Глава 17. Одна на миллион
Центр тестирования представлял собой нечто среднее между больницей и санаторием. Наверное, так и должно было быть. Трехэтажное здание с однотипными комнатами, запахом медикаментов и идеальной тишиной. Мои обязанности заключались в следующем: первый месяц я и мне подобные должны были находиться на полном контроле. Нам планировалось вводить препарат, после чего следили за реакцией. Ежедневно по расписанию: капельницы, уколы, еда, анализы, осмотры, нагрузки, прогулки. Никакого контакта с внешним миром, телефоны и прочую технику сразу же забрали. В общем, меня всё устраивало, я была к этому морально готова.
На входе выдали одинаковую одежду. Группы формировались по возрасту и полу. Вместе со мной было всего десять человек. После стандартной процедуры взятия крови из вены, медсестра велела ожидать, когда за мной придут и проведут на первую капельницу в процедурный кабинет. Я не люблю уколов, боюсь и всё тут. И даже кровь из пальца – для меня целая трагедия, поэтому напряжение не отпускало, а ожидание было утомительно долгим и тревожным. В окне прекрасный пейзаж, горы со снегом на вершинах, немного тоскливо капал дождик, рядом со зданием располагался парк с лавочками и клумбами, но сейчас он пустовал из-за надвигающегося ливня. Комната оказалась абсолютно пустой и голой, рассчитана на одного человека. Прошло не меньше часа прежде, чем ко мне вошла милая молоденькая девушка и попросила пройти с ней. Я послушно последовала в процедурную. Меня посадили в белоснежное мягкое кресло. Измерили давление, проверили пульс, поинтересовались самочувствием. Всё было в норме.
– Вам поставят капельницу, чтобы препарат поступал медленно и придётся полежать минут пятнадцать. Если хотя бы раз сталкивались с этой процедурой, то никаких новых ощущений не будет. Завтра вам сообщат, какие анализы надо сдать и направят на обследование.
Голос девушки звучал уверено, очевидно, эту речь она произносила уже не раз, что внушало оптимизм и доверие. По традиции смотреть на укол я не собиралась. Он оказался совсем безболезненным, чувствовалось, что работал профессионал. Но почти сразу я ощутила огонь в месте укола, словно лава начала растекаться по телу. Я с испугом посмотрела на медсестру и уже через секунду орала как ненормальная, потому что меня насквозь пронзила адская боль и жжение, которые распространялись с неимоверной скоростью. Тело абсолютно без моей воли подбрасывало в кресле, будто на ухабах. Сестра мгновенно вызвала подкрепление, и последнее, что я увидела, была толпа людей в белых халатах.
***
Мой взгляд уткнулся в белоснежный потолок, осмотревшись, заметила капельницы и прочую подключенную ко мне аппаратуру. Я лежала в типичной больничной палате, никого рядом не было. Неизвестно сколько времени прошло, но всё тело слегка покалывало, словно я его отлежала. Попыталась восстановить в памяти все произошедшее – меня это не обрадовало. Что-то пошло не так. Открылась дверь, в проёме я увидела медсестру.
– Что со мной? – неожиданно для себя произнесла, словно умирающий лебедь.
– Сейчас позову доктора, он всё расскажет.
Я пошевелила конечностями, всё на месте. Это радовало. Тело болело, кололо, словно долго били битами, чувствовала я себя крайне некомфортно. Пришёл доктор. Мужчина невысокого роста, серьёзный, седовласый, возраста моего отца. Я посмотрела на него с надеждой.
– Ну что? Одна на миллион? Чувствуешь себя особенной? – слегка улыбаясь, сказал он. Мне же было совсем не до веселья.
– Не очень.
– Таш, ну что тебе сказать? Напугала ты нас. А с другой стороны подарила бесценный опыт. Принимать участие в исследовании ты больше не сможешь. Но мы тебя поставим на ноги, возьмём твои биоматериалы, чтобы впредь такого не допустить, и отпустим. Жить будешь не хуже чем раньше, не переживай.
Сказал, будто мы знали друг друга лет сто. Тон его был спокойным и дружелюбным.
– Это радует. А что произошло? Я плохо помню.
