Кристина Лорен - Прекрасное начало

– Кажется, ты лучшее, что со мной случилось.

– Кажется? – Беннетт обхватил мое лицо руками, большим пальцем проведя по губам, и расплылся в насмешливой улыбке. – Тебе кажется?

Я снова кивнула, затягивая палец в рот.

– Лижи, – прорычал он и вздрогнул, когда я послушно выполнила его приказ.

Беннетт был ужасно напряжен, даже руки тряслись.

– Смотри на меня.

Я не могла отвести глаз от налитого члена, зажатого между нашими телами.

– Смотри на меня, – велел Беннетт.

Я моргнула, и посмотрела на него, а он засунул палец глубже в рот, придавливая мой язык.

Между нами воцарилась тишина. Беннетт глядел на меня сверху вниз, влажным пальцем водя по нижней губе.

– Женаты, – повторил он, словно самому себе.

Мне нравились его выразительные глаза, твердые губы и упрямая линия подбородка. Я любила взъерошенные волосы и то, как двигается холмик кадыка. Я обожала его широкую грудь, словно высеченные из камня руки и самые умелые в мире пальцы. Сходила с ума по животу, бедрам и длинному толстому члену, прильнувшему сейчас к моей коже.

Но более всего мне были дороги его ум, самообладание, верность и чувство юмора. И то, как он меня любит.

Склонив голову набок, Беннетт спросил:

– О чем думаете, миссис Райан?

– О том, как люблю твое тело. Ради него я готова даже терпеть твой характер.

Он обхватил меня за талию и опрокинул на матрас.

– Если надеешься, что я и после свадьбы буду сносить твои шуточки… – начал он, забираясь на кровать и нависая надо мной.

– То я права? – договорила я, обнимая его за шею.

Он поцеловал меня и криво усмехнулся.

– Пожалуй, да.

Наедине с Беннеттом часто возникало чувство, что время остановилось, а мир за пределами комнаты растаял. Я ужасно нервничала из-за предстоящей ночи – но сейчас, когда почувствовала вес его тела, инстинкты взяли свое. Он целовал мне шею, грудь и плечи, а я водила ладонями по спине, ахнув, когда он наконец нашел губами мой рот, пропихивая внутрь наглый и бесцеремонный язык. Его рычание эхом отозвалось во всем теле – Беннетт становился все безумнее, словно жаждал поглотить меня целиком.

Кажется, я знала этого мужчину лучше себя самой. Я знала, как дотрагиваться до него, как его любить, как поощрить на нужную ласку… Поэтому когда он раздвинул мне бедра и принялся большими пальцами поглаживать клитор, а потом, глядя в глаза, припал губами к соску, стремясь доставить как можно больше удовольствия, я забыла обо всех страхах, зная, что мы всегда будем вместе. Беннетт и Хлоя. Мистер Райан и мисс Миллс. Мистер Миллс и миссис Райан. Муж и жена. Подонок и стерва.

Беннетт встал на колени между моих ног и, приподняв за бедра, скользнул головкой члена по животу, уткнувшись прямо в пупок. Сердце застучало где-то в горле, и я нетерпеливо изогнулась, мечтая уже ощутить на себе мужской вес. Вместо этого Беннетт шепнул мне на ухо:

– Мне нужно сказать что-нибудь важное перед тем, как мы начнем.

– Попробуй, – предложила я, царапая ногтями грудь. – Но я не хочу, чтобы ты себя мучил.

Ущипнув меня за сосок, он опустил голову и куснул за подбородок.

– Как бы там ни было, я тебя люблю.

Он проник внутрь, и я выдохнула от облегчения.

– Я тоже тебя люблю.

– Охренеть как хорошо.

– Знаю.

Я обхватила его ягодицы: упругие мышцы перекатывались под ладонями, пока он погружался в меня все глубже и глубже, а я приподнимала бедра, встречая толчки. Беннетт, водя губами по моему лицу и шее, бессвязно бормотал:

это слишком

господи, Хлоя, не могу

не молчи

я хочу слышать тебя

скажи, что чувствуешь, скажи

скажи, чего хочешь.

Я покусывала ему шею, глядя, как мерно ходят надо мной плечи.

– Я хочу быстрее. Больше. Прошу.

Он встал на колени между моих ног, раскидывая их пошире.

– Черт, Хлоя, до чего же ты красивая.

Я застонала – так сильно теперь он меня переполнял. От жадного взгляда, шарящего по всему телу, удовольствие словно усиливалось в разы.

– Дотронься там, – прошептал он. – Почувствуй, как я в тебе двигаюсь.

Я послушалась, обхватив пальцами основание члена.

Беннетт низко склонился надо мной.

– Скажи, что чувствуешь.

– Ты мокрый, – отозвалась я, глядя ему в глаза. – И твердый.

Он улыбнулся – хищно и дико… Сердце в груди подпрыгнуло.

