Мы проболтали несколько часов, несмотря на то, что наши блюда были давно доедены. Неловкие паузы стерлись со временем, и, несмотря на весь официальный антураж его внешнего вида – костюм от Armani и дорогой парфюм, - папа был веселым человеком и понимал все молодежные шуточки. Он похвалил мой английский, но все же, иногда, поправлял меня, особенно моё произношение, которое его забавляло.
Когда все безоблачные темы были исчерпаны, а стрелка часов перевалила за полночь, папа, хорошенько откашлявшись, поинтересовался:
- Эмилия, тебя беспокоит что-то? Ты переживаешь за то, что Давид найдёт тебя? – Он посмотрел мне прямо в глаза и вдруг взял за протянутые руки. Подушечки его пальцев были запредельно теплыми.
- Да.
- Я хочу, чтобы ты знала, что как только я узнал о его побеге, сразу позаботился о твоей безопасности. Спецслужбы уже ищут его по всей России, и сюда ему не добраться, поверь. У меня хорошие связи в пограничных службах, и ты находишься в стране, которая слишком сильно печется о своей безопасности и нелегальных эмигрантах. Где бы ни был сейчас Давид, он точно не на этом континенте. – От его уверенных и размеренных слов мне стало по-настоящему спокойно.
Теперь я знала, что мне больше ничего не угрожает. Два защитника пришли в мою жизнь на смену злейшему врагу и дьяволу.
А Давид может отправляться туда, где ему и место. И это место – не тюрьма. У отца были свои планы на его счет.
Глава 22
POV Эмили
В студенческий город я вернулась уже глубокой ночью. На обратной дороге я высунула голову через окно в крыше лимузина и просто наслаждалась видами, что окружали мой взгляд.
Если днем центр LA был многолюден и суетлив, то ночью он мирно спал, завораживая огнями света и чистым воздухом.
Я так устала, что мне хотелось скорее прилечь в свою удобную кровать и погрузиться в сны, где больше нет места кошмарам.
Быстро забежав в комнату, я не стала включать свет, решив, что мне хватит освещения ночника. Напевая мотив песни 30 stm - HURRICANE, я разделась догола, не переставая искать в глубинах шкафа свои шорты и майку нежно-лилового цвета.
- О, это именно то, что я хотел увидеть перед сном. - Голос Макса раздался так неожиданно, что я подскочила на месте, наконец-то обращая внимание на свою кровать.
- Что ты здесь делаешь? - Я быстро влезла в майку и посмотрела на Макса, который улегся на моей постели. Его рука лежала на ребрах, на лице застыло закоченевшее выражение лица. - Боже, что с тобой? - Я включила свет и села на край кровати, осматривая его торс, что принял на себя все оттенки бордового и фиолетового.
- Все в порядке. Я просто пришел к тебе, - стиснув зубы, заявил он голосом преисполненным мужества.
- Макс... Дай посмотреть. - Взглядом он остановил меня. И всё же я аккуратно убрала руку с его ребер. - Едем в больницу. Немедленно.
Поморщившись от боли так, будто она была моей собственной, я внимательно осмотрела его гематому. Небольшая, ребра не сломаны - иначе он бы давно уже выл от боли. И все же выглядит не очень хорошо, и это мягко сказано.
- Никакой больницы. - Макс откинул голову на подушку, тяжело вздохнув. - Мне уже лучше. По крайней мере, тебе больше ничего не угрожает.
- Дмитрий...? - Я все поняла по его глазам и, сбегав до морозилки, вернулась к нему с заледеневшей бутылкой "Burn".
- Да, - просто ответил он, с ужасом посмотрев на бутылку. - Это еще зачем ?
- Это поможет от боли. Нужен холодный компресс. Сначала будет неприятно, но потом станет легче, - произнесла я, заматывая бутылку в свою блузку. - Сильно больно?
Я нагнулась к его ребрам и, с вызовом глядя на него, аккуратно подула на место ушиба.
- Это до боли приятно, - вырвалось из его губ, а в глазах я уловила проблески наслаждения. - Но, может, не стоит, так печься обо мне?
