. Он жестом указал на лодку. Испытав облегчение оттого, что он, кажется, понял ее положение, оценил ситуацию и возможную выгоду, с этим связанную, Меллиора быстро подняла выпавший нож и сунула в ножны. Затем забралась на корму маленького суденышка, давая возможность мужчине сесть на среднее сиденье, чтобы он мог грести.
Оттолкнув лодку от берега, мужчина шагнул в нее. Он легко и ловко добрался до среднего сиденья. Пара ударов веслами – и они уже двигались по реке.
Если они будут плыть с такой скоростью, то она доберется гораздо быстрее, чем думала.
Тем не менее эта мысль облегчения не принесла, что-то продолжало ее беспокоить. Меллиора чувствовала, что мужчина все время за ней наблюдает. Они были на середине реки, когда он снова заговорил с ней. Голос у него был сочный, грудной, хрипловатый – и угрожающий.
– Значит, леди?
– Знай греби, остальное тебя не касается, – ответила Меллиора.
– Леди – и одна, среди ночи. В такое время, когда могут встретиться головорезы, воры, насильники, грабители и всякое отребье?
Кажется, он угрожает ей?
– Как ты знаешь, я ношу при себе нож – подарок одного викинга, моего друга. Он острее любого меча, и я умею им пользоваться.
– Да, я видел.
– Ты застал меня врасплох. Впредь такого не случится. – Меллиора старалась говорить как можно тверже и увереннее, хотя страх все более овладевал ею.
Незнакомец ничего не ответил на ее предупреждение – он продолжал размышлять вслух:
– Леди ночью, одна, на берегу реки, просит об услуге – и в то же время угрожает тому, кому отдает приказ оказать эту услугу. Этому может быть лишь одно, как мне думается, объяснение. Скажи, дорогая миледи, от кого ты так отчаянно хочешь убежать? – спросил он.
– Ты хочешь узнать мой ответ, а потом получить выкуп, так я понимаю? Ну нет, я ничего тебе не скажу. Твое дело грести. Я заплачу тебе серебром и золотом. Но только тронь меня – и если я не заколю тебя на месте, то обещаю: ты умрешь в страшных муках. Умирая, будешь корчиться отболи – исколотый, окровавленный, обожженный, а после смерти куски твоего тела будут скормлены воронам.
– Ты очень надменная и кровожадная, – сказал мужчина.
– Несчастный ублюдок! Как ты смеешь критиковать меня?
– Ты очень уверена в своей мощи. И это заставляет меня думать, что ты сбежала от самого короля. – Он наклонился вперед. – Почему?
Меллиора скрипнула зубами, стараясь сохранить самообладание и досадуя на то, что он разоблачил ее.
Впрочем, победа в бою может зависеть от того, чувствуешь ли ты, когда нужно ударить, когда сделать ложный выпад и даже – когда обратиться к переговорам.
– Зачем тебе это знать? – спросила Меллиора, не желая рисковать и вступать в физическую схватку. – Я могу заплатить очень хорошо, тебе не нужно будет просить выкупа. Ты получишь деньги – и делу конец.
Хотя фигуру мужчины скрывала широкая накидка, ей показалось, что он пожал огромными плечами.
– Так, причуда, должно быть. Я очень любопытен. И я достаточно обеспечен. Не очень нуждаюсь в твоих деньгах.
Меллиора вздохнула.
– Ну пусть тогда это будет просто награда за то, что ты помог мне добраться до места назначения. Ведь я могла бы тебя арестовать и, возможно, повесить за то, что ты приставал ко мне на берегу.
– Очень странно. Мне кажется, ты понятия не имеешь о законах этой земли.
Меллиора тяжело вздохнула, не в силах скрыть раздражение. Он требовал рассказать ее историю. Хорошо, она расскажет ему правду.
– Прекрасно. Если хочешь услышать занимательную историю, ты ее услышишь. Я шотландка. Правда, мой отец не был чистокровным шотландцем, но род матери уходит корнями в глубь шотландской истории. И я, как ты и предположил, подопечная короля. Мой отец недавно умер, и тогда король Давид неожиданно принял решение отдать меня и мою землю ужасному, омерзительному, презренному, рябому, жалкому норманну – своему приятелю и соратнику. Я сказала себе, что этому никогда не бывать!
– Ах, вот оно что... – пробормотал мужчина. Уж не сочувствие ли прозвучало в его голосе? – Понятно...
– Значит, ты меня понимаешь и поможешь мне. И я сделаю тебя богаче, чем ты сейчас, даже если деньги и не столь важны для тебя.
