Генри нервно крутил головой и оглядывался по сторонам. Очевидно, молодой человек потерял из виду невесту, но тут он вдруг заметно побледнел. Ева и Даниэль проследили за его взглядом. Береника и Ганс отправились на танцплощадку. Но это вряд ли можно было назвать танцем — сплошной флирт. Глаза Береники горели огнем. А по Гансу было заметно, что это пламя уже объяло и его.
— Пойдем. Нам здесь больше нечего делать. Нужно было держать твоего брата до того, как маленькая змея утащила его на танцплощадку, — проворчал Даниэль.
— Но мне нужно остаться, пока не закончится танец, чтобы предупредить Ганса. Погоди, у меня есть одна идея!
Ева оставила Даниэля и направилась к столику архитекторов. Молодые люди растерянно взглянули на нее: именно они пытались подорвать ее репутацию дизайнера…
Улыбнувшись, Ева подошла к Генри, которому явно не нравилось, что его невеста на глазах у всех восторгается белокурым богатырем. Сейчас кавалер Береники казался мальчиком, у которого отняли игрушку. «Собственно, я должна бы радоваться, видя, как страдает Генри, ведь он сыграл не последнюю роль в кампании против меня на открытии нового бюро Хея», — хладнокровно подумала Ева.
— Я могу поговорить с вами наедине?
Молодой человек нерешительно поднялся. Ева, невольно сравнив его с братом, отметила, что архитектор выглядит не так привлекательно, как ее Ганс. Раньше, в Баденхайме, она не смотрела на брата с точки зрения его мужской привлекательности. Она никогда не рассматривала его в таком свете, но здесь, в обществе, ей казалось, что он может стать завидным женихом.
Ева покинула шумный банкетный зал и прошла в спокойный угол в коридоре отеля. Молодой архитектор шел за ней, как побитый пес.
— Вы любите Беренику? — спросила Ева без обиняков.
— Она моя невеста! — твердо ответил Генри.
— Вы хотите, чтобы она осталась таковой?
— Что за вопросы?! — Он попытался сделать вид, будто крайне возмущен этими словами.
— Вы ослепли? Ваша невеста собирается прямо сейчас заполучить моего брата! Или он ее…
— Ваш брат? — Генри побледнел еще больше, чем тогда, когда увидел, как его суженая флиртует с другим.
— Да, Ганс — мой брат. Он только несколько дней назад приехал из Калифорнии.
— Я знаю, кто такой господин Шиндлер. Он деловой партнер моего друга Бена. И, как мне стало известно, он родственник Береники. Поэтому нет никакой опасности!
— Седьмая вода на киселе, как любит говорить ваша бесценная невеста. На это я бы особо не надеялась, дорогой Генри! Если вы ничего не предпримете, ваша невеста скоро станет миссис Шиндлер.
— Да вы с ума сошли!
— Как вам будет угодно. Тогда смотрите, как далеко зайдут ее шалости.
— Скажите-ка, а почему вы так переживаете, что у меня уведут невесту?
— Потому что хочу уберечь брата, как и любого члена своей семьи, от каких-либо отношений с Береникой!
— И что вы предлагаете делать, если это все же окажется правдой? Хотя я, например, считаю эту версию смешной! Ваш брат — непонятно откуда взявшийся немец, а я из здешней уважаемой семьи.
Ева рассмеялась.
— Ганс богат и привлекателен. К тому же в нем есть еще одно достоинство: он — мой брат. Ваша красавица-невеста подозревает, что эти отношения будут мне не по нраву. А его шарм — лишь приятное дополнение!
— Все это вздор! Но вы так и не ответили на мой вопрос! Что вы мне посоветуете?
— Я бы посоветовала вам немедленно отвести Беренику в сторону и толково объяснить, что она помолвлена, что ее поведение неприемлемо и что, к сожалению, вам придется немедленно уйти с праздника вдвоем. И в будущем я бы непременно следила, чтобы у Береники больше не было возможности встретиться с Гансом.
Генри простонал:
— Пойдемте! Я вам докажу, что все это лишь плод вашего больного воображения! Танец уже давно закончился, и Береника наверняка сидит за моим столиком и задается вопросом, куда же это я запропастился?
— Дай Бог, чтобы ваши слова оказались правдой, — ответила Ева и последовала за ним.
Перед входом в зал ее уже с нетерпением ждал Даниэль.
— Добрый день, Генри, — сухо поздоровался он с молодым коллегой, прежде чем обратиться к Еве: — Пойдем, золотце, мы действительно больше не можем здесь оставаться.
