Рене почувствовала, как возрастает напряжение в центре между ее ногами. Никогда так быстро она не возбуждалась, она даже удивилась самой себе, если он сейчас же что-нибудь не сделает, она точно взорвется на маленькие осколки от такого сильного желания.
Маркус нащупал пуговицы на ее блузке, наконец, расстегнул, потянув ее вниз, его руки тут же заскользили к чашечкам бюстгальтера, опуская, и он губами припал к ее груди. Стоило ему взять ее сосок в рот, она поняла, что остановиться уже не сможет. Вокруг них не существовало ничего, единственное — Маркус, его руки, его рот, его тело, их страсть.
Прежде чем она поняла, что происходит, он отодвинул в сторону ее трусики и коснулся ее между ног.
— Господи. Ты такая мокрая.
— О Господи, — ответила она эхом, как только его палец скользнул в тугой вход. Она подвигала бедрами, он застонал, словно испытывая боль. Она потянулась к его ремню, быстро расстегивая, хотя ее внимание было сосредоточено исключительно на одном — своих ощущениях, когда его палец находился у нее внутри. Она стянула с него брюки и потянулась к боксерам, его дыхание стало резким, он зашипел.
Он медленно двигал внутри пальцем, целуя ее пышные груди. Но вдруг отстранился и внимательно посмотрел ей в глаза, ее лицо раскраснелось, взгляд затуманился от желания.
— Ты мне очень нужна. Но мне нужно задать один вопрос. Ты понимаешь, что я имею ввиду?
Время остановилось, она поняла, что сейчас может все прекратить, если захочет. Сейчас у нее был единственный шанс отказать, сказав, что они не могут этого делать. Сказать, что если они рискнут и пойдут на этот шаг, то поставят под угрозу ее работу и его будущее, если он выберет ее. Но она не могла ему отказать. Она понимала, что это неизбежно. Так же, как цветение вишни, разукрашивающее Вашингтон весной, или туристы, стекающиеся к Национальной аллеи на четвертое июля — это произойдет между ними рано или поздно, но обязательно произойдет, потому что неизбежно.
— Я тоже хочу, — тихо, почти шепотом, ответила она. — Мне тоже необходимо. — Она заколебалась. — Ты мне очень нужен.
Он выдохнул, словно не дышал в течение нескольких часов, а не мгновение. Она почувствовала, как он стягивает ее трусики вниз, приподняла свою попку, помогая ему. Он полез в задний карман, извлек бумажник, не сводя с нее темного горящего взгляда. Достал презерватив, бросив бумажник через плечо, она не могла не хихикнуть на его жест. Его губы изогнулись в ухмылке, он разорвал фольгу зубами. Это был самый сексуальный момент, который ей довелось видеть.
Она протянула руку и остановила его, как только он вытащил презерватив.
— Дай я, — сказала она хрипло.
Он ухмыльнулся и отодвинулся на пару сантиметров, внимательно наблюдая, как она раскатывает его на всю длину. Как только она дошла до низа, он накрыл ее руку своей.
— Только не двигай рукой или я взорвусь, — пробормотал он.
Она обвила руки вокруг его шеи.
— Я говорила тебе, как ты мне необходим?
— Мммм, — проурчал он, положив руки ей под попку, чуть приподнимая, притягиваю к краю стола. Затем он двинулся в нее, дюйм за дюймом, заполняя и направляя, очень быстро подводя к переломному моменту, пока она сжималась вокруг него.
Он тяжело дышал и до сих пор с трудом сдерживал себя, похоронив глубоко внутри нее. Она обхватила его ногами за талию, соединив щиколотки в замок, и стала вращать бедрами, приглашая его к действию. Она с таким отчаянием нуждалась в его движениях.
Он с рычанием стал двигаться, сначала медленно, а потом жестко и быстро, входя на всю длину. Она выпустила вздох облегчения, как только он установил определенный ритм, который ей очень нравился. Напряжение внутри нее закручивалось в тугую спираль, она цеплялась за его спину, двигаясь к нему навстречу с такой силой, насколько могла. Он чувствовал, как ей нравилось, ее настиг оргазм. Она закричала, каждый мускул ее тела напрягся, прежде чем вся энергия сосредоточилась в ее центре между ног и волны блаженства прокатывались одна за другой, ей казалось, что она разваливается на кусочки от такой силы оргазма.
