Теперь уже Верена разозлилась. Она никогда не выходила из себя, никогда не позволяла себе неподобающих леди словечек и никогда, никогда не плевалась. Но в этот момент ей пришлось собрать все свою выдержку, чтобы не сделать все это сразу.
В чем нуждался Брэндон Сент-Джон, так это в полновесной, крепкой оплеухе, пинках ногами и, для полноты впечатлений, хорошем ударе по ребрам.
Одном ударе. Она не жестока. Тем не менее его высокомерие требует ответа. И, преподав урок Брэндону Сент-Джону, Верена окажет услугу всем женщинам.
Боже мой! Если она подумает еще немного, то почувствует себя поистине благородной. Возможно, ей все же следует взять его деньги. О, не для того, чтобы потратить – у нее есть на что жить, – просто надо доказать ему, что с ней шутки плохи. Она возьмет чек. Пусть Брэндон узнает от брата, что его надули. Отличная проделка. И когда знатный и спесивый Брэндон Сент-Джон приползет к ней требовать свои деньги обратно, она пошлет его подальше. Хорошее настроение вернулось к ней, и она улыбнулась.
Но Брэндону это радости не доставило. Напротив. Судя по выражению его лица, он рассердился.
– Леди Уэстфорт, вы скажете моему брату, что он вас не интересует и между вами все кончено. В обмен на это я заплачу вам солидную сумму. Это обычная сделка, такие заключаются ежедневно.
– О, я не смогу этого сделать.
– Почему?
– Потому что меня оскорбили.
Он поднял брови:
– И?
Она наклонилась вперед и мягко произнесла:
– Когда я чувствую себя оскорбленной, я делаюсь вздорной. И не могу ни с чем согласиться. Вы же хотите, чтобы я согласилась на ваше предложение, не правда ли?
Он смог лишь коротко кивнуть, хотя было ясно, что едва сдерживает злость.
Она блаженно улыбнулась:
– Великолепно! Нам обоим может помочь, если вы объясните, что имели в виду, говоря «женщина, как вы». Возможно, я неверно истолковала ваши слова.
Он откинулся в кресле, наблюдая за ней из-под полуприкрытых век.
– Жаждете наказания, да?
– Хочу знать правду.
– Прекрасно. Вы сами попросили. Сколько вам лет?
– Сколько мне... Но какое это имеет отношение к делу?
– Тогда позвольте я угадаю. – Он поджал губы. – Я дал бы вам... тридцать...
– Двадцать шесть, – отрезала она. Интересно, зачем ему это знать? Вопрос сугубо личный.
Он улыбнулся – на этот раз искренне, от чего в уголках глаз собрались морщинки и на одной щеке заиграла очаровательная ямочка. Куда девались его жестокость и непреклонность?
Несмотря на раздражение, Верена поймала себя на том, что улыбается в ответ. Ее губы изогнулись, она едва сдержала смех.
– Надеюсь, теперь вы удовлетворены. Не понимаю только, что из этого следует.
– Только то, что вы старше Чейза почти на два года.
– А что такое два года? Осмелюсь заметить, есть много удачных браков, когда разница в возрасте между супругами более значительна.
– Вы также гораздо опытнее его.
Она весьма неэлегантно фыркнула и осеклась. Проведя с братом последние два дня, забыла о манерах. Верена приложила ко рту пальцы и деликатно кашлянула.
– Не могу с вами согласиться.
Он снова вскинул брови, в синих глазах искрился смех.
– Леди Уэстфорт, вы состоите из одних противоречий.
– Это тоже ваше возражение?
– Нет, – медленно проговорил он, сам удивившись своему открытию. – Всего лишь наблюдение.
Верене не понравился откровенно интимный взгляд, устремленный на нее Брэндоном.
– Мы не закончили составление списка ваших возражений против моей кандидатуры.
– По-моему, я сказал достаточно.
– Вполне возможно. Но с другой стороны, я не изнеженная барышня, которая желает слышать только приятные слова и фальшивые комплименты. Предпочитаю знать, какие трудности ждут меня, чтобы справиться с ними.
– Вы упрямая.
– Скорее «откровенная».
Его губы дрогнули, но он не улыбнулся.
– Тогда я продолжу. Помимо вашего возраста существует еще и ваша репутация.
– Репутация может быть обманчива. Вас считают человеком светским и утонченным. Так сказать, джентльменом. Однако сейчас вы ведете себя грубо и по-хамски, словно сельский сквайр.
