Дождь кончился, утро было ясным, и уже начинало парить — погода обещала быть знойной. Клочок свободного пространства, окруженный кольцом деревьев с глянцевыми, блестевшими на солнце листьями, был очень маленьким. Мужчина словно сквозь землю провалился.
Она долго прислушивалась, пытаясь уловить его шаги, а потом осторожно стянула с себя форму.
— Сейчас слишком жарко для всего этого белья, — услышала она его голос у себя за спиной.
Ария охнула и судорожно прижала к себе платье. Джей-Ти подхватил с земли форму и нахмурился, увидев, в каком она состоянии.
— Уверен, вы всегда небрежно относитесь к чужим вещам, леди.
— Я — не леди. Я…
— Знаю, знаю… — перебил ее он. — Вы — моя Королевская Обуза, вот что вы такое. Ну почему вы не могли подождать с покушением на вашу жизнь хотя бы до воскресенья? Вы собираетесь натянуть на себя эту вашу смирительную рубашку или будете и дальше так стоять?
— Вы должны уйти. Я не могу одеваться в присутствии мужчины.
— Принцесса, я же вам сказал, что вы переоцениваете ваши чары. Вы можете пройти нагишом у меня под носом, и это не вызовет у меня ни малейшего интереса. Поэтому побыстрее одевайтесь. Вы сможете отведать креветок.
Ария не сразу пришла в себя.
— Вам не дозволено так говорить со мной!
Он подошел к ней почти вплотную, а потом выхватил у нее тяжелое черное платье, которое она все еще судорожно прижимала к себе. Под ее полным ужаса взглядом он взял свой нож и отрезал длинные рукава и целый фут юбки. Затем он швырнул ей платье назад.
— Ну, вот, так-то лучше. А еще вы должны снять половину вашего белья. Если вы свалитесь в обморок от жары, не ждите, что я буду приводить вас в чувство. Мне хватило и того раза — с лихвой. Обычно я не повторяю своих ошибок.
Он подхватил с земли рыболовную сеть, пошел вперед и встал на краю маленького ручейка.
Ария не могла поверить, что все это происходит на самом деле. Конечно, ее тетя не раз говорила, что американцы — варвары, что они и понятия не имеют о хороших манерах и что их мужчинам нельзя доверять… но этот мужчина! Он был еще хуже, чем все остальные. В этом Ария была абсолютно уверена — не может же вся страна быть населена такими типами, которые не имеют ни малейшего уважения к властям. Тогда это был бы настоящий сумасшедший дом, который не просуществовал бы и дня!
Спустя десять минут, когда Ария по-прежнему стояла без движения, он вернулся к ней с сетью, полной копошащихся креветок.
— Вы дожидаетесь свою горничную? Ну, хватит с меня, давайте, помогайте мне!
Он швырнул креветки к ее ногам, а потом выхватил у нее платье и грубо натянул на нее через голову, оцарапав ей нос клееным холстом на талии. Он рывком оправил его на ее фигуре, одернул короткие рукава, а затем застегнул пуговицы на спине с бережностью акулы, атакующей свою добычу.
Во время этой стремительной процедуры Ария держала спину прямо. Теперь она полностью убедилась — с головой у него не в порядке. Его мозг поврежден болезнью. Она отошла от него и села на деревянную корзину. Господи, на кого она теперь похожа в таком виде? Ее платье стало коротким — до середины икры, а руки — голыми.
— Теперь вы можете подать мне завтрак, — сказала она так вежливо, как только могла.
Он ничего не ответил — только швырнул сеть с креветками ей на колени.
Ария не вскрикнула, не вскочила и не отпрыгнула, не показала отвращения, которое подступило ей к горлу.
— Могу я взять ваш нож? — прошептала она.
Он повернулся к ней с выражением интереса на лице и протянул ей нож.
«Принцесса всегда ест то, что ей предложено, — произнесла она про себя с детства затверженный урок. — Ни в коем случае нельзя оскорбить своего подданного, отказавшись есть его пищу». Она осторожно открыла сеть, и ее замутило от вида существ с глазами-бусинками и паучьими ножками. Сделав глубокий вздох в попытке успокоить свой сведенный желудок, она взяла нож лезвием плашмя, с трудом подцепила на него на манер ложки креветку и начала медленно, очень медленно, подносить ее ко рту. Ножка креветки коснулась ее губ, и она быстро закрыла глаза. Желудок ее взбунтовался тошнотой.
Рука мужчины стремительно метнулась к ней и успела поймать нож прежде, чем креветка оказалась у нее во рту. Она открыла глаза и взглянула на него.