Как только ее волны утихли, он продолжил совершать быстрые, резкие толчки — один, два, три, потом выгнул спину, запрокинув шею назад, он зарычал, пульсируя внутри нее, изливаясь.
Он прижался к ней, наклонив голову в изгиб ее шеи. Она гладила его по волосам, пытаясь привести свое дыхание в порядок. Он держал свои руки у нее на бедрах, лениво проходясь языком по ее шею.
— Я готов скоро повторить, — прошептал он ей на ухо. — Но я хотел бы продолжить в постели.
Она тихо хихикнула, и ее смех заглушил звук шагов по коридору от лифта, а также поскольку они были так поглощены друг другом, они не услышали, как открылась входная дверь в офис. Однако голос, раздавшийся в тишине был кристально чистым — голос Дерека Эмброуза:
— Что, мать твою, ты делаешь, Маркус?
Дерек орал на него тридцать минут, горло Маркуса тоже саднило от крика. Единственное, о чем он в состоянии был думать — вернуться к Рене, чтобы взглянуть как она. Дерек дал им время привести себя в порядок, прошествовал в свой кабинет, по дороге рыкнув Рене, сидеть на месте, а потом был готов стереть Маркуса в порошок. Как только закрыл дверь, вылил на Маркуса много дерьма и еще столько же.
— Она может выставить иск за сексуальное домогательство, и мы оба пойдем в суд. Я не могу поверить, что ты поступил так безответственно, причем именно сейчас. В мире нет такой женщины, из-за которой стоило бы так разрушать свою карьеру, Маркус. Господи, ради Христа.
Дерек отвернулся и засунул руки в карманы. По крайней мере, его кулаки были расслаблены. Маркусу казалось в течение первых минут их встречи, что Дерек собирался его ударить. Не важно, что он все время поддразнивал Дерека по поводу его возраста, Маркус отдавал себя отчет, что у его брата чертовски хороший удар.
Маркус заскрипел зубами, его терпение висело на волоске.
— Она не собирается подавать на нас в суд за сексуальные домогательства.
— И откуда ты это знаешь?
— Потому что все не так.
— Ты трахал ее в моей приемной. На что именно это похоже? — зарычал Дерек.
Маркус уже не мог себя контролировать, ему необходимо было повидаться с Рене. Он смотрел на своего брата, его лицо было красным, руки тряслись от выброса адреналина.
— Это не траханье, все не так. Разве ты не понимаешь? Она мне дорога. И она не какая-то девка для траханья, и я не хочу, чтобы ты говорил о ней в таком тоне.
Дерек резко засмеялся.
— О, пожалуйста. Ты оприходывал женщину на столе у меня в офисе, а сейчас тебя начинает заботить, как я о ней выражаюсь.
Маркус сорвался, ярость отразилась у него на лице, и через секунду он, пронесся через всю комнату, схватив Дерека за рубашку. Он встряхнул его, заметив шок, отразившийся на лице Дерека, притянул его ближе и прорычал:
— Все, что происходит между Рене и мной, где и когда, это не твое собачье дело.
Он снова попытался встряхнуть Дэрека, но тот был уже подготовлен, он словно превратился в камень. Они стояли, сверля друг друга глазами, и Маркус услышал рокот, начинающийся где-то глубоко в груди Дерека.
— Убери от меня свои руки, или для тебя это кончится не очень хорошо, — предупредил его Дерек.
Слова Дерека прозвучали так быстро, словно пулеметная очередь.
— Хрен тебе, — выплюнул Маркус.
Последовал апперкот, которого Маркус никак не ожидал. У него не было маневренности, они оба были на взводе, но силы удары хватило, чтобы Маркус отлетел на стол, проехавшись по нему. Он попытался, как-то восстановить равновесие во время падения, но в результате смел со стола документы, ноутбук и какие-то другие предметы, которым был увален рабочий стол Дерека. Раздался грохот падающих вещей, ругательства Маркуса во время падения.
— Что бл*ть с тобой происходит? — закричал он, поднимаясь. Он шагнул вперед с сжатыми кулаками, готовый отразить следующий удар, но Дерек смотрел поверх его плеча.
Гнев Дерека успокоился так же быстро, как и возник.
— О, черт... — прошептал Дерек.
Маркус тут же повернулся и заметил ускользающую Рене, которая стояла в дверях их кабинета, а теперь выбегала из офиса. Боль и ужас, отразившиеся у нее на лице, останутся в его памяти на долгое время.