– Лукас…
– Да?
– Я прекрасно понимаю, что это не ваша забота. Я одна отвечаю за девочек. И поэтому хочу, чтобы вы знали, как я признательна вам за помощь. – И, не давая ему ответить, она продолжала:
– Мне очень жаль, что я свалилась на вашу голову. На вас обрушилось гораздо больше, чем вы ожидали, когда вступали в брак, правильно? Вы должны быть, как минимум, вознаграждены, но как только…
Он не дал ей договорить:
– Если будете предлагать мне плату за услуги, я придушу вас.
Ей было приятно, что он рассердился.
– Простите, – сказала она. – Я никак не хотела обидеть вас. Я так вам признательна… – Но по его лицу было видно, что ему не хочется выслушивать ее благодарности, и Тэйлор сменила тему:
– Дети – это не просто собственность.
– Разумеется, нет.
– А большинство взрослых считают их своей собственностью. Во всяком случае, считают, что у них нет никаких прав, не так ли?
Он кивнул:
– Те родители, которые придерживаются подобной точки зрения, не имеют права на любовь.
– Да, – прошептала Тэйлор и перешла к другой теме. – Интересно, пойдут ли Уэсли к властям и станут ли выдвигать против нас обвинение?
– А что они могут нам инкриминировать?
– Нанесение телесных повреждений, – ответила женщина. – И что мы вместе застрелили Генри Уэсли.
Лукас неодобрительно усмехнулся:
– Тогда им придется давать кое-какие необычные объяснения, если вообще они с кем-либо будут говорить. А вы хотите привлечь к этому власти?
– Нет, – ответила она. – Для нас из этого не будет никакой пользы, Джорджи и Элли уже взяли. В этом случае уйдет много времени на объяснения, заполнение бланков и т.д. Но если вы считаете, что нам нужно это сделать…
Лукас вообще относился с большим подозрением и неодобрением к любому, кто носил полицейский значок, дающий слишком много власти. А власть – Лукас знал это по опыту – подобна океану для человека, которого мучит жажда. И стоит выпить только один глоток, как хочется еще и еще, пока это не превращается в неутолимое желание… Крайне редко власть возносит человека. В большинстве случаев она совращает.
– Все может осложниться, – заметил он. – Мне как-то не хочется, чтобы органы правопорядка преследовали нас, в то время когда мы разыскиваем ваших племянниц. Ответьте мне на один вопрос.
– Какой?
– Знает ли Виктория о ваших племянницах?
– Да.
– Почему же вы мне никогда не говорили о девочках?
Тэйлор оставила вопрос без ответа.
– Вы мне не верите? – спросил Лукас.
Женщина немного помолчала, прежде чем ответить.
– Мне кажется, верю. – И уже с большей решимостью в голосе добавила:
– Да, я верю. Мадам сказала, что мне нужно вам доверять.
– А если бы Мадам не посоветовала вам поступать подобным образом?
– Вы мужчина, Лукас.
– И что это значит?
– Мужчинам, как правило, доверять нельзя. И Виктория, и я – мы обе усвоили этот важный урок. Но все же вы не такой, как другие мужчины. И уж вовсе не похожи на своего сводного брата. Как я теперь поняла, Вильям просто-напросто слабак. А вы – полная противоположность. Вы ведь найдете их, правда? Скажите это еще раз. Я поверю вам.
Столь резкая смена темы нисколько не покоробила Лукаса. Он снова дал обещание.
– Как вам кажется, им не причинили вреда?
Уныние в ее голосе буквально разрывало его сердце на части. И потому он ответил резче, чем сам того хотел:
– Не позволяйте себе думать о таких вещах. Надо сосредоточиться только на том, как вернуть их. Иначе вы сойдете с ума.
Она попыталась воспользоваться его советом. Как только очередная кошмарная мысль приходила ей в голову, она тут же гнала ее прочь. И продолжала составлять мысленный список вещей, которые понадобятся ей в путешествии.
Когда они, наконец, добрались до гостиницы, Тэйлор бросилась искать портье в вестибюле. Ей выдали расписание поездов, и, когда она прочитала, что поезд сию минуту отошел, ей захотелось закричать. Следующий был только в десять часов утра. На вокзал тут же послали человека с деньгами, чтобы купить два билета. Администратор предложил телеграфировать в их гостиницу в Цинциннати, чтобы заказать номер. Она согласилась и попросила его обязательно заказать еще один номер для ее подруги.
Эти планы и суета как-то успокаивали Тэйлор. Она поспешила наверх в свой номер, упаковала сумки, потом нашла багажные квитанции и понесла их в номер к Виктории. Когда она постучала в дверь своей подруги, было уже почти два часа ночи.
