– Я в гостях у Тимофеева, – прошептала она в трубку.

– Как ты там оказалась?!

– Мы гуляли, и когда проходили мимо его дома, я сказала, что подвернула ногу! Ему ничего не оставалось делать, как позвать меня к себе.

– И что вы там делаете?

– Он знакомит меня со своей бабулей. Ты что, Гагарина, хочешь, чтобы я все бросила и примчалась тебе отдавать клатч?! Ну, и кем я тогда буду выглядеть перед обремененной доисторическими комплексами старушкой?! Иду, Варвара Семеновна! – прокричала Таня звонко в сторону. – Конечно, я хочу посмотреть фотографии вашей молодости! Видишь, Юлька, – обратилась она снова к подруге, – на какие жертвы мне приходится идти ради Тимофеева! Третий альбом подряд! У меня уже нет слов восхищения пожелтевшей историей, а повторяться я не люблю, ты меня знаешь. Мне эти фотки сегодня ночью в жутком сне приснятся! Если перед этим я не поцелуюсь со Славиком. А у меня сегодня вечером по плану с ним обязательно поцеловаться. Ты, Юлька, главное, не скучай.

– Я и не собираюсь скучать, – вздохнула Юля. – Иду в наш Дворец культуры на представление Снежаны Рэску и ее верного спутника Кая!

– Что ты говоришь?! – обомлела подруга. – Да подождите же, Варвара Семеновна! Никуда от нас ваши фотографии не денутся. И что, Юль? И как? Давай, рассказывай по-быстрому, а то на меня эта старушенция уже наседает.

– Тань, по-быстрому у меня не получится все это рассказать. Если только одним предложением – я их нашла.

– Слушай, подруга, ты ничего там лишнего не предпринимай. Если что, то я буду всегда на связи. Скажешь, что клатч у меня, и я его когда-нибудь верну. Ну, когда буду посвободнее. Иду, иду уже… Все, пока. Звони!

И Таня отключилась.

Перед Юлей встала нелегкая задача – как при встрече со Снежаной объяснить, что она нашла клатч, но отдать его сегодня не может. И завтра, возможно, тоже не отдаст. И послезавтра… остается только шантажировать подругу тройкой по физкультуре! Но Юльке с ее характером это прямо поперек горла. Тогда она решила: будь что будет. Если сегодня не удастся вернуть клатч, то хотя бы она узнает их телефоны.


Во Дворце культуры Юлька бывала не раз и не два. Раньше она часто ходила сюда на концерты с мамой, когда та еще не так много работала. Таня больше любила киношку, и с Юлей сюда заглядывала редко. Так что Юля даже обрадовалась, что билета для подруги вчера не хватило. У Тани личная жизнь забила живительным ключом. Это у Юльки она что-то бьет вроде как гаечным и по голове.

В центре большого холла стояла наряженная ель, упирающаяся макушкой в потолок. Юлька остановилась и принялась ее рассматривать. Зрители, пришедшие на выступление Снежаны, тоже останавливались и рассматривали высоченную новогоднюю елку. С ними были дети, которым это чудо доставляло много радости. Дети пытались дотянуться до огромных, под стать елке, новогодних шаров и дотронуться до них хоть пальчиком. Но организаторы предусмотрели такую возможность и повесили шары достаточно высоко, чтобы детвора их случайно не разбила. Юлька увидела, как маленькая кроха в розовом платьице пыталась дотянуться до яркого недосягаемого украшения, не выдержала, подхватила ее на руки и сказала:

– Ну-ка, загадай желание! Дотронься до шара, и тогда оно обязательно исполнится!

– Хорошо, – пролепетала девчушка и с Юлиной помощью дотронулась до гладкой блестящей поверхности новогодней игрушки. – Спасибо тебе, – сказала она, когда Юля поставила ее на ноги. – Пусть и твое желание обязательно исполнится!

– Хорошо, – повторила Юля, улыбнулась и пошла в зрительный зал.


Ровно в назначенное время занавес раздвинулся, но на сцене показалась не Снежана, а ребята из популярной в городе группы «Стиляги». Они разогревали публику перед заезжей иллюзионисткой. Юля раньше видела и слышала их выступления, так что с удовольствием посмотрела еще раз. А потом в зале потух весь свет, после чего забрезжила одинокая свеча таких огромных размеров, что можно было подумать – сейчас ее пламя разгорится и во Дворце культуры начнется пожар. Но это оказалось всего лишь увеличенной проекцией настоящей свечи. Потом начали зажигаться другие свечи – поменьше, и вскоре зал осветило неспокойное пламя мелких огоньков.

