Кристина Лорен - Прекрасный подонок

Опустив голову между вытянутых рук, он крепко зажмурился и, мотнув волосами, прохрипел:

– О господи… я… я не могу остановиться.

Я выгнулась, чтобы сильней прижаться к нему. Мне нужно было найти способ заставить его войти в меня глубже, полнее. Мне еще никогда настолько неистово не хотелось поглотить кого-то целиком, как сейчас, когда он был во мне – потому что даже так я не могла обнять его всего и трогать повсюду. С этой мыслью восхитительное, пульсирующее напряжение превратилось в такую сильную боль, что я скинула ноги с его плеч, заставив всем весом навалиться на меня, и застонала: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста», – снова и снова.

Уже почти. Почти.

Мои бедра ритмично двигались, и он отвечал мне встречным движением, жестким, уверенным и столь же яростным, как мое.

– Сейчас я кончу… уже почти. Пожалуйста…

– Все, – прорычал он в ответ, а затем нагнулся и прикусил мою губу. – Бери все.

Вскрикнув, я кончила, впившись ногтями ему в спину и чувствуя на губах вкус его пота.

Он выругался, низко и хрипло, и, сделав еще один мощный толчок, замер надо мной.

Выдохшийся, дрожащий с ног до головы, он упал на меня и уткнулся лицом мне в шею. Я не смогла удержаться и провела трясущимися руками по его влажным волосам. Мы лежали так, тяжело дыша, и его сердце стучало прямо у моей груди. Минуты текли. В моей голове роились миллионы мыслей.

Постепенно наше дыхание успокоилось. Я почти уже подумала, что Райан заснул, когда он поднял голову и принялся одеваться.

Мое потное тело немедленно пробрала дрожь. Некоторое время я смотрела на босса, прежде чем сесть и начать натягивать платье. Меня раздирали противоречивые чувства. Секс с ним не просто удовлетворял физически – нет, это было одно из самых больших удовольствий за долгое, долгое время.

Но он был таким придурком.

– Полагаю, счетом вы пользоваться не собираетесь. Больше это не повторится, – сказал он, вырвав меня из раздумий.

Я обернулась к нему. Мой босс накинул на плечи разорванную рубашку и смотрел прямо вперед.

Прошло несколько секунд, прежде чем он повернулся и взглянул на меня.

– Скажите что-нибудь, чтобы я понял, что вы меня услышали.

– Передайте Сьюзан, что я приду на ужин, мистер Райан. И убирайтесь вон из моей машины.

В груди жгло так сильно, что это почти отвлекало от хаоса, творящегося у меня в голове. Почти. Я увеличил наклон беговой дорожки и удвоил усилия. Ноги застучали быстрей, мышцы охватил огонь. Это практически сработало. Таково было мое жизненное кредо: нет ничего невозможного. Достаточно лишь приложить необходимые усилия, и я достигну всего – в учебе, в работе, в семье и с женщинами.

Женщины. Вот дерьмо.

Я с отвращением тряхнул головой и увеличил громкость на своем айподе, надеясь, что это отвлечет меня и позволит слегка успокоиться.

Надо было предвидеть, что это не сработает. Что бы я ни делал, не важно, – мисс Миллс не покидала моих мыслей. Я зажмурился и увидел все снова: как я нависаю над ней, чувствую, как ее ноги сжимают меня, как по мне течет пот, как я изо всех сил хочу остановиться, но не могу. Быть внутри нее – вот самая изощренная пытка. Она утоляла насущный голод, но, словно наркоман, я хотел все больше и больше, едва лишь это кончалось. Ужасно, потому что в моменты близости с ней я готов был сделать абсолютно все, что она пожелает. И это ощущение уже начало просачиваться в повседневную жизнь, вот как сейчас, когда я даже не был с ней – но все же хотел стать тем, в ком она бы нуждалась. Смешно до слез.

Кто-то вытащил у меня из уха наушник. Я не любил, когда вторгались в мое личное пространство, и, обернувшись, злобно рявкнул на брата:

– Что?

– Продолжишь в том же духе, и нам придется соскребать тебя с пола, Бен, – ответил он. – Чем она довела тебя на этот раз?

– Кто?

Он закатил глаза.

– Хлоя.

При звуке ее имени у меня в животе екнуло, и я вновь сосредоточил все внимание на беговой дорожке.

– С чего ты решил, что это имеет какое-то отношение к ней?

– Потому что я не полный идиот.

– Со мной все в порядке. А даже если и нет, с какого рожна приплетать сюда ее?

