Элоиза Джеймс - Поцелуй герцога

Между Люси и мисс Литтон было странное сходство, хотя, конечно, не касалось носа.

— Если вы сию минуту не приведете хозяина, я сделаю все, чтобы вас уволили. Выгнали без рекомендации!

В ответ на эту угрозу собака громко залаяла.

Герцогу потребовалось несколько минут, чтобы догадаться, что он сдерживает смех.

— Вы собираетесь меня выгнать?

Она вскочила на ноги.

— Хватит на меня так смотреть! Если бы ваши мозги были чуть больше мышиного члена, вы бы поняли, что я пытаюсь сказать вам нечто важное!

И тут герцог, к своему удивлению, рассмеялся. Его матери не понравились бы красочные выражения мисс Литтон.

— Я не могу потерять свое место. Оно принадлежит мне по праву рождения.

— Никакого слугу не потерпят в доме, если он переступает границы дозволенного.

Это прозвучало знакомо: подобное часто повторяла мать. Интересный контраст с «мышиным членом». Куин никогда прежде не встречал леди, которой были известны подобные слова.

Куин невольно шагнул к Оливии и снова вдохнул ее пьянящий аромат. Он ожидал, что она закричит, но этого не произошло.

— Я не слуга, — произнес он.

Их взгляды встретились. Все благоразумие и здравый смысл, на которые всегда полагался Куин, разом улетучились.

— А вы очень красивы, — добавил он.

И тут, словно перед ним была жена викария, а он внезапно потерял голову, герцог склонил голову и коснулся губ Оливии.

Они были мягкие и розовые, как малиновое пирожное, а поцелуй нежным, пока Куин не привлек ее к себе. Его будто охватило пламя, а поцелуй стал страстным и глубоким. Он чуть слышно застонал и коснулся рукой щеки Оливии — она была очень холодной. Он нехотя выпрямился.

— Я принесу вам одеяло.

Невидимая нить, на мгновение связавшая их, разорвалась. Ее глаза снова сверкнули негодованием. Куин понял, что прав: он мог прочесть Оливию, словно открытую книгу.

— Полагаю, вы и есть хозяин дома, — сухо сказала она. — Говорите, как герцог, но ведете себя совсем иначе.

— Разве это я говорил о мозгах размером с мышиный член? Последний раз я слышал подобные слова в пятилетием возрасте.

Герцог зачарованно наблюдал, как щеки Оливии чуть порозовели, и она гордо вскинула голову.

— Леди Сесили и моя сестра остались под дождем. Почему бы вам не отправить людей им на помощь? А что будет с бедным кучером? Там холодно и сыро.

У нее были голос и осанка герцогини.

— Леди Сесили Бамтринкет? Моя тетя! На улице под дождем? — Куин наконец-то пришел в себя и позвонил в комнату Клизу, на кухню и на четвертый этаж. На всякий случай распахнул дверь и крикнул: — Клиз!

Мисс Литтон дрожала, обхватив себя руками. Куин собрался было снять сюртук, но обнаружил, что на нем нет ни его, ни жилетки. Неудивительно, что она приняла его за слугу. Джентльмен никогда не допустит беспорядка в гардеробе.

Куин схватил висевшую на стене ливрею, накинул ее на плечи Оливии и плотно обернул вокруг, хотя ему и было жаль, что ее роскошная грудь исчезнет под черной тканью.

— Что все-таки произошло? — резко спросил Куин.

— Это я и пыталась вам объяснить. Наш экипаж врезался в столб в конце аллеи. С леди Сесили все в порядке, но она ушибла лодыжку и ухо о подоконник. К счастью, мы с сестрой не пострадали, но кучера я нигде не нашла. Кажется, лошади тоже в порядке, хотя в темноте не видно.

Больше всего Куину хотелось подхватить свою промокшую гостью и усадить себе на колени. Он не хотел покидать ее.

Эта мысль неприятно поразила его. Однажды он уже испытал подобное.

Впервые встретив Еванджелину, он потерял голову. Она танцевала, изящная и радостная, словно подхваченная ветром, и Куин обезумел. Даже теперь, после стольких лет страданий и разочарования, он по-прежнему помнил то ощущение чуда.

И теперь мог снова поддаться чарам. Словно превращался в обезумевшего весной зайца, а ведь мать предупреждала, чтобы он не попадался в эту ловушку.