– Твой организм воспринял препарат как чужеродный, и произошло мгновенное отторжение. А так как доза была введена внушительная, ты почти сразу впала в кому. Пока мы не вывели большую часть препарата из организма, ты даже в себя не приходила.
Я подумала, что и здесь мне совершенно не везёт. Значит, и денег не видать, ещё и здоровье подорвала.
– Ты отдыхай, покалывания ещё есть?
– Да.
– Будет дискомфорт пару дней, потом всё должно пройти. Но две недели ты здесь проведёшь – это точно.
Слабость держалась ещё неделю, я словно впала в спячку, а может, меня пичкали снотворным намеренно. Потом перевели в стандартную палату, где я размещалась ранее. Недомогание ещё ощущалось, но с каждым днём я чувствовала, что прихожу в норму. Ещё через недельку сказали, что могу отправляться домой.
Отдали личные вещи, и первое, что я сделала – достала кольцо, превращая его в иллюзию присутствия Влада. Я почти физически ощущала, как мне его сейчас не хватает. Будто частичка любимого и впрямь заключена в кольце. За два месяца эйфория улеглась, и я уже не была уверена в нашем совместном счастье. Но кольцо безумно нравилось, больше, чем все остальные украшения, оно было настолько в моём вкусе, что не хотелось с ним расставаться ни на минуту.
Разговор с менеджером приятно удивил, конечно, сумма оказалась меньшей, чем указано в договоре, но всё равно она меня порадовала. Мне пришлось бы откладывать пару лет, чтобы столько скопить. Настроения и оптимизма прибавилось. Когда все бюрократические формальности разрешились, а сообщение в телефоне весело известило о сумме, пополнившей мой счёт, я была полностью готова к отправлению домой. Но Арина – мой координатор, которая сопровождала и инструктировала, сказала:
– Таша, я хотела вам предложить участие ещё в одном проекте. Правда, он совсем другого рода. Но тоже получится неплохо заработать. Дело в том, что одна участница сошла с дистанции, и нам срочно нужен новый человек. А вы большинство психологических тестов прошли и подходите по всем параметрам. Что скажите?
– А что придется делать?
– Вы будете жить в искусственно созданном посёлке. Каждому подопытному выдаются задания, определяющие его роль в этом обществе. За выполнение получаете бонусы, которые потом переведутся в денежную валюту. В общем, ничего сложного и опасного для здоровья. Единственное, предупреждаю, если согласитесь, придётся участвовать до конца, иначе заработанные деньги не заплатят. Нужно хорошо подумать. Вот вам документы. До завтрашнего утра решите, если не согласитесь, то вас доставят на станцию, а оттуда без проблем доберётесь домой.
Она вручила мне толстую папку, и я отправилась в свою комнату – изучать.
Настроена была оптимистично, а почему бы не попробовать? Всё равно планировала работать полгода. Но сначала нужно понять, на что я иду.
Как-то всё было подозрительно просто. Живи. Выполняй задания, абсолютно простые: приготовить еду, убраться – и прочая ерунда была приведена в качестве примера. Никак не могла понять, в чём подвох? В конце текста мелким шрифтом под звёздочками было написано:
Было похоже на ДОМ-2. Люди живут, чем-то занимаются, им платят деньги.
При встрече с менеджером спросила, будут ли это показывать по телевидению. Она посмотрела на меня с уважением, оценив, что я прочла документ до конца.
– Буду откровенна, не хочу, чтобы вы потеряли своё и наше время. В открытом доступе, а уж тем более на телевидении, видео выложено не будет, но записи с проекта пользуются популярностью в узких кругах, хотя изначально мы не планировали их продавать.
– Ясно. Не хочу, чтобы знакомые и родственники наблюдали за мной с экранов. Может, это старомодно, но мне стыдно.
– Даже не переживайте, навряд ли кто-то из ваших знакомых сможет такое себе позволить. Наши психологи выстраивают модели и наблюдают за ситуативным поведением людей. От участников требуется естественная реакция на происходящее при определённых условиях, которые создаются умышленно. Вообще, работать там не нужно, вы занимаетесь, чем хотите, но если возникнет желание, то можно тестировать разные продукты, товары, лекарства, – писать свои отзывы. Это не очень большие деньги, но многие с удовольствием так подрабатывают, чтобы занять свободное время.