– Знаю. – Он запустил руку мне в спутанные волосы, а одну ногу закинул себе на бедро. – Ах ты жадная развратная девчонка…

Он сбавил темп, чуть не выскользнув из меня, и я в панике скрестила ноги у него за спиной. Внутри будто разгорался лесной пожар.

Словно чувствуя, как близка я к оргазму, Беннетт толкнулся еще глубже. Он весь вспотел, со лба мне на грудь падали капли.

– Скажи, что тебе нравится, – хрипло велел он.

– Я… Мне…

Он двигался резкими отрывистыми толчками.

– Ну же, Хлоя, скажи.

Ответить я уже не смогла. Беннетт обезумел: грубо тискал меня, словно наказывая, опрокинул на кровать и брал, брал, брал… Закрыв глаза, я прижалась щекой к холодным простыням, а он намотал мои волосы на руку и заставил запрокинуть голову, чтобы присосаться к шее, при каждом горячем вздохе вызывая волну мурашек. Он целовал мне плечи, облизывал, словно пробуя на вкус, прикусывал и щипал. Я выгибалась, встречая каждый его толчок, цеплялась за простынь и вся дрожала от желания кончить.

Однако Беннетт не торопился. Он дразнил меня, беря снова и снова, но в конце концов стиснул зубы, наклонился, надавил как надо и подарил – о да, да, ДА! – оргазм, такой яркий, что меня затрясло, а на глазах выступили слезы. Тяжесть в животе стала невыносимой, она прострелила позвоночник и растеклась по всему телу, заставляя сжимать пальцы. Черт, как же давно этого не было: чтобы я вот так билась под ним, жаждая поглотить всего целиком. Казалось, сердце вот-вот проломит ребра и вырвется из груди.

Мне сразу стало легче от осознания, что он не изменился, что он всегда останется таким же властным и жадным подонком, и я наконец сдалась своим эмоциям, прильнув к Беннетту, чтобы перевести дух. Затем я спросила, чего он хочет, Беннетт прорычал: «Чтобы ты утрахала меня до потери сознания», и я с многообещающей улыбкой забралась на него сверху.

Он весь взмок, пот капал с волос на подушку, мышцы дрожали под гладкой загорелой кожей. Ему не терпелось узнать, что же я сделаю. Я внимательно изучала его: эти растрепанные волосы, горящий взгляд, распухшие от поцелуев губы, нервно бьющийся пульс на шее… Затем провела пальцем по потной груди, от солнечного сплетения до пупка и ниже, по дорожке из волос прямиком к члену, все еще твердому и нетерпеливо дрожащему в ожидании моих прикосновений.

– Нет, – сказала я, поглаживая его торс и упиваясь ощущениями.

– Нет? – повторил он, щуря глаза.

– Ты меня вымотал, – пожала я плечами, – я устала.

– Хлоя! Возьми мой член в рот!

– Ты этого хочешь?

Он раздул ноздри, невольно выгибая бедра.

– Хлоя!

– Скажи «пожалуйста».

– Хлоя, пожалуйста, хватит выеживаться и отсоси.

Я фыркнула, прильнула к нему и взъерошила влажные волосы. Потом жадно поцеловала, снова изголодавшись по его вкусу. Я целовала Беннетта за то, что он заставляет меня смеяться и кричать. За то, что он единственный человек, который меня понимает, за то, что он такой же упрямый как и я, – даже странно, что мы находим общий язык. Я целовала его за то, что он Беннетт Райан, мой прекрасный подонок.

Губами я почувствовала, что он улыбается.

– Люблю тебя, – сказал он.

Отстранившись, я прошептала:

– И я тебя люблю. До чертиков.

– А теперь серьезно, миссис Райан. Отсоси мне.

Не верится даже, что мы написали целую серию меньше чем за год после продажи первой части в издательство. Приятно заняться чем-то новым – и в тоже время немного грустно, потому что работа над «Прекрасной» серией стала неотъемлемой частью нашей жизни. Мы будем скучать по этим персонажам.

Хотелось бы поблагодарить всех, что участвовал в создании этих книг – от «Прекрасного подонка» до «Прекрасного начала». С вами было весело! Мы обещаем писать и дальше в том же духе и, надеемся, вам понравится!

Наш агент, Холли Рут, не зря обратилась к Адаму Уилсону: наверное, она интуитивно поняла, что его издательство идеально подойдет для наших работ. Мы говорили об этом в каждой книге и повторим еще раз: спасибо вам обоим за то, что вы есть: вы именно те, кто нам нужен. Холли, ты всегда бежишь на помощь – или вовремя отходишь в сторону, доверяя нам самим делать свою работу. Адам, благодаря тебе книги стали гораздо лучше, ты избавился от всех ненужных примечаний, добавив взамен юмора (и попал в самую точку). Спасибо вам за все. Мы вас любим!