Анастасия Эльберг - Правда или долг

Габриэль сняла с плеча сумку и осмотрелась.

— Новая мебель, — заметила она. — Похоже, твоя жена занялась дизайном дома. Прошлый мне тоже нравился, но теперь стало уютнее. Передай ей, что мне нравится. Кстати, где она?

— Уехала погостить к друзьям. Вернется через неделю.

— О, так ты один? — Она улыбнулась и сняла плащ, оставшись в темно-зеленом платье чуть выше колена. — Будь добр, налей мне чего-нибудь покрепче. Очень хочется согреться.

Стоявший в дверях кухни Боаз несколько секунд разглядывал гостью, не двигаясь с места. Габриэль, увидев его, приветственно помахала рукой.

— Надо же, и Боаз здесь! Как же я теперь смогу сосредоточиться на деле? Красивая женщина в компании двух привлекательных мужчин… постараюсь не подкачать.

Константин взял ее плащ.

— Проходи на кухню, там теплее, — посоветовал он. — Майор, поухаживайте за дамой.

— Какими судьбами? — спросил Боаз, пропустив Габриэль на кухню. — Где ты живешь?

— Это большой секрет, — ответила она, занимая один из высоких стульев рядом с небольшой барной стойкой. — Но если по секрету и только для хороших друзей — во Франции. — Она посмотрела на вошедшего Константина. — Что у тебя с лицом? Карьера фотомодели откладывается на неопределенный срок?

— Пришлось разорвать многообещающий контракт. Обидно до слез.

Габриэль щелкнула зажигалкой и оглядела кухню.

— Джентльмены решили устроить мужские посиделки и отдохнуть от жен? — спросила она. — Надеюсь, я не нарушила идиллию? Хотя я уверена, что вы говорили о работе. И еще я уверена в том, что привезла вам кое-что важное. Хотите послушать?

— Только после того, как ты скажешь нам, голодна ты или нет, — сказал Константин. — Майор уже оценил по достоинству мои кулинарные таланты, очередь за тобой.

Габриэль посмотрела на него с любопытством.

— Я всегда говорила Гиладу, что тебе для получения звания идеального мужчины не хватает только умения готовить. Беру свои слова назад, звание по праву принадлежит тебе. — Она принюхалась. — Пахнет мясом с чесноком! Пожалуй, отвечу утвердительно: я голодна!

… После того, как Габриэль закончила поздний ужин, компания переместилась в гостиную и расположилась вокруг журнального стола. Константин предложил развлечь гостей и устроить импровизированный концерт, но гости отказались. У них было только одно желание: чтобы он поскорее разжег камин.

— Где же ваше иерусалимское отопление? — пожаловалась Габриэль, поправляя на плечах полученную от хозяина дома шаль. — Неудивительно, что зимой тебя мучает ревматизм!

— Большие комнаты прогреваются медленно, — пояснил Константин, взяв со стола спички. — Для них есть камин. Кроме того, отопление тут не бесплатное.

— Сколько ты должен зарабатывать для того, чтобы не думать о такой ерунде?

— Когда я учился в университете, то сидел вечерами в своей крошечной квартире, решал сложный вопрос: купить сейчас пачку сигарет или оставить деньги на завтрак, и думал: когда-нибудь я буду зарабатывать так много, что не буду вспоминать о деньгах. И только после того, как ты начинаешь хорошо зарабатывать, выясняется неприятная вещь: чем больше у тебя денег, тем больше ты о них думаешь.

Габриэль забралась в кресло с ногами и посмотрела на огонь в камине.

— У моих родителей тоже был камин, — сказала она. — Я помню, как перед сном ставила рядом с ним стул, а на стул вешала одеяло. Чтобы оно согрелось, и чтобы мне было уютнее спать. Тогда еще не придумали эти дурацкие кондиционеры. Терпеть их не могу! До сих пор сплю с открытым окном. И для цвета лица полезно.

Боаз, допивший свой коньяк, наполнил рюмки соседей по столу и поставил пустую бутылку на пол.

— С какими новостями ты к нам приехала? — спросил он у Габриэль.

Она потянулась и прикрыла глаза.

— О каких делах можно говорить после ужина, да еще после коньяка? Тем более, в такой час. Давайте поговорим… о личной жизни, к примеру. Или нет, даже не так. Давайте поговорим о сексе. Как вы на это смотрите?

Боаз и Константин переглянулись. Габриэль, заметив это, заулыбалась.

