Скажи ей, дурень. Отведи на другой конец комнаты, хорошенько поцелуй и скажи, что любишь ее.
– Мэдди, выключи к черту эти старые дерьмовые блюзы, – проревел Дерек из противоположного угла.
И только я было собрался взять Сару за локоть и увести в сторонку, как она выпрямилась.
– Это не блюз, – заявила моя красотка.
Дерек, вскинув брови, развернулся и уставился на нее.
– Это Эдди Кокран. Он исполняет рокабилли, – продолжила Сара, чуть подрастеряв уверенность под его суровым взглядом. – Это совсем не одно и то же.
– Ты знаешь, как танцевать под эту ерунду? – спросил Дерек, вновь оглядывая ее с ног до головы.
К моему удивлению, Сара рассмеялась.
– А вы приглашаете?
– Еще чего, я…
Но, прежде чем он успел завершить фразу, Сара заставила его встать на ноги, и все сто пятнадцать фунтов ее невеликого веса поволокли объемистую тушу Дерека на танцпол.
– Моя мама из Техаса, – выпалила она, сияя. – Не отставайте.
– Ты, должно быть, шутишь, – пробормотал он, оглядываясь на нас.
Целый бар англичан замолчал и с интересом принялся наблюдать за этой парочкой.
– Задай ему жару! – крикнул я.
– Будь мужчиной, Дер, – завопила Мэдди, и все захлопали.
Мэдди сделала музыку погромче.
– Ну-ка, покажите, на что вы способны.
Сара улыбнулась шире и положила руку Дерека себе на плечо. Его протесты она отмела одним движением головы.
– Это традиция. Вы кладете одну руку мне на талию, вторую на плечо.
И тут у нас на глазах Сара продемонстрировала Большому Дереку, как надо танцевать: два быстрых шага, два медленных. А затем быстрый поворот против часовой стрелки. Пока длилась первая песня, они неплохо станцевались, а во время второй действительно задали жару, отплясывая так, словно были знакомы много лет.
Может, в этом и заключалась главная черта Сары. Каждый, с кем она встречалась, хотел узнатьее поближе. Она была не просто исключительно милой девушкой, чья невинность проступала даже сквозь самые грязные фантазии и которая безумно нравилась мне. Никто не мог перед ней устоять.
В эту минуту мне ничего не хотелось так сильно, как набить самодовольную морду Энди. Он не просто бездарно изводил с ней время – он извелее.
Я встал, подошел к танцующим и, вклиниваясь между ними, заявил:
– Моя очередь.
Ее огромные карие глаза потемнели. Вместо того чтобы положить мою руку себе на плечо, как с Дереком, она сама обвила мою шею руками, привстала и поцеловала меня в подбородок, шепнув:
– Тебе можно без очереди.
– Я думал, в этом танце партнеры стоят не так близко, – сказал я и, улыбнувшись, поцеловал ее.
– Не с тобой.
– Хорошо.
На ее личике вспыхнула пьяная, игривая улыбка.
– Но я проголодалась. Я бы съела бургер размером с собственную голову.
Я расхохотался и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб.
– Рядом с твоим домом есть одно подходящее местечко. Я сейчас скину тебе адрес. Полагаешь, мне стоит пойти домой, принять душ и пересечься там с тобой через час?
– Ужинаем вместе два вечера подряд? – спросила она с плохо скрытым энтузиазмом.
Где же та осторожная, чурающаяся меня женщина, которой она была всего пару дней назад? Эта особа начисто испарилась. И я сильно подозревал, что Скрытная Сара всегда была не более чем фантазией. Ее, а не моей.
Я серьезно кивнул – хватит прикидываться, что между нами остались какие-то границы. И хрипло выговорил то единственное слово, которого она ждала:
– Да.
Сара прикусила губу, чтобы скрыть улыбку, но не заметить ее было невозможно.
13
Я уже два месяца провела в Нью-Йорке, но слабо представляла, чем занимаюсь в свободное от работы время. Я бегала в парке, у меня была пара подруг, с которыми можно было сходить в театр, или попить кофе, или просто выпить. Пару раз в неделю я говорила по телефону с родителями. Я не чувствовала себя одинокой – здесь у меня, определенно, была более насыщенная жизнь, чем в последние месяцы в Чикаго. Но большая часть моей жизни, не посвященной работе, вращалась вокруг Макса. Как, черт побери, это произошло?