— Неужели вы так голодны? — спросил он мягко.
— Я уверена, ваша еда — восхитительная. Просто я никогда не ела этого раньше. Конечно, она мне понравится так же, как вам.
Он странно посмотрел на нее, а затем взял у нее сеть и поднял упавшую креветку.
— Сначала их нужно почистить и сварить.
Она молча наблюдала, как он вывалил креветки в котелок с кипящей водой.
— Неужели вы раньше никогда не видели креветок?
— Конечно, видела, но мне подавали их на тарелке, и они ничего общего не имели с этими розовыми копошащимися существами. Я их просто не узнала.
— И вы собирались съесть их сырыми. Откуда вы приехали?
— Из Ланконии.
— Ах, да. Я слышал о ней. Горы, козы и виноград, верно? А что же вы делаете здесь, в Америке?
— Меня пригласило ваше правительство. Уверена, сейчас они просто сходят с ума — ведь я исчезла. Вы должны…
— Не начинайте все снова-здорово. Если бы была хоть малейшая возможность увезти вас с этого острова, я бы это уже давно сделал. Поверь мне, сестричка.
— Я — не ваша сестричка. Я…
— Царственная колючка у меня в пятке. Ну ладно, давайте, сворачивайте им шею и вытаскивайте из панцирей, а я тем временем приготовлю соус.
— Прошу прощения, сэр. Я — не кухарка, и не ваша личная служанка.
Он стоял перед ней и заслонял собой солнце. Опять он был в шортах и расстегнутой рубашке. Его ноги были у нее прямо перед носом. Они были большими, загорелыми и волосатыми.
— Но сейчас вы в Америке, Принцесса, а здесь все равны. Вы хотите есть — значит, вы должны работать. Я не собираюсь подавать вам завтрак на золотом блюде.
Он бросил нож и деревянную дощечку к ее ногам.
— Режьте и очищайте.
— Не думаю, что вашему правительству понравится, как вы со мной обращаетесь, лейтенант Монтгомери. Они очень хотят ванадий, которого полно в моей стране, а я вовсе не уверена, что захочу его продать Америке, если со мной не будут обходиться должным образом. Хорошо.
— Обходиться хорошо! — взорвался он. — Я спас ваш тощий королевский зад, и только посмотрите, чего мне это стоило!
Он сорвал рубашку со своего левого плеча, и она увидела глубокую, набухшую и уродливую рану на коже и массу полузаживших шрамов на розовых ожогах вдоль всей руки, на ребрах. Один был особенно большой и, казалось, уходил дальше под шорты. Его ноги были тоже поранены, и раны там казались даже еще глубже и еще хуже зажившими.
Она отвернулась от этого зрелища.
— Вы не должны мне показывать такие вещи. Пожалуйста, потрудитесь быть одетым в моем присутствии.
Джей-Ти обомлел — его изумление было под стать его бешенству.
— Так вы уверены, что люди должны рисковать жизнью ради вас? Вы этого ждете! Вы считаете это естественным?!
— Мои подданные…
— Подданные?! — он чуть не задохнулся. — Какого ч-черта..?! Ну хватит, давайте, живее принимайтесь за креветки. Если мне придется ими заняться, вам их не есть.
— Я не могу поверить, что вы откажете мне в еде.
— Детка, просто не нужно испытывать мое терпение.
— Лейтенант Монтгомери, вы не можете называть меня…
— Замолкни! — рявкнул он.
Она наколола сварившуюся креветку на острие ножа, стряхнула ее на дощечку, а потом попыталась разрезать ножом. Креветка отлетела в сторону.
— Дьявол! — взревел Джей-Ти. — Вы вообще хоть что-нибудь умеете делать?! Кроме криков, чего не позволено?
Он взял нож, схватил креветку в левую руку и резко отрезал ей голову, потом — хвост и вытащил ее из панциря.
— Видели? Проще пареной репы.
Весь ужас, какой только был в душе Арии, проступил у нее на лице.
— Вы дотронулись до нее!
— До креветки? Конечно, дотронулся.
— Я не могу этого сделать. Ни в коем случае нельзя касаться пищи руками.
Он посмотрел на нее так, словно не мог поверить своим ушам.
— А как же вы тогда едите початок кукурузы? Сосиски, запеченные в тесте? Гамбургеры?
— Я никогда не ела ничего из того, что вы назвали. А если чего-то нужно касаться, я просто не стану это есть.
— А яблоки?
— Конечно, ножом и вилкой.