— Ответ тот же, — сухо ответила, желая, чтобы Дмитрий понял и тогда, возможно, отстанет.
Картунов усмехнулся и выдал:
— Так не хочется замуж или противна мысль выходить именно за меня?
— А у вас это наследственное? Приглашать замуж первых встречных? Нормально за девушкой поухаживать не пробовали?
— Не знаю, зачем это нужно было отцу, да и не хочу знать, но я посчитал, что только так можно оставить вам наследство без юридических проволочек. Кстати, у отца еще куча всяких спиногрызов племянников, зажравшихся любителей разгульной жизни, которых он всегда поощрял за то, что они похожи на него.
— А ты нет?
— Я нет, — отчеканил он грубо, своим тоном поясняя, что разговаривать на эту тему не намерен.
— То есть, ты намекаешь, что если я откажусь, то сразу объявятся другие наследники, которым оно действительно нужно.
— Да. Они только этого и ждут. После моего решения, сразу же начнут действовать.
— А почему тебе не нужно? — позволила себе полюбопытствовать.
— Я уже говорил, и больше не желаю это обсуждать. Прими как факт, что мне ничего от него не нужно. НИЧЕГО! А ты… могла бы и позаботиться о сыне.
— Отлично, я всегда только этим и занимаюсь, но вот выходить замуж — уже не актуально. Нахлебалась! Да и надо ли? Ты тоже не горишь большим желанием заводить семью, так зачем лезть в ненужные обязательства?
Картунов усмехнулся и ленивым тоном предупредил:
— Не советую решать за меня.
— Ну что ты, я бы не осмелилась, — пробубнила, считая, что спорить бесполезно. Нужно идти к сыну. Поиграть, приготовить ко сну и укладываться.
— Кредит и квартира… мелочи, ты можешь иметь больше.
Все, не выдержала. Нет, он меня же еще и осуждает, за то, что не хочу этого дерьма?
— Ты знаешь, мне хватило светских игр с твоим отцом, так что не нужно на меня давить. Все эти мероприятия, поведение примерной жены… не хочу.
— Мне плевать на все, что ты перечислила. Я преследую другую цель, — заявил он, внимательно наблюдая за моими движениями и мимикой.
— Да, тебе нужен законный секс? Так женись по настоящему! — воскликнула, не понимая, почему Картунов так настаивает.
— Нет, не хочу, никогда не хотел… а вот помочь могу.
— Так просто перепиши на нас… на сына, и нет проблем.
— Поверь, тот же Тараканов, как и все племянники, найдут к чему придраться. Обязательно поднимут тот факт, что изначально отец не желал оставлять наследство вам, а я просто так отдал, наплевав на его волю. Знаешь, не хотелось бы, чтобы потом меня тягали на бессмысленные судебные процессы, чтобы я доказывал, что нормальный, и просто так пожелал оставить такие большие деньги именно вам.
— Значит, только через брак и никаких других вариантов нет? — уточнила, в какой-то мере понимая его и соглашаясь с доводами. Но вот чтобы опять идти замуж… это перебор.
— Только так, — выдал Дмитрий, продолжая пожирать взглядом каждый сантиметр моего тела.
— Можно, брак… но фиктивный, — осмелилась предложить, тут же отмечая, как его зрачки сузились, а взгляд стал хищным. Он подался вперед и, сложив руки на столе, резко выдал:
— Нет. Только настоящий.
— Но почему? — воскликнула, поднимаясь, считая свое предложение оптимальным решением.
— Почему? Потому что я хочу тебя. Еще раз сказать или и так понятно? — ледяным тоном просветил он меня, поднимая густую бровь, и продолжая спокойно сидеть.
Даже на секунду застыла на месте, а потом прошептала:
— И… насколько рассчитан этот брак?
— Пока мне не надоест, — нагло выдал Картунов.
— А если не надоест? — с возмущением проговорила я, удивляясь, что мужчина такого высокого мнения о себе, и столь низкого обо всех остальных, особенно о женщинах. Вроде как долго нас вытерпеть нельзя.
— Не нужно строить насчет меня глобальных планов — не тот я человек.
— Но… меня неопределенность не устраивает! — резко выдала, не желая зависеть от чьих-то там желаний. Пусть я и была против, но хотелось конкретно представлять, что мне предлагают.
— Допустим, максимально… год. Минимально — несколько дней и пока будут готовиться документы.
— Но через год, независимо от твоих желаний, я смогу развестись? — поинтересовалась на всякий случай.
