит над ней смилостивиться.

В среду утром она упаковала те немногие вещи, которые привезла с собой, и вызвала коридорного, чтобы тот снес их вниз. Самолет вылетал в час дня, так что Изабель собиралась покинуть отель в десять. Но едва она успела закрыть за собой дверь номера, вдруг зазвонил телефон. Пока она возилась с ключом, прошла примерно минута, так что, когда Изабель подбежала к телефону, тот уже замолчал. Спустившись в вестибюль, она выяснила, что это всего-навсего звонил администратор, желавший узнать, когда Изабель освобождает номер, – на него уже были другие претенденты.

До аэропорта она добралась без всяких происшествий. Ночью опять шел снег, и заснеженный Вашингтон выглядел очень красиво. Зарегистрировавшись на рейс, Изабель отправилась купить в дорогу что-нибудь почитать. На душе у нее было грустно, но вместе с тем наступило освобождение. Все, наконец, определилось. Она и сама не ожидала, что так спокойно воспримет произошедшее. Отгоняя от себя мысли о Билле, она купила в киоске книгу и несколько журналов, взяла сдачу и уже собиралась уходить, когда услышала за спиной знакомый голос:

– Знаешь, ты просто сумасшедшая! Я всегда подозревал, что ты такая. – Изабель на миг закрыла глаза – она решила, что бредит. Ведь это совершенно невероятно, просто немыслимо! Однако, обернувшись, она действительно увидела перед собой Билла. – И все равно ты не права, тихо добавил он.

– Ты меня выслеживаешь или тоже куда-то уезжаешь? – с бьющимся сердцем спросила Изабель. Она не могла понять, что это простое совпадение или же все-таки свершилось чудо.

– Я звонил тебе в гостиницу, но не застал.

– Забавно, должно быть, я пропустила именно твой звонок, – с деланным спокойствием заметила Изабель, дрожащими руками прижимая к себе купленную литературу. – Хотя администратор утверждал, что это он звонил насчет номера.

– По-видимому, я позвонил сразу после него. – Значит, он звонил, чтобы попрощаться, но тогда зачем он здесь? – Я ни в чем не раскаиваюсь, – отъехав чуть в сторону, заявил Билл. Они мешали движению, так что людям приходилось обходить их, но в целом никто не обращал на них особого внимания. Хотя, надо признать, смотрелись они довольно необычно, к тому же Изабель сильно побледнела, а Билл выглядел так, словно он несколько дней не спал. – Ты заслуживаешь большего.

– Я знаю твое мнение, – кивнула она, чувствуя, как вновь заныло сердце. Сколько раз можно повторять одно и то же? – Но считаю, что лучшего у меня не будет. Что ж, я потеряла Тедди, потеряла тебя, и, кроме Софи, мне уже больше некого терять. Не думаю, что можно убежать от любви, но ты, как я вижу, пытаешься это сделать. – Она уже не старалась его переубедить – он до конца будет стоять на своем. Как и она сама.

– Я хочу, чтобы ты вела нормальную жизнь с парнем, который мог бы бегать за тобой по дому и танцевать на Новый год.

– А мне нужен человек, которого я люблю, и который любит меня, которого бы я уважала, и о ком заботилась бы до конца жизни. И мне в отличие от тебя абсолютно безразлично, может ли он ходить или только сидеть, – спокойно произнесла она, смирившись с той судьбой, которую Билл для них выбрал.

– Почему ты в этом так уверена?

– Ты бы меня любил, если бы я сидела в этой коляске? – тихо спросила она.

Он долго молчал, потом, наконец, ответил:

– Да.

– Плохо же ты обо мне думаешь, если считаешь, что я устроена иначе.

Не сказав больше ни слова, он усадил ее к себе на колени, обнял и крепко поцеловал в губы.

– Что это значит? – задыхаясь, спросила Изабель. – «Здравствуй» или «до свидания»?

– Тебе выбирать. Решай сама. – Кажется, Елена была права. От кого он пытался защитить Изабель? Она имеет полное право сама выбрать свою судьбу и, пожалуй, его судьбу тоже.

– Ну, здравствуй! – улыбнувшись, прошептала Изабель и крепко его обняла.