Карина Хэлли - Предложение

Джеймс никогда не относился ко мне настолько хорошо. Знаете, до этого он лишь дал мне работу и все.

— Серьезно? — Спрашиваю я, желая убедиться, что это не какой-то розыгрыш.

— Абсолютно серьезно, — вздыхает он, откидываясь на спинку стула. — Приближается летний сезон. На следующей неделе уже июнь, и народу прибавиться, а большинство работников захотят взять выходной. Кроме той поездки в Диснейленд, ты никогда не просила о выходных. И даже тогда, отгулы просила не ты. Это был твой благотворитель.

— Полагаю, ты тоже смотрел новости?

Он кивает.

— Должен признать, брат Линдена это последний человек, у которого, я думал, окажется золотое сердце, но, видимо это правда. Однако полагаю, я не должен говорить тебе подобное.

Я слегка улыбаюсь, даже несмотря на то, что эти слова напоминают мне, я все еще живу там бесплатно.

— И с повышением ты будешь в состоянии платить за себя, — добавляет он так, словно может читать мои мысли. — То есть, если ты хочешь. Не буду лгать, быть помощником менеджера это не прогулка в парке.

— Помощник менеджера?

Он кивает.

— Больше часов, больше ответственности. Ты больше не будешь просто подавать напитки. Уверен, ты быстро всему научишься.

Я, наверное, ужасный человек, раз думаю об этом, но я не уверена, что готова взяться за подобную работу. Днем я привыкла поводить время с Авой, а когда у нее дневной сон, я работаю на швейной машинке. Черт, я даже одела топ, который недавно сама сшила. Он не идеален, но я ведь только возвращаюсь к своей рутине и – что более важно – к своей страсти. Наличие подобного в моей жизни напоминает мне, что есть что-то большее, что можно получать от работы, не только зарплата.

А теперь, если я буду работать полный день, не уверена, что у меня останется время на себя, не говоря уже об Аве. Но я знаю, правильно и ответственно было бы принять это предложение без вопросов.

Тем не менее, я понимаю, что говорю Джеймсу.

— Ты не против, если я возьму денек подумать об этом?

Он кажется застигнутым врасплох.

— Да, конечно. Хоть целую неделю. Просто…ну что ж, это не мое дело…

И да, что бы он там не собирался сказать, я знаю, это не его дело.

Но все равно спрашиваю.

— Что?

Джеймс пожимает плечами, на его симпатичном мальчишеском лице написано равнодушие.

— Думаю, ты могла бы сделать здесь успешную карьеру. И я знаю, ты сейчас как бы плывешь по течению, но, в конце концов...все может измениться.

Он намекает, что я не смогу всегда жить бесплатно, и мне ненавистно признавать, но он прав. У него такой раздражающий способ высказывать свое мнение когда не надо, но ведь он прав. Я просто не говорю ему об этом.

— Что ж, я лучше пойду разливать алкоголь во рты жаждущих, — поднимаясь со своего места, отвечаю я. — И спасибо тебе. Правда. Завтра я дам тебе ответ.

В конечно итоге ночь не такая загруженная, как мы ожидали. Стеф и Линден появляются прямо перед тем, как Джеймс говорит, что я могу идти домой, и я слишком устала, чтобы остаться с ними. Столько всего навалилось.

После полуночи я прихожу домой в пустую квартиру. Ава две следующие ночи проводит с моей матерью в Ливерморе, так было проще. Часть меня удивлена, что Брэм не ждет меня у меня в квартире, как делает это обычно, но может он хочет для разнообразия побыть у себя.

Думая об этом, я наливаю себе стакан Пино Гри, наслаждаясь первым холодным глотком. Ничто не может быть слаще. Затем, немного придя в себя, понимаю, пришло время переодеться, и иду в спальню. Отбрасываю в сторону узкие джинсы и сшитый мной топ и натягиваю красную маечку и коротенькие шорты. Если я собираюсь туда только для секса, к чему мне одежда?

Я иду на кухню и пока допиваю вино, я слышу странные звуки из квартиры Брэму.

Крик.

Затем плач.

Два голоса, один Брэма, но второй, это голос другой женщины.

Кровь леденеет в венах, сердце замедляет ход.

Какого хрена происходит?

Я направляюсь в коридор и теперь могу слышать лучше.

Женщина кричит.

— Не надо бросать мне это в лицо. Ты должен был быть там!

Брэм кричит в ответ.

— Я, бл*дь, пытался быть там!

