Когда-то ненависть к ней заставила Зака выжить. Сейчас она стала его целительницей. Шаг за шагом, постепенно она прорывала его оборону. С нежной настойчивостью она уговаривала его отбросить горечь и гнев. Когда такая тактика не принесла результатов, она стала ругать и распекать Зака. Против его воли она заставила его рассказать о событиях, о которых он не рассказывал ни одной живой душе. Элмайра была его глубокой мрачной тайной, его позором, который он тщательно скрывал. Со дня освобождения он никогда не произносил вслух это ненавистное слово. Тесс вынудила его встретиться со своим прошлым. Заставила пойти на уступки. И за одно это он будет всегда благодарен ей. Тяжелая ноша стала легче.
Близился рассвет. Зак поправил сбившиеся простыни. Похоже, Тесс и во сне ощущала жар его тела. Вздохнув, он легко поцеловал ее в лоб и прижал плотнее к себе. Потом, утомившись от попыток примирить прошлое с настоящим, тоже уснул, находя сладкое успокоение в ее объятиях.
На следующее утро Тесс время от времени незаметно поглядывала в сторону Зака. «Вместо того чтобы отправиться, как обычно, на рудник, – отметила она для себя, – он сегодня решил не отлучаться из дома и кое-что отремонтировать, привести в порядок». Котенок следовал за Заком по пятам, когда тот кормил скот, а потом чинил ставни. Тесс чувствовала перемены в его поведении, но опасалась сказать или сделать что-нибудь, что могло бы разрушить хрупкую связь между ними. Поэтому она решила уделить больше внимания юному апачи.
Мальчик проснулся и стал бродить по дому, изучая свое новое пристанище. Он вышел в патио и стоял в дверях, настороженно следя за каждым движением Тесс. Взгляд у него был не по возрасту серьезным.
Тесс, стараясь не делать резких движений, чтобы не испугать его, положила на скамью апельсин.
– Ешь, Джаирмо. Это тебе.
Мальчик схватил апельсин и вонзил пальцы в толстую кожуру. Он ел торопливо и жадно, сок стекал у него по подбородку. Джаирмо словно боялся, что у него сейчас отберут драгоценный подарок.
Пока он ел, Тесс поставила на соседнюю скамью таз с теплой водой, положила кусок мыла и полотенце. Рядом оставила чистую рубаху Зака.
– Помойся, – спокойно сказала она.
Чтобы не смущать Джаирмо, Тесс прошла в комнату, где он спал, и переменила постельное белье. Тихий звук, раздавшийся у нее за спиной, заставил ее обернуться. Она увидела Джаирмо, стоящего в нескольких шагах от нее. Вода стекала с его вымытых волос. Рубашка Зака была ему велика и свисала с его худых плеч, а рукава закрывали даже кончики пальцев. Ее сердце сжалось при виде этой жалкой фигурки. Он выглядел таким юным, таким беззащитным. И безнадежно потерянным.
Тесс улыбнулась и подошла к нему.
– Вижу, рубашка тебе немного великовата. Давай я закатаю тебе рукава.
Ей показалось, что мальчик хочет убежать, но сдерживает себя, оставаясь на месте. Его худое тело напряглось, когда она отвернула манжеты рубашки и обнажились его худые хрупкие запястья.
– Вот, – сказала Тесс. – Так гораздо лучше.
Его лицо было очень серьезным. Глядя прямо ей в глаза, мальчик сказал:
– Хочу пойти домой.
– Конечно, ты пойдешь домой.
Сердце Тесс сжалось от сочувствия к этому несчастному ребенку. Ей захотелось обнять его, прошептать слова утешения и ласки. Но, чувствуя, что он не готов принять утешение от чужого человека, Тесс погасила свой порыв.
– Хочу пойти домой, – повторил Джаирмо.
Слабая дрожь в его голосе говорила о том, что он изо всех сил старается выглядеть храбрым.
Тесс ласково положила руку на плечо мальчика и взглянула ему в глаза.
– Мы – мой муж и я – хотим помочь тебе найти родных. Мы сделаем все возможное, чтобы ты с ними встретился.
Она была тронута тем, что мальчик не вырвался и не уклонился от ее прикосновения.
Лицо его выражало сомнение и такую надежду, что Тесс едва не заплакала.
– Ты меня понимаешь, Джаирмо? – Он неуверенно кивнул. – Ты можешь нам доверять. Мы хотим быть твоими друзьями.
Мальчик внимательно посмотрел на Тесс глазами, полными печали и недетской тоски, и произнес:
– Джаирмо не верит никому. Только Джаирмо.