- Ты как-то сказал, что не будешь жалеть меня, - прошептала я, заканчивая с компрессом. Поправив волосы, касаюсь кончиками пальцев там, где он чувствует боль. - Но это не значит, что я должна отвечать тебе тем же.
Макс слегка сжал руки в кулаки, готовясь к огромному куску льда.
- Немного анестезии. - Я наклонилась к его животу вновь, осыпая его кожу вокруг синяка стаей коротких, размеренных поцелуев.
Мне всегда нравились подтянутые тела - я считала это признаком здорового образа жизни и была безмерна рада, что тело Макса олицетворяло собой все мои желания: он не был перекаченным верзилой, но каждый его мускул проработан до мелочей и доведен до идеала. Я до сих пор помню его рельефные плечи, от которых становлюсь зависима.
- Напомни, чтобы я чаще попадал в передряги ради такой анестезии, - блаженно прошептал он, когда мой нос игриво коснулся кожи над его торчащими из джинс боксерами.
- Не стоит. - Тут я приложила ледяную бутылку к ушибу.
- О, черт. - Макс закрыл глаза, втянув в себя воздух. - Мне больше нравилась стадия с поцелуями.
Я ухмыльнулась, стараясь быть очень аккуратной. Макс испытывал боль, но я хотела, чтобы рядом со мной ему было хоть немного легче.
Подумать только. Макс дрался за меня. Может это и обычное дело, но меня еще никто и никогда так не защищал.
- Держи крепко. - У меня внезапно возникла идея о том, как еще можно отвлечь Макса. - Я сейчас приду.
- Honey, не оставляй меня. - Но я была уже на балконе и проверяла высохла ли краска, которой я покрывала Борд. Проверив лак и полную готовность своей работы, я взяла доску в руки и пронесла в комнату.
Я встала за ней, осторожно прокручивая ее то одной стороной, то другой, будто была представителем ценного артефакта на какой-нибудь жутко пафосной выставке.
Я гордилась своей работой.
В последние дни я так переживала из-за Макса, что все это выплескивалось через бумагу, доску или планшет, на которых я рисовала.
- Нереально. - Глаза Макса распахнулись. Казалось, он хочет немедленно соскочить с кровати и, несмотря на покалеченное состояние, выхватить у меня доску и помчаться рассекать волны. - Ааааа, неужели это крутая доска теперь моя?
- Ну, нет, я, конечно, могу себе оставить. - Я усмехнулась, разглядывая серф под разными углами.
- Дай мне потрогать, - взмолился Макс, протягивая руки к доске. Я смерила его предостерегающим взглядом.
Обратная сторона серфа создана из сплошной абстракции, навеянной моим вдохновением: это был океан с разводами густых волн, в котором были затеряны маленькие звезды. Я постаралась сделать воду пятицветной, подарив ей многогранность и загадочность. Голубой, бирюзовый, насыщенно-зеленый - эти цвета перекликались друг с другом образуя между собой единые градиентные линии.
На лицевой стороне царствовало пламя: феникс, изображенный на доске, гордо расправил свои крылья и обнимал ими другую сторону с океаном.
И мы с Максом знали, что больше ни у кого не было такого серфа. Из пустого, обычного куска пластика он превратился в частичку чего-то душевного и живого.
- Иди ко мне, - просто сказал Макс, убирая поостывшую бутылку. - Эми.
Я оставила серф у стены и покорно легла рядом с Максом на бок к нему лицом. Тяжесть его руки опустилась на мою талию, и с прежней силой он подтянул меня к себе, закидывая мою ногу на свое бедро.
- Макс. - Уткнувшись в его предплечье, в очередной раз вдохнула его запах.
Если бы даже хотела забыть этот момент, не смогла бы вычеркнуть его из памяти.
Ни один момент проведенный с Максом.
Мы бы были парой, которая вечно ругается, страстно спорит до нервных срывов и лихорадочной дрожи. А наши отношения, как непрерывная диаграмма взлетов и падений... И всё же, я знала, что все произошло так, как должно быть.