Снежана вышла к зрителям одновременно с холодным потоком воздуха, подувшего со сцены. Сидевшие в первых рядах даже поежились. Она вежливо улыбнулась и представилась. Все в том же белом кружевном, в пол платье, с той же самой высокой прической, подхваченной жемчужинами, и выбеленным лицом Снежана Рэску выглядела зимней волшебницей. Сходство добавляла серебристая палочка в ее руке. Ею она указала в угол сцены, куда осветители направили луч света. Там оказался большой белый рояль, за которым сидел… Кай.

– Кай Рэску! – торжественно объявила Снежана, указывая на него.

Кай встал, выпрямился, наклонил голову, тряхнув каштановыми волосами, и опять вернулся на свое место. Он начал играть. Юля сидела как завороженная и не слушала, что еще говорила иллюзионистка. Она смотрела на пианиста и вслушивалась в чарующие звуки му– зыки.

– Чайковский, – послышалось рядом с ней.

Чайковский! «Времена года». Точно, она вспомнила, что уже слышала эту вещь.

А на сцене Снежана зажигала елку взмахом волшебной палочки. Елка зажглась разноцветными огоньками и замелькала, кружась под удивительную музыку. С первых рядов послышались насмешки, что, мол, мы тоже так можем… Снежана жестом пригласила сомневающегося в ее истинном волшебстве мужчину. Он поднялся на сцену, Снежана попросила его обойти елку. Усмехаясь, мужчина скрылся за новогодним деревом, а когда появился снова, то выглядел уже как заправский Дед Мороз. Вместо черного костюма на нем висела красная шуба, отороченная белым мехом, он шаркал серыми валенками и испуганно поправлял мохнатую белую шапку. Люди рассмеялись и захлопали в ладоши.

– Подставной, – сказали рядом с Юлькой.

Но мужчина, постоянно щупавший себя, словно только что переживший переселение душ, подставным не выглядел. Впрочем, настроение у зрителей уже было хорошим, и они с интересом наблюдали дальше.

А дальше случилось вот что. Юлька, заглядевшаяся на Кая, пропустила момент, когда вылетел голубь. Зато хорошо видела, как Снежана коснулась пролетавшего голубя серебристой палочкой, и тот камнем рухнул на пол сцены. Зал охнул. Зрители смотрели на непонятно откуда взявшуюся ледышку и ждали объяснений. Снежана с неизменной улыбкой подошла к ледышке и снова коснулась палочкой. С пола взлетел голубь. Зрители охнули еще раз. Снежана дружелюбно раскинула руки, освещая зал улыбкой. И только после этого зрители зааплодировали.

В этот вечер Снежана улыбалась постоянно, было кому – благодарной публике. Но делала это отстраненно и холодно.

Когда принесли большое зеркало и показали его залу, Юлька посмотрела на Кая. Он играл самозабвенно, так, словно происходящее на сцене его вообще не касалось. Будто в зале был только он один. Он и прекрасная музыка… Юлька снова отвлеклась от представления. Очнулась, когда зрители охнули в очередной раз. Снежана заморозила зеркало, оно покрылось геометрически правильным узором, таким, каким обычно мороз рисует свои полотна на оконном стекле. Снежана провела по поверхности замороженного зеркала длинным ногтем. Послышался скрежет соскребаемой наледи, которая осыпалась вниз.

– Химия? – озадачились рядом с Юлькой.

А в руке Снежана уже держала длинную красную розу. Под звуки музыки роза превратилась из живой в мертвую ледяную. Снежана переломила ее пополам, одну из половинок бросила на пол, та жалобно зазвенела и рассыпалась на мелкие осколки льда. Бутон розы Снежана все-таки оживила. Она кинула бутон розы в зал, кто-то поймал и ойкнул. Юлька подумала, что вряд ли бы оставила себе эту несчастную розу…

А музыка то набирала обороты, то смолкала, чтобы волной подняться ввысь и унести за собой душу пианиста. Внезапно он перестал играть и посмотрел в зал.

– Кай, – прошептала Юля. – Я здесь.

Снежана что-то говорила, Кай кивал, и Юльке казалось, что он смотрит прямо на нее. Потом она засомневалась, подумала, что он ошибся. Искал глазами ее, но не нашел. И тогда она прокричала ему на весь зал:

– Я здесь! Это я!

В полной тишине, воцарившейся после предложения Снежаны подняться на сцену любому из зрителей и попробовать на себе чудеса левитации, и раздался этот внезапный Юлькин крик. Все замолчали и посмотрели на Юльку. Она растерялась. Но ее подтолкнули.

– Идите, девушка, не бойтесь!