Тесс знала, что доверие – это такая вещь, которую нужно заслужить, силой ее не добиться. Джаирмо за свою короткую жизнь уже столько пережил, что никому не доверяет, а может быть, уже никогда и не сможет доверять. Если он действительно был в Кэмп-Гранте во время резни, то стал свидетелем жестокого уничтожения своей семьи. А потом его силой увели и продали в рабство.
– Веришь ты мне или нет, но знай, что мы твои друзья, – сказала Тесс. – Мы сделаем все возможное, чтобы ты вернулся домой.
Она ощутила, что его напряжение немного ослабло. Тесс слегка сжала плечо мальчика и затем отпустила.
– Все будет хорошо, Джаирмо, вот увидишь.
Лицо Джаирмо было печально, но Тесс почувствовала, что мальчик очень хочет верить ей. Ничего не ответив, он ушел в спальню, забрался в постель и закрыл глаза. Вскоре по его ровному дыханию Тесс поняла, что Джаирмо уснул.
«Одному Богу известно, как долго бродил мальчик по пустыне без еды и питья, – думала Тесс, выливая грязную воду из таза. – Чудо, что он вообще остался жив». Она надеялась, что Зак не будет возражать против ее просьбы помочь найти семью мальчика. Тесс видела, что Зак сочувствует Джаирмо и сделает для него все, что в его силах.
Тесс только что закончила печь лепешки, когда услышала, что ее зовет Зак.
– Тесс, у нас посетитель.
Вытирая руки о передник, она поспешила в дом и увидела рядом с Заком Лили Лондон. Тесс была так удивлена, увидев эту женщину, что замерла на месте.
Лили, опираясь на ручку малиново-красного зонтика, по цвету прекрасно подходящего к ее платью и шляпке, с любопытством оглядывала комнату.
– Ну и ну, – пробормотала она. – Так вот как живет наследница.
Тесс покраснела, вспомнив их первый разговор в тот день, когда она приехала в Тусон. Не зная, в каком жалком состоянии находится ранчо, она поведала Лили о своем богатстве. Тогда Тесс просто распирало от желания рассказать о полученном наследстве любому, даже этой ярко одетой незнакомой женщине, встреченной на улице. Какой же наивной она была! Такой светской даме, как Лили Лондон, это должно было показаться глупым детским лепетом.
– Это, конечно, не мое дело, милочка, но кое-какая мебель могла бы украсить ваш дом, – заметила Лили. В ее словах слышась добродушная насмешка.
Тесс показала в сторону пустой прихожей.
– Знаю, это не очень...
Но тут в разговор вмешался Зак:
– Вся мебель, предназначенная для прихожей, была сломана теми, кто убил Джеда.
– Подонки, – пробормотала Лили. – Джед не так часто бывал в моем заведении, но мне он нравился. Он был настоящим джентльменом.
«Джентльмен?» – задумалась Тесс. Возможно, определение «благородный мужчина – джентльмен» и вправду очень подходило для сухощавого конфедерата, о котором она вспоминала с большой симпатией.
– Пройдите в патио, мисс Лондон, и присядьте, пока я приготовлю прохладительные напитки.
– Друзья зовут меня Лили, – непринужденно сказала та. – Это место можно считать дворцом по сравнению с тем, где я начинала.
Зак пошел проводить Лили в патио. Тесс налила в кувшин лимонад, поставила на поднос стаканы и печенье с черной патокой. Когда она вышла во двор с подносом, то нашла там Лили сидящей на скамье; несколько мягких подушек лежало у нее за спиной. Зак стоял рядом, поставив одну ногу на стул.
Лили обвела дворик рукой с наманикюренными пальчиками:
– Вижу, вам пришлось потрудиться, чтобы навести здесь такой уют и порядок.
Зак ухмыльнулся.
– Мы провели здесь немало приятных часов.
Он подождал, пока внимание Лили переключилось на блюдо с печеньем, и подмигнул Тесс, заставив ее покраснеть.
Если не обращать внимания на насмешки Зака, то Тесс была горда плодами своих трудов. Она попыталась посмотреть на патио глазами постороннего человека и осталась довольна. Маленький двор был тщательно подметен. С балок над двориком свисали разнообразные корзины, а связки красного перца покачивались на крюках. В глиняных горшках вилась тщательно ухоженная зелень. Дерево юкки в углу двора отбрасывало приятную тень. Все это создавало ощущение уютного жилища.
– М-м, вкусно, – похвалила Лили, с удовольствием отпивая глоток лимонада. – Как приятно после долгого путешествия по пыльной дороге выпить чего-нибудь холодного.