Мэйдлин Брент - Превратности судьбы

— То есть матери передали свою вражду детям?

— Да. Я помню бабушку Грешем. Я ее боялась. У нее был жуткий взгляд, как у ведьмы, которая собирается наложить проклятье на кого-то. Она и мать мистера Фолкона, это жена того, погибшего мистера Фолкона, ненавидели друг друга до самой смерти. Когда старая миссис Фолкон умерла, моя бабушка была уже очень слабой и месяцами не выходила из своей комнаты, но настояла, чтобы ее отвезли на похороны. Она хотела видеть все своими глазами. В деревне говорят, это и убило ее, потому что она простудилась и через три недели сама умерла.

Аманда остановилась, чтобы перевести дух и, пожав плечами, сказала:

— Сейчас вражда не такая сильная. Это стало привычкой. Мы просто не любим друг друга и не разговариваем.

Голова болела от вопросов. Что ищет Роберт Фолкон в Китае? Что искал Николас Сэбин? Наверное, одно и то же, потому что оба загадывали мне одну загадку. Это что-то очень ценное, потому что Китай — опасное место для чужаков. Николас Сэбин смог в этом убедиться. Он лишился жизни, и Роберт Фолкон был близок к этому. Мне вдруг пришло в голову: а не искали ли они рисунок, который лежит сейчас в моем комоде. Абсурд. Это всего лишь рисунок, в нем не может быть никакой особенной ценности. Аманда была уже у двери.

— Пойдем, — сказала она, — я покажу тебе дом.

Я кивнула, стараясь выбросить из головы все вопросы и предположения. Я сейчас в Англии. Мистер Грешем заплатил за меня большие деньги, и теперь я живу в его доме. Мне есть о чем подумать и без того, чтобы морочить себе голову тайной, которую я не могу разгадать. У меня начинается новая жизнь. Я горячо надеялась, что смогу соответствовать ее требованиям.

Меня немного вдохновляло то, что процедура знакомства с новой семьей была позади. Я решила, что если буду внимательной и осторожной, то больше не попаду впросак. Я не могла и предположить, что еще до конца вечера совершу ужасную ошибку.

В «Высоких зарослях» было три этажа. На последнем жили слуги. Черная лестница вела в большую кухню. В полуподвале была столовая для прислуги. Слуг было больше, чем людей, которых они обслуживали. У мистера Грешема работали две горничные, камеристка, еще одна горничная прислуживала за столом. Были также повар, дворецкий и молодой лакей.

— Содержать дом ужасно дорого, — сказала Аманда. — Папа говорит, что ему приходится тратить двести фунтов в год на жалованье прислуге. Сюда входит и жалованье кучеру, но нам повезло, что он еще работает садовником, ему помогает мальчик из деревни. Мама говорит, что мы бы просто не справились, если бы прислуги было меньше.

Я заметила, что горничные носили туфли или ботинки с мягким верхом. Аманда объяснила, что вся прислуга должна носить такую обувь. Туфли не должны скрипеть при ходьбе. После прогулки по саду мы поднялись на террасу и вошли в столовую через французское окно. Дворецкий наблюдал, как горничная и лакей сервируют длинный стол.

Когда я впервые увидела дворецкого, я решила, что он старый человек. Теперь я поняла, что ошиблась. У него были седые волосы, короткие и густые, а лицо — молодое, гораздо моложе, чем я думала. Он двигался спокойно и легко, как молодой человек. Вполне возможно, что мистер Грешем старше. На нем был фрак. Он держался с вежливым достоинством. Лакей тоже был во фраке. Позже я узнала, что в некоторых домах лакеи носят ливреи.

Аманда спросила дворецкого:

— Миссис Троубридж приготовила что-нибудь специальное к ужину, Марш?

Я была потрясена тем, как она грубо с ним разговаривает, называя его по фамилии. Но дворецкий, как ни в чем не бывало, ответил, сдержанно улыбаясь:

— Я думаю, что будет ее фирменный фасолевый суп, затем тушеное «сладкое мясо» и запеченное седло барашка, мисс Аманда. — Он повернулся в мою сторону: — У мисс Люси есть все, что нужно?

Я не знала, как разговаривать с таким мужчиной. Он был старше меня, в нем было столько достоинства. Аманда просто сказала:

— Да, все нормально. Пойдем, Люси. Я покажу тебе наш альбом с фотографиями. В прошлом году мы ездили отдыхать во Фринтон. Мы там фотографировались: я стою по пояс в воде.

Когда мы оказались в гостиной я, смущаясь, спросила:

— Аманда, а для чего все эти ножи и вилки на столе?