– Куда же ты собираешься плыть?
– Вниз по реке. Там мои родственники.
– Там нет никого, кроме викингов, которые разбили на берегу лагерь.
– Да, я знаю.
– Ты родственница викинга Даро?
– Он мой дядя.
– Тогда ты, стало быть, и родственница Бьорна Холлстедера? – резко спросил мужчина.
– Нет, – ответила Меллиора, несколько удивленная его тоном. – Холлстедеры родом из Дании. Мой отец был сыном норвежского ярла.
– Значит, ты хочешь натравить викингов против короля?
– Нет! Да как ты смеешь предположить, что мои родственники-викинги поднимут против короля оружие? Я просто хочу оказаться в более выгодной для себя позиции, чтобы объяснить королю ситуацию и выразить свои чувства.
– Если ты намерена учинить кровопролитие и мятеж, тебе следует объясниться.
– Я не намерена организовывать ни кровопролития, ни мятежа! Мой отец был викингом, который любил Шотландию, и ему была дорога идея единой Шотландии! Однако ты слишком самонадеян и нахален! С чего бы это?
– Ну, это просто так, – пробормотал незнакомец. Внезапно он переключил все свое внимание на весло. Похоже, он его выкручивал.
– Что ты делаешь? – спросила Меллиора. – Не нужно... Она не успела закончить фразы, как весло выскользнуло из уключины и упало в воду.
– Ах! – проговорил мужчина. – Ты только посмотри, миледи!
– Что ты наделал? – в ужасе спросила Меллиора. Был ли этот человек опасен или просто глуп?
– Весло, – печально сказал он. – Оно вывалилось из уключины.
– Еще бы, болван! Ты сам его и выкрутил! Так всегда случается, если...
– Боже мой! – внезапно воскликнул мужчина.
– Что такое?
– Другое весло тоже вывалилось!
– О Господи, ну можно ли быть таким болваном?! Сидит тут, мучает меня разными вопросами, а у самого не хватает ума удержать весла!
– Миледи, я очень сожалею, но не стоит беспокоиться, – бодрым тоном сказал мужчина и поднялся в лодке. – Я доплыву до берега и добуду другие весла.
– Но на это потребуется время!
– Будь уверена, леди, я вернусь за тобой. И за твоим золотом, конечно. Не огорчайся. Обещаю, клянусь тебе: ты будешь именно там, где тебе надлежит быть.
– Как ты мог такое натворить? Я просто в отчаянии! Дорога каждая минута! Как ты мог! Ты заслуживаешь, чтобы тебя отхлестали словно норовистого коня, выпороли...
– Подвергли пыткам? Поджарили на медленном огне? Колесовали?
– Да, может быть, и так! – распаляясь, сказала Меллиора. В течение всей своей жизни она в обращении со слугами неизменно была добра. Каждый человек хорош по-своему – так ее учили. По заветам Господа, даже самый простой человек заслуживает глубочайшего сочувствия.
Но Господь не предвидел, что ей придется иметь дело с беспросветным болваном. Мало того что он был таким олухом, он оказался к тому же страшно дерзким, позволял себе всякие реплики по поводу ее бегства.
– Переломать кости на колесе, но оставить живым, чтобы затем изжарить, – сердито пробормотала она.
– Миледи, я вернусь, – сказал он.
Меллиора поняла, что мужчина собирается нырнуть в воду, поскольку он сбросил накидку и положил ее на сиденье.
На короткое время воцарилось молчание. Меллиора в некотором изумлении разглядывала незнакомца. У него были роскошные густые, до плеч, темно-каштановые волосы, красивые черты лица. Квадратная челюсть, высокие и широкие скулы свидетельствовали о сильном характере. Глаза, столь внимательно смотревшие на Меллиору, были голубые, почти синие, удивительно большие. И еще обращали на себя внимание красивые, четко очерченные брови дугой.
Как определила Меллиора, он был молод, но выглядел несколько огрубевшим для своих лет. Его внешность произвела на нее впечатление и даже чем-то взволновала. Во взгляде читалась холодная решимость.
– Погоди, – прошептала Меллиора.
– Нет, леди, ты меня жди. Лодка будет тихо дрейфовать вниз по реке – как раз в нужном тебе направлении. Лежи тихо и дожидайся меня, я вернусь.
– Нет, подожди! – крикнула Меллиора.
Но он уже нырнул в воду, оставив ее одну, без весел, посреди реки. В лодке, которая почти не двигалась. Проклятие!