Случайные связи: вы делаете это неправильно.
Но, с другой стороны, Макс, казалось, никогда не удивлялся тому, что происходило между нами. Ни тогда, когда я подбила его на секс в ночном клубе, ни тогда, когда пришла в его офис, предлагая секс и ничего кроме секса, ни даже тогда, когда вломилась в его душевую кабину, умоляя взять меня и заставить забыть обо всем.
Даже друзья у него были потрясающие. Дерек, по-моему, тянул на роль самого крупного представителя человеческого рода из тех, что я видела, и, хотя не был легок на ногу, танцуя с ним, я веселилась так, как не веселилась уже очень, очень давно… не считая наших встреч с Максом.
Я помахала Дереку на прощанье. Он подмигнул мне и кивнул в сторону сидевшего у бара Макса, напомнив о том, что сказал во время танца: «Он полный придурок, этот парень».
Под единственной лампочкой, освещавшей танцплощадку, Дерек выглядел еще грязней, чем во время знакомства у бара. Изучив свое платье, я заметила несколько отпечатков пятерни на плече.
– Он не такой уж пропащий малый, – сказал Дерек, со смехом потрепав меня по голове. – Никогда не задирает нос и ни разу никого не подводил. Всегда подставит плечо друзьям, никаких подлянок не делает.
Еще раз подмигнув, он добавил:
– Кошмар, да и только.
Поблагодарив Мэдди, мы вышли. Я все еще слышала за спиной, в баре, пьяный разноголосый рев команды, когда Макс подозвал такси и распахнул для меня дверцу.
– Скоро увидимся, – сказал он, после чего захлопнул дверцу и помахал мне в окошко, пока машина выруливала на дорогу.
Я посмотрела в заднее окно. Макс стоял неподвижно, глядя, как мое такси уезжает по Ленокс.
Мы решили поужинать без изысков – заказать пару бургеров в тихом маленьком ресторанчике в Ист-Виллидж. Тишина – это хорошо. Тишина может усмирить тот бардак, что творится у меня в голове. Мой план поразвлечься, ощутить вкус свободы и разделить две сферы своей жизни окончательно провалился.
Я отправилась домой, смыла с себя грязь, оставшуюся после танцев с Дереком и Максом, и надела простое синее платье из джерси. Песни из бара по-прежнему звенели у меня в ушах, и я представила, как снова встречаюсь с приятелями Макса. Сворачиваюсь калачиком рядом с Максом на диване у его друга и смотрю с ними фильм, или грею пальцы о кружку с кофе на зрительской скамье во время матча по регби. Эти картинки казались чем-то простым и естественным, но тут за работу взялся разум. Он принялся анализировать, тревожиться и играть в адвоката дьявола – и я решила пока не торопиться с мечтами.
Я вышла в коридор и заперла дверь на ключ, напомнив себе: «Не спеши. Один шаг за раз. Никто не заставляет тебя это делать».
Даже субботним вечером, когда горожане вышли на улицы, чтобы подышать и насладиться ленивой игрой закатных красок, в Ист-Виллидж было не так многолюдно, как в центре. Когда это место успело стать для меня домом? Макс выбрал ресторанчик всего в нескольких минутах ходьбы от моей квартиры, и мне больше не приходилось читать таблички с названиями улиц, чтобы найти дорогу.
Над входом тепло светились тонкие желтые гирлянды, а когда я открыла дверь, звякнул маленький колокольчик. Макс был уже внутри. Он сидел за одним из столиков у задней стены, чисто отмытый и с газетой «Таймс »в руках. Я позволила себе украсть у судьбы одну секунду, чтобы просто полюбоваться им. Темно-красная футболка, поношенные джинсы с прорехой на бедре. Его светло-каштановые волосы в этом освещении казались почти золотыми. Стильные, похоже, английские кроссовки на длинных стройных ногах. Солнечные очки на столе у локтя.
Да обычный божественной красоты парень, с которым ты трахаешься, засевший в забегаловке с бургерами и ждущий тебя.
Я закрыла глаза, глубоко вздохнула и направилась к нему.