— Что ж, тогда это было чертовски поздно. — Пауза, такие звуки, будто она плачет — Боже, Мэтью не должен это слышать.

Кто такой нахрен Мэтью?

Я стараюсь проглотить кирпич в горле. В коридоре все кажется таким безопасным. Если я постучу в дверь, все изменится. Я просто это знаю. Эта женщина, этот голос…это что-то значит, и значит многое.

Часть меня просто хочет уйти. Мне так и следует сделать. Вернуться к себе и вставить в уши затычки, заглушить голоса так, как я делала это когда впервые переехала сюда.

Но я этого не делаю. Вместо этого я стучу в дверь.

— Черт, — рычит Брэм.

Я задерживаю дыхание.

Дверь открывается.

При виде меня у Брэма вытягивается лицо. Я все могу прочитать по его глазам. Я могу прочитать, что все изменилось.

— Что происходит? — спрашиваю я, едва могу говорить.

На заднем плане появляется женщина с длинными темными вьющимися волосами. Она высокая, фигуристая, может даже немного больше, чем я. И красивая, с безупречной, гладкой кожей. Ее темные глаза слегка покраснели.

Тейлор.

Я знаю, это она.

И она что-то знает обо мне. Вероятно то, что я в белье, не помогает.

— Никола, — говорит Брэм. — Сейчас не лучшее время.

Я киваю на женщину.

— Кто она? — Я очень сильно стараюсь не звучать как ревнивая сука, но мне это не удается.

Лицо Брэма вытягивается еще больше.

— Она женщина, о которой я рассказывал. Тейлор.

Я скрещиваю руки, пытаясь казаться сильнее, чем есть на самом деле, пытаясь делать вид, что это имя не причиняет мне боль.

— Та, которая сбежала?

Женщина хмурится, а затем делает шаг вперед.

— Привет, — говорит она, оглядывая меня сверху донизу. — Ты его подружка?

Я смотрю на Брэма. Я твоя подружка?

Я?

— Я живу рядом, — говорю я в качестве объяснения. — Я услышала вопли, и подумала, что стоит зайти.

— Сожалею об этом, — говорит Брэм. — Я поговорю с тобой позже.

Я мгновение смотрю на него и чувствую, как между нами проходит мир. Может быть, время ускоряется или может, замедляется, но я чувствую, как цепляюсь за идею того, что мы были вместе.

Я люблю тебя, думаю я. Что ты делаешь? Что это? Пожалуйста, пусть всему этому будет рациональное объяснение. Заставь меня в это поверить.

— Мам, — раздается голос маленького мальчика, и прежде чем я что-то понимаю, между Тейлор и Брэмом появляется маленький мальчик шести семи лет в шортах и футболке.

— Все хорошо, Мэтью, — положив руку ему на голову, говорит она. Ребенок смотрит на меня уставшими глазами и громко, широко зевает.

В этом малыше есть что-то чертовски знакомое. Я едва держусь за реальность. Хоть его кожа и темнее, глаза, брови, форма подбородка, даже в таком юном возрасте, все настолько знакомое. У него даже такие же носки, как у Брэма. Желтые с коричневым. Лохнесское чудовище.

Я смотрю на Брэма, и медленно осознание, словно первые камни надвигающегося оползня, накрывает меня.

— Это Мэтью, — говорит мне Тейлор, — Сын Брэма.

А теперь на меня падает и остальное.

Я падаю вниз, все ниже и ниже, погребенная под этой действительностью.

Но внешне я оцепенела.

Я делаю резкий вдох и не могу выдохнуть. Воздух замирает в легких, сжигая жидкий азот.

— Я собирался рассказать тебе, — говорит Брэм, потирая ладонью лицо, голос напряжен. — Но не знал когда. Все так чертовски сложно.

— Брэм, — предупреждает Тейлор. — Не перед ним.

Я не могу вымолвить ни слова, рот открывается и закрывается как у какой-то глупой рыбы, пока, наконец, я не выпаливаю.

— У тебя есть сын?

— Никола, — говорит он, посылая Тейлор и Мэтью извиняющийся взгляд, прежде чем выйти в коридор и закрыть за собой дверь. — Я могу все объяснить.

Сколько разрывов начиналось с этого «я могу все объяснить»? Сколько раз это объяснение вообще не имело значения?

— Почему ты врал? — хриплю я, у меня такое чувство, будто меня разорвали на части.

— Я не врал, — говорит он. — Я просто не говорил тебе…Я не заговаривал об этом, я собирался, но…

— Но что?

Он сглатывает и понижает голос.