– Я люблю тебя.
Глава 6
«Наконец настал этот момент…» – думала Молли, в то время как лифт поднимал ее выше, в головной офис «Сан-Антонио дейли».
И все-таки Гаррет решил предпринять какие-то действия. Вопрос состоял в том, как он поступит и как ей следует поступить. Мысленно Молли призналась себе – она совершенно к этому не готова. Более того, Молли не знала, чего ожидать.
Несмотря ни на что, сегодня она вооружилась самыми крупными серьгами и браслетом и дерзким настроением. Она всегда прибегала к подобному трюку, когда ей был необходим прилив уверенности в себе. Крупные украшения придавали ей уверенности.
– Молли! – Пожилой ассистент встал из-за стола и бросился навстречу девушке. В глазах его она прочла нескрываемую теплоту. – Я не знал, что ты собираешься навестить нас! Он ушел на обед…
Улыбаясь, Молли обняла старика. Мистер Уотс работал с Джулианом, кажется, целую вечность и всегда помогал ему выбраться с самых занудных совещаний.
– Сегодня я пришла к Гаррету, мистер Уотс.
От волнения Молли слегка подташнивало. Сейчас она больше всего хотела оказаться на обеде вместе с Джулианом.
В кабинет Гаррета ее проводила молодая секретарша, сидевшая за огромным столом неподалеку. На одном из стульев сидела Кейт.
Молли инстинктивно выпрямилась, когда услышала:
– Мистер Гейдж, к вам Молли Дивейни. – И дверь негромко закрылась за ее спиной.
Гаррет стоял у окна, скрестив руки на груди, спиной к ней. Вся его поза не предвещала ничего хорошего. Колени Молли дрожали, когда она шагала к нему навстречу, пытаясь понять, в каком он настроении. Однако, когда Гаррет обернулся, его лицо не выражало ничего.
– Думаю, мне не нужно объяснять, почему я пригласил тебя сегодня? – Кратким кивком он указал на стул, где сидела ее сестра. – Нам нужно серьезно поговорить с тобой.
Молли тяжело опустилась на соседний стул, постепенно осознавая: им не удастся пообщаться с глазу на глаз. Она не на шутку разозлилась. От ее внимания также не ускользнуло, насколько Гаррет был отстранен, почти равнодушен. В тот вечер на маскараде он вел себя не так. Безусловно, этот мужчина обладал прекрасными навыками самоконтроля, и было невозможно узнать его чувства. Она вглядывалась, силясь рассмотреть что-то особенное – укол ревности, страсть. Но тщетно…
Неужели она так ошиблась в нем? Неужели Гаррет был настолько пьян тем вечером? Неужели ему было все равно, с кем целоваться, и он мог развлекаться с любой другой женщиной? И как сейчас он может быть настолько спокойным, застав их с Джулианом в чулане?
Даже сам Джулиан, обычно спокойный и собранный, временами смотрит на нее таким взглядом, от которого у нее все внутри начинает пылать…
Однако довольно об этом! Бессмысленно сравнивать двух братьев – они слишком разные. Ей нужно запомнить – то, что произошло с Джулианом, было лишь досадной ошибкой. Как она могла провоцировать его? Однако лишь с ним она могла зайти так далеко. Ведь Молли знала: он никогда не сможет позволить себе… Или сможет?..
Прошлой ночью Молли не могла уснуть, бесконечно переворачиваясь с одного бока на другой. Его слова в полутьме, его ласки и поцелуи заставляли ее чувствовать себя, как никогда…
Нет, этого просто не могло быть! Ничто не могло превзойти того, что произошло с ней тогда, на маскараде. Она никогда не сможет пережить нечто подобное с другим мужчиной.
И все же Молли не могла понять, что с ней происходило.
– Не могла бы ты наконец рассказать нам о своих отношениях с Джулианом? – спросил Гаррет, выводя Молли из задумчивости.
Не доверяя спокойному тону Гаррета, она откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди.
Неужели она когда-то не на шутку увлеклась Гарретом? Теперь ей стало казаться, что все, что произошло между ними на той ночной террасе, было только плодом ее воспаленного сознания. Гаррет вовсе не ревновал ее. Все ее глупые мечты о пышной свадьбе развеялись как дым. Она придумала гениальный план, лишь бы заполучить Гаррета! И что же? Теперь Молли сомневалась, заметил ли он хоть один ее страстный взгляд… Видимо, она вообще была лишь его минутной слабостью. Боже, как это унизительно, какой стыд!
– То есть ты и дальше собираешься притворяться, будто ничего не знаешь? Может, мне нужно написать это метровыми буквами под окнами твоего офиса?