Мужчина недовольно нахмурился, как будто я сказала что-то неприемлемое, а потом пробубнил:
— Уточним этот момент позже. Так что?
Вздохнула и медленно побрела к окну, отмечая черное небо без звезд, и лишь огонек светильника освещающего заснеженный двор. Не знала, что сказать, да и не хотелось. Вот совсем. Надоело мне. Невероятно. Хотелось уже освободиться от всего этого. Просто жить и ни от кого не зависеть. Я так долго этого ждала. Слишком долго. Но в то же время переживала, что будет, если появятся племянники Михаила, о которых говорил Картунов.
Процент. Очень волновало, какой будет процент, если откажусь. Повернулась к мужчине, продолжающему сидеть и смотреть на меня, и спросила:
— Какой процент?
Мужчина нахмурился, очевидно, ожидая положительного решения, а не вопроса, и сухо напомнил:
— Никакой, если согласишься.
— А если не соглашусь, то тогда что? — уточнила, желая услышать честный ответ.
Повисла тишина, а потом мужчина недовольно проговорил:
— Никакой. Не переживай насчет этого.
— Тогда мой ответ — нет.
Его улыбка, похожая на оскал с горьким сожалением, вызывала странные эмоции. Я ожидала его слов, а он просто смотрел. После мужчина кивнул и направился на выход. У двери он остановился и громко отчеканил:
— Лечись! Ты у него одна. Не будь эгоисткой, считая, что все само пройдет и можно наплевать на себя.
Стало не по себе, потому как показалось, что он не просто так это сказал, знает, что случается в противном случае. Ничего не ответила, подошла к столу и, достав пачку из маленького пакета, открыла белую таблетку и проглотила, запив водой. Слыша, что мужчина в коридоре одевается, не стала выходить. Вытерла стол, и когда вышла, Дмитрий как раз прощался с сыном, пожимая его руку.
— Смотри за матерью и сам выздоравливай. Мужчина должен быть сильным!
— Хорошо, — пообещал Сережа, вставая прямо, распрямив маленькие плечи. — А ты завтра придешь? — с надеждой в голосе спросил он, отчего я на мгновение застыла на месте, ожидая ответа.
— Да, если ты хочешь, — выдал Картунов серьезным тоном.
Малыш счастливо улыбнулся и с волнением посмотрел на меня, ожидая поддержки.
Не нужно! Вот не нужно моему сыну общаться с этим мужчиной. Потом, когда Дмитрий уедет, Сережа будет скучать.
Вздохнула, не обращая внимания на прожигающий взгляд, и улыбнулась, прекрасно зная, что мой мальчик воспримет это как молчаливое согласие.
«Да, согласилась! Ну а как по-другому, ведь я хочу, чтобы он был счастлив»
Малыш повернулся к Дмитрию и, сделав шаг, прижал его огромную руку к груди, довольно выдыхая:
— Очень хочу!
— Тогда жди, — уверенно проговорил мужчина и, глянув мне в глаза, немного задумчиво щурясь, открыл дверь и вышел.
Сережа тут же бросился ко мне и прошептал:
— Спасибо, мама! Спасибо! Я так хочу, чтоб он пришел.
Даже не знала, что сказать. Закусила губу и провела рукой по его шелковистым волосикам, нежно улыбаясь. Сынок поднял довольное личико и с волнением спросил:
— А ты таблетку выпила? Да?
«Второй контролер»
Мысленно усмехнулась, и, погладив по щеке, успокоила:
— Конечно, ведь я хочу, чтобы мы выздоровели и пошли кататься на горки.
— Здорово! И я хочу! А мы дядю Диму с собой возьмем? Ведь, да?
Так… мне кажется, или имя Картунова очень часто звучит в нашей семье?
— Посмотрим, а пока пойдем. Хоть покажешь, как играть с твоей новой машиной.
Сын тут же поменялся в лице и с восхищением принялся рассказывать все опции, какие есть у машины, а я слушала, радуясь, и помогая ему со словами, когда он не договаривал или неправильно выговаривал их.
Прошло четыре дня. Я пошла на поправку, а Сережа уже был здоров, изредка покашливая. Всегда считала, что правильное лечение ведет к скорейшему выздоровлению. Поэтому наблюдала за тем, как он катался на горке с детворой, а сама стояла рядом, отмечая каждый его спуск и подъем, зорко прослеживая, чтобы никто не толкнул или не дернул за шарф, а то завязала назад, а случаи разные бывают.