— Я знала, что вам понравится эта мысль! Мы будем говорить о сексе? Или… будем делать что-то еще? — Она поболтала остатки коньяка в рюмке. — Да, похоже, мне пить больше не стоит. Отопления тут нет, согреть меня никто не хочет — вы оба женатые и скучные. Тебе, — она кивнула в сторону Константина, — это всегда мешало. А Боазу никогда не мешало.

— Да, но иногда мы пересматриваем свои взгляды на вещи, — возразил Боаз.

Габриэль поднялась, подошла к нему и встала позади кресла.

— Знаешь, когда мы работали вместе, я смотрела на вас на всех и думала вот о чем. Я могу понять мужчин, которых природа обделила мозгами или внешностью, или и тем, и другим. И они сделали выбор в пользу карьеры. Причем такой карьеры, когда нужно работать двадцать четыре часа в сутки, не оставляя ни минуты на личную жизнь. Но как такое могло произойти, что вы все — да-да, все, включая Гилада — являясь и умными, и привлекательными, выбрали такую работу?

— Как видишь, у нас получается совмещать работу и личную жизнь, — заговорил Константин. — Мы даже успеваем встречаться со старыми друзьями. Так что выбор в пользу карьеры не подразумевает отсутствие личной жизни.

— Да, встречи со старыми друзьями — это так волнующе. — Габриэль погладила Боаза по плечу и снова посмотрела на Константина. — Скажи, а в спальне у тебя теплее, чем здесь?

— Ты можешь подняться и проверить.

Габриэль отошла от кресла и протянула Боазу руку, приглашая следовать за собой.

— Отличная мысль. Я, пожалуй, проверю. Пойдешь со мной?

— Это вторая комната справа от лестницы, — ответил он. — Я думаю, ты не потеряешься.

— Хочешь меня проводить?

— Мне кажется, тебе нужно выспаться, — посоветовал Боаз. — И, когда из твоей головы выветрится коньяк…

Она разочарованно помотала головой.

— Когда из моей головы выветрится коньяк, все будет совсем не так! Хотя иногда интересно и без коньяка. Правда? — обратилась она к Константину.

Он утвердительно кивнул, продолжая наблюдать за происходящим.

— Ну, так что, пойдешь со мной? — снова спросила Габриэль у Боаза. — Предоставим твоего нудного друга самому себе. Надеюсь, он не обидится, если мы займем его спальню.

Боаз снова посмотрел на Константина. Тот, улыбаясь, изучал собеседников и ждал развития сюжета.

— Да, я думаю, что он не обидится, — ответил он. — Ты ведь не обидишься? Это не противоречит правилам хорошего тона? Только не начинай читать мне мораль о половой распущенности. Момент совсем не подходящий.

— Я хотел спросить, откуда у вас эта наглость — куда-то уходить в моем собственном доме, и даже не спрашивать, хочу ли я к вам присоединиться.

Габриэль снова заулыбалась.

— Как ты мне тогда говорил? Все случается в первый раз?

… — Здесь на самом деле теплее, чем внизу! Мне жарко.

Габриэль сидела на кровати и, щурясь от сигаретного дыма, разглядывала небольшую лампу на столе возле окна.

— Ну, что вы молчите? — снова заговорила она. — Ненавижу, когда мужчины молчат после секса! — Она помолчала, оценивая свои слова. — То есть, я хотела сказать, мужчина. Ну, вы поняли. Вот ты, — обратилась она к Боазу, — о чем разговариваешь с женщиной после секса?

— О разном, — уклончиво ответил он.

Она поднялась и потушила сигарету в пепельнице.

— Пожалуй, я пойду в душ, джентльмены. Можно получить полотенце и халат?

— Полотенца в шкафу в ванной, и халат там же, — сказал Константин. — И, если не хочешь принимать ледяной душ, включи обогреватель.

— Скоро буду. Чао.

Боаз устало потер рукой шею.

— Как мы умудрились так напиться? — Он сделал паузу. — Не смотри на меня так!

— Я ищу свои сигареты. Похоже, они остались внизу. Не хочешь спуститься?

— Нет, не хочу. Возьми. — Боаз протянул ему свою пачку.

Константин поднялся, оделся, подошел к окну и закурил.

— У тебя такой замученный вид, будто ты пробежал марш-бросок, — сказал он. — Ты был прав, мне нужно было расслабиться.

Боаз тоже встал.

— Принесу что-нибудь холодного, а заодно, так уж и быть, принесу твои сигареты.

— Если тебе стыдно смотреть мне в глаза, то так и скажи, я пойму.