Рассмеявшись, он покачал головой.

– Никто другой не способен вызвать у тебя такую реакцию. И ты знаешь, почему?

Он выключил свой тренажер и пристально уставился на меня. Совру, если скажу, что меня это не встревожило. Мой брат был проницателен. Порой даже слишком проницателен. И если я что-то и хотел от него скрыть, то именно эту историю.

Не прерывая бега, я смотрел только вперед и старательно избегал его взгляда.

– Дай причаститься твоей мудрости.

– Потому что вы двое слишком похожи, – с апломбом заявил он.

– Что?

Несколько человек обернулось, пытаясь понять, с чего это я ору посреди людного тренажерного зала. Я треснул по кнопке «Стоп» и обернулся к брату.

– Как тебе это вообще в голову пришло? Между нами нет ничего общего.

С меня тек пот, я задыхался и был на взводе после десятимильной пробежки. Но конкретно в эту секунду кровь прилила к моему лицу вовсе не из-за спортивных рекордов.

Сделав внушительный глоток воды из бутылки, Генри снова ухмыльнулся.

– Кого ты пытаешься обмануть? Никогда не встречал двух настолько похожих людей. Во-первых, – сделав паузу он прочистил горло и, театрально подняв руку, принялся загибать пальцы, – вы оба умные, целеустремленные, преданные, зацикленные на своей работе трудоголики. И…

Тут он ткнул пальцем в меня.

– …она просто бомба. По сути, она первая в твоей жизни женщина, способная схлестнуться с тобой на равных, а не плетущаяся следом, как потерявший хозяина щенок. И ты не можешь простить себя за то, что тебе это нужно.

Неужели все спятили? Конечно, кое в чем она соответствовала этому описанию. Даже я не стал бы отрицать, что она невероятно умна. Она много работала – меня часто удивляло, как она все успевает. И несомненно, она была целеустремленной, хотя я бы скорей сказал «упряма, как ослица». И, понятное дело, сомневаться в ее преданности не приходилось. Она тысячу раз могла сдать меня с первого же дня, когда мы начали нашу грязную игру.

Я сердито пялился на него, пытаясь найти подходящий ответ.

– Да, а еще она чокнутая стерва.

Отлично. Очень красноречиво.

Сойдя с дорожки, я поспешно протер тренажер и устремился прочь, надеясь ускользнуть.

За спиной раздался его радостный смех.

– Видишь? Я знал, что она тебя зацепила.

– Отвали, Генри.

Я уселся на тренажер для ножных мышц, однако брат навис надо мной, ухмыляясь, как кот, закусивший канарейкой.

– Ну, со здешними делами я покончил, – сказал он, отряхивая руки и самодовольно озираясь. – Пожалуй, поеду домой.

– Отлично. Поезжай.

Он со смехом развернулся к двери.

– Ох, пока я не забыл. Мина хотела узнать, сумел ли ты убедить Хлою прийти к нам на ужин.

Я кивнул, делая вид, что полностью поглощен завязыванием шнурков.

– Она сказала, что придет.

– Интересно, только я считаю мамину затею свести ее с Джоэлом Сигноли на редкость нелепой?

И снова у меня в груди что-то сжалось. Джоэл вырос рядом со мной и Генри, и он был порядочным парнем, но при мысли о том, что они могут быть вместе, мне хотелось кому-нибудь врезать.

– То есть Джоэл, конечно, отличный парень, – продолжил Генри. – Только Хлоя для него слишком хороша, нет?

Он задержал взгляд на мне.

– Но если он считает, что у него есть шанс, флаг ему в руки.

Я улегся на скамью и заработал ногами чуть быстрее, чем требовалось.

– Увидимся, Бенни.

– Ага, увидимся, – пробормотал я.

В воскресенье, лежа в постели, я вновь прокрутил в голове свой план. Я слишком много думал о ней. Надо быть твердым и прожить неделю, не прикасаясь к ней. Это как детоксикация. Семь дней. Я в состоянии это сделать. Семь дней не дотрагиваться до нее, и яд выйдет из организма, и я снова смогу вернуться к своей жизни. Просто надо соблюдать пару предосторожностей.

Во-первых, ни в коем случае не вступать с ней в спор. Почему-то наши ссоры превратились во что-то вроде извращенной формы прелюдии. Во-вторых, больше никогда не фантазировать о ней. Это означало – никаких воспоминаний о наших сексуальных контактах, никаких фантазий о новых встречах, никаких мыслей о мисс Миллс неглиже или о каких-либо частях моего тела, прикасающихся к ней.