Молли начинало овладевать раздражение. Она не понимала, куда подевался тот, кто целовал ее на маскараде, кто желал ее…
– Гаррет, мы с ним вместе. Мы пара! – с нажимом произнесла она, выставив вперед подбородок. В ее голосе звучала неподдельная гордость. – Мы живем под одной крышей, я делю с ним постель, и еще никогда не была так счастлива!
Последнее утверждение было особенно правдиво. Ей ни с кем не было так хорошо и весело, как с Джулианом. Он единственный давал ей чувство защищенности, причем давно. С детских лет они стояли друг за друга.
Даже этим утром, завтракая, оба смеялись над тем, что произошло прошлым вечером.
– Ты знаешь, – мягко начал Гаррет, и глаза его наполнились добротой, – именно этого мы опасались с самого начала. Все мы – Лендон, Кейт, мама и я. Мы боялись того, что может произойти между вами. Сомневались, сможешь ли ты справиться с этим.
Нахмурившись, Молли недоумевала, почему он все еще не сбросил эту маску? Что не так было с ним сегодня? Гаррет выглядел искренне озабоченным – настолько, насколько мог быть озабочен старший брат. А Молли представляла себе все иначе…
– Почему вы думали так одинаково? – В ее голосе звучал вызов.
Его глаза раскрылись от удивления, словно Молли не понимала самого очевидного.
– Потому что еще подростками вы были безумно влюблены друг в друга. Ты плакала, когда я говорила тебе, что Джулиан для тебя как брат. Плакала сутками. А когда я спрашивала о причине твоих слез, отвечала одно и то же: ты хочешь за него замуж, а это невозможно, ведь он твой брат.
Молли фыркнула и закатила глаза:
– Кейт, мне тогда не было и десяти!
– Молли, ты никогда не плакала. Единственной причиной твоих слез всегда был лишь Джулиан.
– Потому что вы отсылали его из дома, и я оставалась одна!
– Вот опять… – Гаррет покачал головой.
Молли нахмурилась:
– Просто не понимаю, как наши отношения касаются вас. Между нами всегда была особенная связь…
Молли прекрасно знала историю ее семьи, рассказанную ей много раз Элеонор, а позже Лендоном, Кейт и самим Джулианом.
Когда девочки стали жить в доме семьи Гейдж, самой Молли едва исполнилось три. Их представили всей семье и прислуге, но она едва ли обращала на это внимание, поглощенная своим леденцом. Смущенная подобным поведением, Кейт пыталась убедить сестру отдать конфету, но все было тщетно. Внимание Молли смог привлечь лишь маленький светловолосый мальчик с зелеными глазами. Она нетвердой походкой направилась прямо к нему, вынула леденец изо рта и великодушно предложила его мальчику. В то время Джулиану было шесть.
Даже его собственная мать расплылась в улыбке от подобного подарка. Джулиан принял леденец и, засунув его за щеку, улыбнулся Молли. Так с первого момента они стали самыми близкими друзьями.
Теперь же повзрослевшая Молли сидела напротив Гаррета с недовольным выражением лица, думая о том, помнит ли он сам эту историю. Он сам рассказывал ее Молли не менее тысячи раз. Это стало своего рода семейным анекдотом.
– Молли, – сидевшая напротив Кейт с силой сцепила руки перед собой, – просто убеди меня, что ты полностью осознаешь свои действия. Отношения с Джулианом не могут длиться долго. Не помню, чтобы у него хоть раз была постоянная девушка…
– Я не очередная любовница на одну ночь, Кейт! – защищалась Молли с неожиданной страстью, желая убедить их, да и себя, в том, как много она значит для Джулиана. Она словно забыла, что защищает ею же выдуманные отношения, созданные лишь для того, чтобы вызвать ревность Гаррета. – Что заставляет тебя думать, будто Джулиан способен причинить мне боль? Он единственный, кто согласится пожертвовать всем ради меня! Если мне вдруг понадобится почка, он сразу отдаст две!
– Ты на самом деле влюблена в него, – после ее слов морщинки на лбу сестры стали еще глубже.
Молли убивало осознание того, что она не могла рассказать собственной сестре всей правды. Да и как теперь доказать Кейт, что все это неправда, когда сама поцеловала Джулиана у всех на виду?
Похоже, она совершенно запуталась. После того как она с Джулианом стала жить в одном доме, ее душу разрывали странные, порой несовместимые ощущения. Каждое утро наблюдать его почти обнаженного, с прекрасным, совершенным телом, и не иметь доступа к нему, было настоящей пыткой. Молли больше не понимала своих чувств к нему.