Этан пожал плечами:
— Все больше и больше с каждым годом. Я слышал, что Бингэм расширяет свой ресторан.
— Он привез нового шеф-повара с Севера и заказал рекламную статью в «Вашингтон пост». «Гнездо цапли» — единственный шикарный ресторан в Сент-Крисе. Мы с родителями все праздники отмечали у Бингэма.
Грейс попыталась сказать это как можно безразличнее, хотя уже больше трех лет не была ни в одном ресторане. Она опустила Обри на землю, и дочка тут же потянула ее к кафе Кроуфорда, еще одной достопримечательности Сент-Криса.
В жаркий полдень в кафе было полно посетителей. Кроуфорд славился своим мороженым, безалкогольными напитками и сандвичами с дарами моря. Грейс понимала, что Обри пора обедать, но не стала портить настроение дочки, жаждущей мороженого.
— Эй, Грейс, Этан, рада вас видеть. Здравствуй, малышка Обри. — Лиз Кроуфорд улыбнулась им, ловко составляя сложный сандвич. Она училась в школе вместе с Этаном и — правда, очень недолго — встречалась с ним, о чем они оба вспоминали без сожалений.
Теперь Лиз, несколько округлившаяся, была женой Кроуфорда-младшего и матерью двоих детей. Тощий, как огородное пугало, Младший, которого называли так, чтобы не путать с его отцом, Кроуфордом-старшим, насвистывая, выбивал чеки.
— У вас оживленно, — сказал Этан, оттесняя очередного клиента, пробивающегося к прилавку.
— Даже не говори. — Лиз закатила глаза и вручила покупателю заказ. — Хотите перекусить?
— Мороженое, — решительно заявила Обри. — Клубника.
— Конечно, детка, — кивнула Лиз. — Да, Этан, Сет недавно забегал сюда вместе с мальчишками Миллеров, Дэнни и Биллом. Господи, эти дети растут, как сорняки в разгар лета. Набили животы сандвичами и содовой. Сказали, что работают на вашей верфи.
Этан почувствовал легкий укол совести. Филип не просто вкалывает воскресным утром, но еще и управляется с тремя сорванцами.
— Я скоро присоединюсь к ним.
— Этан, если у тебя нет времени… — начала Грейс.
— У меня есть время полакомиться мороженым с очаровательной девушкой. — С этими словами он подхватил Обри на руки, и девочка уткнулась носом в высокий стеклянный прилавок, за которым красовались чаши с мороженым.
Принимая следующий заказ, Лиз взглянула на мужа и выразительно выгнула брови. В значении ее взгляда невозможно было ошибиться: «Этан Куин и Грейс Монро. Ну-ну. И что ты об этом думаешь?»
Купив мороженое, Грейс и Этан вышли на набережную подальше от толпы и нашли свободную скамью.
Вооруженная бумажными салфетками, Грейс усадила Обри на колени.
— Когда-то мы знали здесь каждое лицо, — тихо сказала она. — Мамаша Кроуфорд всегда сидела за прилавком с любовным романом в бумажной обложке. — Холодная капля с вафельного рожка Обри упала на ее ногу чуть ниже шорт. — Облизывай края, дорогая. Там тает быстрее.
— Ты тоже всегда покупала клубничное мороженое.
— Что?
— Насколько я помню, — сказал Этан, удивляясь, что эта картина так четко отпечаталась в его памяти, — ты любила клубничное мороженое и виноградный сок.
— Да, пожалуй. — Грейс наклонилась вытереть новые капли, и солнечные очки соскользнули на кончик ее носа. — Жизнь казалась такой простой.
— Кое-что остается простым. — Поскольку руки Грейс были заняты, Этан поправил ее очки и заметил странное выражение, промелькнувшее в ее глазах. — Кое-что усложняется.
Он перевел взгляд на залив, решив, что это безопаснее, чем смотреть, как Грейс медленно облизывает свое мороженое.
— Иногда по воскресеньям мы все набивались в машину и ехали сюда полакомиться мороженым и сандвичами или просто посмотреть, что происходит. Мама с папой любили сидеть за одним из столиков на набережной и пить лимонад.
— Я до сих пор скучаю по ним, — тихо сказала Грейс. — И ты тоже. Я знаю. Я помню, как в детстве заболела воспалением легких и каждый раз, открывая глаза, видела или свою маму, или твою. Доктор Куин была самой доброй женщиной из всех, кого я знала. Моя мама…
Грейс умолкла, покачала головой.
— Продолжай.
— Я не хочу расстраивать тебя.
— Я не расстраиваюсь. Говори.