К тому же учитывая красочную речь мисс Литтон и то, что она позволила поцеловать себя человеку, которого приняла за слугу, она вряд ли может претендовать на роль герцогини Сконс в отличие от Еванджелины.

Герцог не хотел снова попасть под власть женщины. Или унизиться, став мужем той, для которой брачные узы ничего не значат. Он глубоко вздохнул и попытался взять себя в руки.

Он герцог Сконс. Эту молодую даму пригласили в его дом в качестве возможной кандидатки на роль его супруги, и она совершенно точно на эту роль не подходила. Вот и все.

Конечно, внезапный поцелуй говорит о необходимости найти любовницу. Обычно он не приветствовал подобным образом женщин, появлявшихся на пороге его дома, какой бы соблазнительный наряд ни был на них надет.

Герцог выпрямился.

— Мисс Литтон, надеюсь, вы меня простите, если я вас ненадолго оставлю.

— Конечно. — Оливия смотрела на него с изумлением и любопытством.

Он поклонился.

— Ваша светлость, — произнесла она, сжимая черный воротник ливреи. Наверное, ему показалось, но в ее голосе прозвучала чуть заметная насмешка.

Герцог молча направился к двери.

Когда герцог исчез за дверью, Оливия глубоко вздохнула. Мысли разбегались. Кто бы мог подумать, что отсутствие сюртука способно так подчеркнуть мужские плечи? Сначала ей показалось, будто у герцога черные глаза, но потом она поняла, что они серо-зеленые, обрамленные удивительно длинными ресницами.

И он поцеловал ее. Оливия коснулась губ. Ее первый поцелуй. Она села, и Люси тут же вскочила к ней на колени. Платье и без того было мокрым, а маленькая собачка Руперта дрожала от холода, поэтому Оливия сунула ее за пазуху и плотнее запахнула свое одеяние.

Она думала, что после объявления их помолвки Руперт поцелует ее. Конечно, она не мечтала об этом, но он не сделал ни малейшей попытки. Очевидно, отец не сообщил ему, что поцелуи тоже являются частью брачного союза.

Герцог же поцеловал ее так, словно имел на это право. Как будто был ее женихом. И он сказал, что она красива. Оливия плотнее запахнула полы ливреи и задумалась. Конечно, ей и прежде делали комплименты. Однажды она должна была стать герцогиней, и время от времени мужчины неискренне льстили ей.

Однако герцог Сконс не имел понятия о ее будущем статусе, когда назвал красивой. От этой мысли в сердце словно загорелась искорка.

Но тут же мысли Оливии завертелись в противоположном направлении. Она никогда не видела таких волос. Черные как ночь, если не считать одной белой пряди надо лбом, и свободно спадающие на плечи. Видимо, ее визит выдернул его из постели. Днем, скорее всего он стягивал волосы на затылке.

Люси слабо фыркнула, и когда Оливия опустила глаза, то увидела, что из-под ее платья просвечивают ноги. Возможно, поэтому герцог так пристально смотрел на нее. Она терпеть не могла надевать корсет, когда предстояла дальняя поездка в экипаже, но обычно там ее никто не видел, кроме сестры.

Как только Оливия заглянула под накинутую одежду, чтобы проверить, не просвечивает ли ее грудь, в дверях появился мужчина средних лет, одергивая ливрею на правом плече.

— Что случилось? — чуть задыхаясь, спросил он. — Боже, кажется, вы чуть не утонули! Деревенский мост снова ушел под воду?

— Деревенский мост?

Когда мужчина услышал ее голос, его поведение мгновенно изменилось. Он выпрямился, и, казалось, все его лицо застыло. Из раздраженного, невыспавшегося человека он превратился в дворецкого знатной семьи.

— Пожалуйста, примите мои нижайшие извинения, — поклонился он. — Я Клиз, дворецкий. Увидев вас в серебряной комнате, я решил… Что-то случилось?

В дверях появились два лакея в наспех накинутых ливреях.

— Наш экипаж наехал на стойку ворот, — объяснила Оливия. — Леди Сесили Бамтринкет повредила лодыжку. С ней ничего страшного, но кучер, по-видимому, слетел с сиденья. Я не смогла его найти. Я звала, но никто не ответил, поэтому мы с сестрой решили, что мне надо постучать в дом, пока она остается с леди Сесили.

Внезапно она почувствовала себя ужасно уставшей.

— Я мисс Оливия Литтон, и как бы мне не хотелось беспокоить ее светлость, но нас здесь ждут.