У сонной Виктории сами собой закрывались глаза, но только до тех пор, пока Тэйлор не рассказала ей, что произошло. Новости подействовали на Викторию, как ушат холодной воды. Она тут же проснулась, и глаза у нее наполнились слезами.
– Бедняжки, – прошептала она. И тут же решительно заявила:
– Я еду с вами. Постараюсь помочь, как смогу.
Тэйлор даже не сомневалась, что Виктория не откажет ей в помощи. Она вручила подруге квитанции на багаж и велела позаботиться о вещах, а потом отправляться за ней и Лукасом в Цинциннати на следующем поезде, пояснив, что уже дала телеграмму, чтобы для Виктории заказали номер в гостинице.
– Я молю Бога, чтобы малышки были в Цинциннати, – сказала Тэйлор. – Надеюсь, что там их будет легко разыскать. Если же их увезли в Нью-Йорк, где такие толпы народа, это будет намного труднее.
– Чем еще я могу помочь?
– Сходите завтра в банк и снимите как можно больше денег. Привезите деньги с собой. Я дам вам расписку завтра утром перед отъездом. Пожалуйста, не говорите Шерману и Саммерсу, куда едете.
– Хорошо, не скажу, – пообещала Виктория. Она обняла подругу, пожелала ей удачи и вдруг вспомнила о списке вещей, которые Тэйлор собиралась купить в Бостоне.
– Дайте мне ваш список, – велела она. – Все равно я остаюсь в Бостоне еще на один день, чтобы решить денежные проблемы. Так заодно я могу сделать и все необходимые покупки.
– Да, конечно. Я отдам вам этот список утром. – Тэйлор собралась уходить, но на минуту задержалась. – Попросите служащих отнести ваши вещи в наш номер.
– Зачем?
– Он лучше. – Тэйлор открыла дверь и вышла в коридор. – Вы заслуживаете роскоши, Виктория. Я и так собиралась поменяться с вами после отъезда Лукаса. Мне будет приятно знать, что вы переночуете там завтра.
– А мне будет приятно узнать, что к этому времени вы разыскали девочек.
Тэйлор покачала головой:
– Лукас говорит, что до Цинциннати ехать только сорок часов. Я даже не смогу телеграфировать вам, потому что вы будете в дороге. Придется подождать, пока доберетесь до места. Будьте осмотрительны и осторожны, дорогая моя подружка.
– Постарайтесь выспаться сегодня, – крикнула ей вслед Виктория.
Она пожелала этого от самого чистого сердца, и Тэйлор в ответ обещала постараться поспать. Правда, она не представляла, как это возможно, но ей не хотелось, чтобы Виктория волновалась.
Лукас вернулся в номер чуть позже. Он запер дверь, прислонился к косяку, вынул из кармана ее револьвер и разрядил его. Потом положил револьвер и патроны на стол. Потом упаковал свои вещи. На это у него ушло всего несколько минут.
– Ложитесь в постель, Тэйлор, – приказал он. – Завтра будет трудный день.
И отправился в ванную комнату, раздеваясь на ходу.
– Сейчас, еще минутку, – сказала она. Подошла к окну и уставилась в темноту ночи.
Лукас не стал спорить. Пусть, подумал он, ей нужно несколько минут побыть одной и упокоиться. Он не стал снимать брюк, чтобы не испугать ее, и улегся поверх покрывала. Через час проснулся и, еще даже не открыв глаз, понял, что ее нет рядом с ним в постели. Она так и стояла у окна, склонив низко голову и скрестив руки на груди. Лукас не видел ее лица и не слышал никаких звуков, но был уверен, что она плачет.
Ее безмолвные страдания были душераздирающими. Лукас встал с постели и тихо подошел к ней. Он не промолвил ни слова. Просто взял ее на руки и понес в альков. Там поставил рядом с кроватью и стал раздевать. Тэйлор не возражала, но и не помогала ему. Она просто стояла неподвижно, пока он снимал с нее одежду, оставив только сорочку. Лукас старался не думать о том, какая шелковистая у нее кожа. Его рука случайно коснулась ее груди, и, Боже праведный, как же ему хотелось продлить это прикосновение. Но он не поддался порыву. Негоже сейчас давать волю похотливым мыслям. Она слишком уязвима и беззащитна. Конечно, она позволит ему сейчас любить ее, возможно, даже обрадуется его ласкам, но утром наверняка пожалеет о том, что произошло. Нет, он не станет пользоваться случаем.