— Каждую весну моя мама ходит на кладбище и кладет цветы на могилу Стеллы. Я хожу с ней. До того как мы пошли в первый раз, я и не подозревала, как моя мама любила твою.
— А я все думал, от кого те цветы. Спасибо. То, что говорят… то, что некоторые говорят о моем отце, взбесило бы ее. Она показала бы свой ирландский нрав. Может, уже вырвала бы несколько болтливых языков.
— Ты человек другого склада, Этан. Ты справишься с этим по-своему, — убежденно сказала Грейс.
— Они оба хотели бы, чтобы мы как можно лучше позаботились о Сете. Это главное.
— Ты прекрасно заботишься о нем. С каждым днем он все больше походит на обыкновенного мальчишку. А когда Сет появился здесь, на него больно было смотреть. Профессор Куин старался помочь, но у него были свои проблемы. Ты знаешь, Этан, как ему было тяжело.
— Да. — И чувство вины до сих пор камнем лежало на его сердце. — Я знаю.
— Я все же расстроила тебя. — Грейс повернулась к нему, и их колени соприкоснулись. — Но ты ни в чем не виноват. Ты был его опорой, его наградой. Любому это было ясно.
— Если бы я настойчивее расспрашивал его…
— Это не в твоем характере. — Забыв, что ее рука испачкана мороженым, Грейс коснулась его щеки. — Ты знал, что он поговорит с тобой, когда будет готов, когда сможет.
— А потом стало слишком поздно.
— Нет, никогда не бывает поздно. Всегда есть шанс. Вряд ли я смогла бы жить, если бы не верила, что всегда есть шанс. Не тревожься.
Он накрыл рукой ее пальцы, и в душе его что-то шевельнулось, словно раскрываясь… и тут Обри радостно вскрикнула:
— Дедушка!
Грейс отдернула руку, распрямилась и окаменела, следя за приближающимся отцом.
— А вот и моя куколка. Иди-ка к дедушке.
Грейс отпустила дочку. Пит не поморщился, не уклонился от перепачканных ручонок и щедро осыпавших его поцелуями липких губ.
— М-м-м, клубника. Еще хочу. — Пит шутливо зачавкал, уткнувшись в шейку Обри, затем подхватил восторженно завизжавшую малышку на бедро и подошел поближе к дочери. Теперь он не улыбался. — Здравствуй, Грейс. Здравствуй, Этан. Воскресная прогулка?
Грейс почувствовала, как сразу же пересохло горло.
— Этан решил угостить нас мороженым.
— Ну что же, очень мило.
— Вам тоже кое-что досталось, — заметил Этан, надеясь разрядить сгустившуюся атмосферу.
Пит взглянул на свою измазанную рубашку.
— Это легко отстирается. А ты, Этан, нечасто появляешься на набережной с тех пор, как начал строить яхту.
— Решил прогуляться часок перед работой. Корпус уже готов, и палубу почти закончили.
— Хорошо, очень хорошо. — Пит кивнул Этану и перевел взгляд на Грейс. — Твоя мать хотела бы повидаться с внучкой.
— Пожалуйста. Я…
— Я сам отведу Обри, — прервал ее отец. — Когда нагуляешься, возвращайся домой. Мы привезем ее через час-другой.
Грейс предпочла бы пощечину этому вежливому холодному тону, но согласно кивнула.
— До свидания! До свидания, мама. До свидания, Этан! — закричала Обри, посылая воздушные поцелуи.
— Мне очень жаль, Грейс. — Этан взял Грейс за руку, ее пальцы оказались ледяными.
— Ничего, я справлюсь. Отец любит Обри. Просто обожает ее. А именно это имеет значение.
— Это несправедливо по отношению к тебе. Твой отец хороший человек, Грейс, но он несправедлив к тебе.
— Я подвела его. — Она встала, вытирая руки скомканными салфетками. — И против этого не возразишь.
— Просто вы оба слишком гордые, — высказал свое мнение Этан. — Ни он, ни ты не хотите сделать первый шаг.
— Может быть. Но я очень дорожу своей гордостью. — Грейс швырнула салфетку в урну. — Этан, мне пора домой. У меня миллион дел, и раз уж выдалась пара свободных часов, лучше поспешить.
Этан сам не любил разговаривать о личном и не стал уговаривать ее остаться, но удивился тому, как сильно хотел этого.
— Я отвезу тебя.
— Нет, я хочу пройтись. — Она даже умудрилась выдавить вполне естественную улыбку. — Спасибо за помощь, Этан, и за мороженое. Я завтра уберу ваш дом. Пожалуйста, не забудь напомнить Сету, что белье складывают в корзину, а не бросают на пол.