— Еще не все потеряно, — шепнула она, продолжая следовать за Генри, который вошел в зал, гордо расправив плечи.
Они быстро взглянули на танцплощадку: Ганса и Береники там не было. Но Береники не было и за столиком архитекторов.
— Дрянь! — выругался Генри. — Чертова дрянь!
— Теперь вы все видите собственными глазами! Они могут быть у стола или где-нибудь в толпе. Кто знает, может, их кто-то видел. А вот и ваш друг Бен! Спросите же его. Он, кажется, ищет вас.
Бен как раз проталкивался сквозь толпу гостей. Он по-дружески похлопал Генри по плечу и ухмыльнулся:
— Дружище, старый приятель, такую женщину, как Береника, не отпускают гулять одну, да еще вблизи такого сердцееда, как мой друг Ганс.
— Следите за тем, что вы говорите о моем брате! — возмутилась Ева, что вызвало у Бена приступ громкого хохота.
— Кто был вместе с ним в Лос-Анджелесе, вы или я? Конечно, у нас на хвосте сидели блюстители закона, но было и несколько дам из высшего общества, которые хотели бы заполучить вашего братца. А сколько сплетен ходило! Так что, Генри, он нацелился на твою невесту!
Ева предпочла промолчать. Что, если она сейчас тут переживает и кудахчет, как квочка, а Ганс действительно тот еще бабник? Что она знает о его жизни в последние годы? Когда они уезжали из Германии, он был простым крепким парнем, а теперь превратился в видного мужчину.
— Дружище, не болтай! Где Береника? — налетел на своего друга Генри.
— В последний раз, когда я их видел, они сидели в баре. Они пили шампанское…
Генри яростно глянул на друга, но Ева уже тащила его через танцплощадку в направлении бара. Там было полно народу. Многие молодые пары упивались в тот вечер шампанским, только вот Береники и Ганса не было и следа. Они искали их повсюду. Даже на веранде, где обнимались другие уединившиеся парочки. После того как они осмотрели каждый уголок зала, было решено спуститься по коридору и поискать в кулуарах и у бара гостиницы. Но в дверях путь им преградил Даниэль.
— Бросьте свои поиски! Я только что видел их.
— Где? Черт возьми, где? — заорал Генри, выйдя из себя.
Даниэль указал в сторону лестницы, которая вела наверх.
— И почему ты их не остановил? — в ужасе спросила Ева.
— Потому что все мы взрослые люди. Они меня даже не заметили, когда…
— Да где же они? — Голос Генри едва не срывался от волнения.
Даниэль сурово смотрел то на Генри, то на Еву.
— Уже слишком поздно!
— Что это значит? Мы же можем поговорить с ними?
Ева удивилась, почему Даниэль вдруг так охладел к происходящему.
— Даже для этого поздно! Мне показалось, что они торопились в номер.
— Они сняли здесь номер? Но это нужно было предотвратить!
— Может, стоило полицию вызвать? — насмешливо спросил Даниэль.
— Вы должны были этому помешать! — выкрикнул Генри и бросился вверх по лестнице.
Ева взяла Даниэля за руку.
— Ты прав. Против этого мы бессильны. Если бы я только знала, что все примет такой оборот…
— Ты ведь не страж брату своему, как бы ни было тебе тяжело наблюдать за этими отношениями. Но по тому, как они поднимались по лестнице, тесно обнявшись, можно предположить, что вся эта история будет иметь серьезное продолжение. Береника не из тех женщин, что теряют голову. Нет, она воспользуется тем, что Ганс не смог устоять перед ее чарами. И заставит его платить по счетам!
— Ты считаешь, что она вынудит его жениться на себе?
— Можешь даже не сомневаться.
В этот момент они увидели Генри, спускавшегося по лестнице. Он выглядел как побитый пес. Взгляд был пустой, лицо посерело.
— Ну что? Вы их видели? — спросила Ева.
— Я их слышал! Этого было достаточно. Считайте мою помолвку с Береникой Кларк расторгнутой. Боюсь, что самые страшные ваши опасения подтвердились. Она предложила ему то, что мне сулила только в первую брачную ночь. Господи, какой же я идиот! Я считал это проявлением любви, а не частью коварного плана. Даже флиртуя со мной, она искала что-то лучшее на стороне. Собственно, я пожелал бы вашему брату, чтобы эта скотина наказала его. Но, возможно, вам удастся его вразумить? Попытайтесь хотя бы! Может, у вас получится оградить его от подобной глупости. Вы были правы, миссис Кларк. Против состояния, харизмы и стольких мужских качеств в одном парне я не могу ничего поделать.