Она удивленно посмотрела на меня.

— Для разных блюд. Господи! Вы пользовались палочками в Китае?

— Нет, в основном ложками.

— Как же вы ели мясо? Наверное, делали фарш? Просто начинай с тех приборов, что с краю. Если сомневаешься, смотри, как я делаю.

Мы полчаса рассматривали альбом с фотографиями, затем появились мистер Грешем и Эдмунд, следом за ними пришли миссис Грешем и Эмили. Все были красиво одеты. Эдмунд уселся в кресло, откинулся на спинку и, сложив пальцы вместе, сказал:

— Вы прекрасно выглядите, Люси. Какое хорошенькое платье!

Аманда вздохнула:

— Мужчины такие глупые. Ты что, не видишь, что оно ей не идет? Оно было сшито на кого-то другого и переделано для нее. — Она обратилась к отцу: — У нее должна быть приличная одежда, папа. Люси не в чем выйти.

— Мы посмотрим, что можно сделать, — с готовностью отозвался мистер Грешем. — Бекки, дорогая, я думаю, это по твоей части.

— Конечно, — откликнулась его жена без особого энтузиазма, — мы обязаны делать то, что должны. Но миссис Коллинз просит теперь столько за шитье, просто уму не постижимо! — И следующие несколько минут миссис Грешем и Эмили обсуждали портних и платья, которые те шили, а мистер Грешем и Эдмунд не проронили ни слова. У меня была возможность во время путешествия немного привыкнуть к английскому образу жизни, но поведение женщин по-прежнему изумляло. Они начинали разговор, не дожидаясь, когда с ними заговорят. Они демонстрировали свое недовольство. Они не соглашались с мужчинами и даже сердились на них.

В Китае женщины не сидели за одним столом с мужчинами, а лишь прислуживали им. Для женщины спорить с мужчиной было делом неслыханным. Женщинам не разрешалось так много говорить, как это делали англичанки. По китайским законам муж имел право развестись с женой, если та слишком болтлива.

Эмили принесла с собой маленького белого котенка и теперь играла с ним на большой кушетке. Когда в разговоре наступила пауза, миссис Грешем посмотрела на меня с улыбкой, которая, видимо, далась ей нелегко, и спросила:

— В Японии есть кошки, Люси?

Неожиданный вопрос застал меня врасплох, и я ответила в замешательстве:

— Думаю, да, миссис Грешем. У нас в Китае есть.

— Я это и имела в виду, дорогая. Думаю, тебе не следует с такой готовностью поправлять старших, но больше не будем об этом. Итак, у вас в Китае есть кошки. Ты любишь кошек?

— Лучше кошка, чем ничего, миссис Грешем, но кроличье мясо вкуснее.

Ее глаза вдруг остекленели. Я оглянулась: все смотрели на меня с изумлением. Эмили прижимала котенка к груди, словно защищая от меня. Я бросилась объяснять:

— О, простите, я не поняла, что мы говорим о кошках, как о домашних животных, миссис Грешем. В Китае только богатые люди держат кошек как домашних животных. Но там много бродячих кошек и, когда голод…

— Благодарю! — перебила меня миссис Грешем ледяным тоном. — Довольно, Люси.

Я сидела, глядя на свои руки, чувствуя, как горят щеки, и не понимая, что я такого сказала, почему все в шоке. Мисс Протеро сама меня учила, как отличить освежеванного кролика от кошки, потому что они в таком виде похожи, и иногда торговцы мясом пытаются выдать кошку за кролика. Я всегда проверяла почки. У кролика они расположены низко и на одном уровне, а у кошки — выше и смещены по отношению друг к другу. Если мисс Протеро об этом знала, значит, люди в Англии тоже иногда ели кошек, когда голодали. А может, и нет. Я вдруг подумала, что за сорок лет, прожитых в Китае, мисс Протеро привыкла к таким вещам, которые казались бы ей невероятными, живи она в Англии.

Я знала, что допустила еще одну оплошность, и вздохнула с облегчением, когда мистер Грешем прервал нависшую тишину, затеяв довольно чопорный разговор с женой. Я вздохнула с еще большим облегчением, когда вошел мистер Марш и объявил, что ужин подан. Хотя солнце еще не село, на стенах столовой горели ослепительные газовые лампы с лебедиными шеями. Мы сели за длинный дубовый стол. Серебряные приборы сияли на белоснежной скатерти. Мистер Грешем прочел молитву, и молодой лакей и горничная под бдительным оком мистера Марша начали подавать ужин.