Брэндон едва не дернулся при этих словах. Он понимал, что ведет себя грубо, но не знал, как достичь цели без некоторой доли оскорбительных высказываний. Будь на месте леди Уэстфорт какая-нибудь неграмотная торговка апельсинами из Воксхолл-гарденз, она не поняла бы, что ее оскорбляют.
Маркус был прав: леди Уэстфорт отличалась от обычных пассий Чейза. Была гораздо умнее и обладала потрясающим чувством юмора. Брэндон заметил непривычный разлет бровей леди Уэстфорт и то, как они приподнимались, когда она смеялась. Очаровательная женщина. И что самое странное: чем дольше он остается в ее обществе, тем больше осознает этот факт.
– Хватит, леди Уэстфорт. Довольно. Сколько вы хотите за то, чтобы оставить моего брата в покое?
Она улыбнулась, качая головой:
– Мне почему-то кажется, что вы превышаете братские полномочия. Что обо всем этом скажет Чейз?
– Придет в ярость. Он всегда злится.
– Всегда? Вы уже поступали таким образом?
– Сент-Джоны заботятся о своих родных.
– Да, но... – Она умолкла, затем махнула рукой. – Полагаю, он сообщит вам о своих чувствах, когда вернется.
Ее щеки слегка порозовели, глаза засверкали, казалось, она едва сдерживает смех. Брэндон вдруг поймал себя на том, что хотел бы увидеть ее в постели. Так ли горят ее глаза и розовеет кожа, когда она возбуждена? Он готов был поставить последний пенс, что ее волосы сами по себе источник чувственного наслаждения.
У нее округлая фигура, ее грудям будет очень удобно в его ладонях, а какой изгиб бедер... Воображение нарисовало ее обнаженной, волосы распущены и струятся по плечам.
Представившаяся картина быстро возбудила его, и Брэндону пришлось взять себя в руки. Ум, красота и остроумие. Убийственное сочетание. Черт побери, у бедняги Чейза не было ни единого шанса. Если бы двадцать минут назад кто-нибудь сказал Брэндону, что скандально известная леди Уэстфорт будет бросать ему в лицо оскорбления, а он, вместо того чтобы возмутиться, захочет рассмеяться, он бы решил, что этот человек сошел с ума. И тут же подумал, что лучше бы у этой кошечки были коготки.
Конечно, в этом нет ничего удивительного. Кроме Чейза, никому из Сент-Джонов не нравились робкие женщины. Огонь требует огня. И если он не заблуждается, леди Уэстфорт полна этим огнем.
У Брэндона внезапно возникло желание покончить со своей миссией.
– Я увеличиваю сумму до пяти тысяч фунтов. И это мое последнее слово.
На ее лице не осталось и следа веселья.
– Вы, наверное, шутите.
– Я пришлю чек в течение часа.
Она опустила взгляд на обрывки банковского чека, валявшиеся на полу. По застывшим плечам леди Уэстфорт он понял, что она сопротивляется своему решению. Ему показалось, что он понимает... унизительно, когда тебя покупают в такой грубой форме. Но она явно нуждалась в деньгах. И снова его сердце ожесточилось при виде выражения ее лица. Таких женщин действительно нужно избегать, чего бы это ни стоило.
– Примите чек, – тихо проговорил он.
Сначала ему показалось, что она откажется. Вместо этого она протянула руку и дотронулась до его волос. Брэндон почувствовал, как ее ладонь скользнула по уху. Закрыв глаза, он попытался подавить вспыхнувшее желание.
Откинувшись в кресле, леди Уэстфорт показала ему клочок злополучного чека. И непринужденно улыбнулась.
– Пять тысяч фунтов – это целое состояние. Вы, должно быть, очень боитесь моих чар.
– Вы должны уехать из города на достаточно долгое время, чтобы Чейз вас забыл. Не знаю, что брат вам сказал, но он не способен на серьезные чувства. Осмелюсь предположить, что он будет страдать несколько недель, не больше.
Брэндон медленно окинул женщину взглядом, гадая, так ли все будет на самом деле. Он знаком с ней всего пятнадцать минут и уже сожалеет, что не сможет узнать поближе.
Проклятие, вот повезло Чейзу!
– Мне не следует брать эти деньги... – Она поджала губы, не сводя с Брэндона взгляда.
У Брэндона затеплилась надежда. Он подумал о женщинах, которых знал – от Селест до множества других, с которыми у него были интрижки. Ни одна из них не упустила бы возможность получить пять тысяч фунтов. Женщины более корыстны, чем мужчины. Но эта... ему почему-то хотелось, чтобы она оказалась другой.