Чарити укоризненно посмотрела на него за неудачную шутку.
– Над нижними дверками – ящик. Там может быть ключ к разгадке.
– Выньте его, – сказал он.
Когда она потянула на себя ящик, Мертон вскрикнул от боли:
– Подождите, пока я уберу руку!
– Вы сами велели его вынуть!
Мертон потер прищемленные пальцы.
– Готово! – воскликнул он. – Вход открыт – дверь идет вниз, когда ящик выдвигают. Теперь я все вспомнил.
– Не понимаю, как можно было забыть, – сказала девушка, опускаясь на колени, чтобы заглянуть внутрь. – Смотрите, сколько там пыли! Я испорчу платье.
– В Редли Холле нет пыли? – Мертон уже заползал через проем в маленькое помещение, где находились ступени, ведущие наверх. Чарити протянула ему лампу. Он сказал: – Хорошо, что вы не боитесь пауков.
Чарити вползла вслед за ним.
– Куда ведет лестница? – спросила она.
– На чердак.
– И все? Просто чердак? Я думала, что в спальню. В старину лорды часто делали такие приспособления, чтобы посещать леди… Я не имею в виду их жен.
Мертон усмехнулся:
– Декастеланы не занимались подобными вещами.
Она покосилась на него:
– Льюис упоминал кузена Алджернона…
– Кузен Алджернон был исключением, которое не опровергает правила. В действительности в нашем роду таких исключений предостаточно. Как во французской грамматике – больше исключений, чем правил.
– Звучит вполне во французском стиле.
Они начали подниматься по лестнице. Мертон шел впереди, высоко держа лампу.
– Не могу поверить, что здесь нет ни одной потайной двери в спальню, – сказала Чарити, остановившись на первой площадке и осматривая стены. Ничего напоминающего дверь она не обнаружила.
– Я же говорю, что лестница ведет только на чердак, причем на недостроенную часть чердака. Там еще нет пола, только перекрытия. А под ними действительно потолок одной из спален, сделанный из оштукатуренных тонких досок; очень хрупкий, не выдерживает веса человека, как я обнаружил в юности.
– Для чего тогда нужен этот потайной ход?
– Не представляю. Возможно, и была какая-то цель. А, может быть, просто скрывали здесь ценности. При нашествии Кромвеля сюда, наверное, снесли серебро и золотые вещи. Значит, тайник свою функцию выполняет, не так ли?
– В чисто утилитарном смысле – да. В ваших глазах это оправдывает его назначение. Однако для воображения и эмоций здесь простора нет. Не от чего волосам встать дыбом или дрожи пробежать по спине.
Боковым зрением Мертон уловил легкое движение.
– Если вам не терпится испытать дрожь, могу предложить это…
Чарити посмотрела по направлению его взгляда и увидела маленьких летучих мышей, свисающих с балок. Ее крик пронзил тишину.
– Мыши! – завизжала она и закрыла ладонями голову, опасаясь за свои волосы.
Одна из летучих мышей проснулась от шума и расправила крылья. Так как Чарити продолжала кричать и прятаться за спину Мертона, он покровительственно обнял ее, прижал к себе и искал, куда бы поставить лампу, чтобы освободить вторую руку. Чарити обхватила его за талию руками и прижалась лицом к плечу.
– Спокойно! – приказал молодой человек. – Мыши спали, а вы разбудили их криком. Черт, теперь эта тварь летит к нам, – он нарочно лгал, про себя посмеиваясь над ее испугом.
– Остановите ее! О, нет, не убивайте, давайте лучше уйдем отсюда!
Чарити подняла голову и увидела, что Мертон едва сдерживает смех. Повернув голову в тот угол, где висели летучие мыши, девушка различила в темноте три неподвижных комка. Вдруг она осознала, что все еще крепко держится за талию Мертона, стоя на темной безлюдной лестнице. Его лицо было совсем близко. Она совсем забыла о летучих мышах. Свободной рукой Мертон нежно прижимал ее к себе, лампа в другой руке бросала таинственные тени вокруг. Чарити почувствовала на щеке его дыхание. Так с минуту они стояли неподвижно, сознавая близость друг друга. Когда рука Мертона прижала ее крепче, Чарити поняла, что ситуация принимает неблагопристойный вид, и опустила руки.
– Они опять заснули, – сказала она.
– Жаль. Вы не дали мне возможности выступить в героической роли истребителя чудовищ. Если хотите, можем подискутировать, необходимо ли истреблять летучих мышей. Или пойдем на чердак?
Чарити неловко откашлялась.
– Я действительно должна найти отца и узнать, не нужны ли ему мои услуги.
– Мне не понять вас, мисс Вейнрайт, – сказал Мертон, недоуменно качая головой. – Вы не боитесь сражаться с призраками и чуть не падаете в обморок при виде безобидной летучей мыши.
– Это две совершенно разные вещи. Вы отрицаете саму возможность существования призраков, в то время как сотни людей утверждают, что видели их. У вас нет воображения. У меня его, наверное, слишком много. Я вообразила, как летучая мышь вцепится мне в волосы.
– Это предубеждение. Летучие мыши не вьют гнезда из женских волос.
– Нет, вьют. Все это знают.
– Мне это неизвестно. Но я, разумеется, не все, – поспешил добавить он.
– Я хотела сказать, что они отвратительные грязные создания, независимо от того, вьют они гнезда в волосах или нет, – почти крикнула Чарити и бросилась вниз по лестнице. Сбежав вниз, она проворно выползла из шкафа.
Пока Мертон ставил на место книги и вазы, Чарити сокрушалась об испорченном платье.
– Не беспокойтесь, вам его почистят, – заверил Мертон.
Девушка поспешила в свою комнату. Переодеваясь и приводя себя в порядок, она анализировала поведение лорда Мертона. Теперь ей стало ясно, что он вовсе не был чрезмерно поглощен работой. Напротив, был непрочь пофлиртовать при всяком удобном случае. Но каковы его намерения? Визит в Кифер Холл оказался интереснее, чем она предполагала.
Когда Чарити снова сошла вниз, никого из членов семьи она там не встретила. У прислуги узнала, что мистер Вейнрайт пошел осматривать монастырские помещения. Неожиданно в задней части дома девушка увидела его – он проходил под крытой аркадой, окружавшей мощеный квадратный дворик. Наружная стена представляла собой десять изящных каменных арок в норманнском стиле.
– А, вот ты где! – обрадовался мистер Вейнрайт, увидев дочь. – Прекрасное место. Поющая монахиня уютно чувствует себя здесь. Она и та леди, которую убили в комнате лорда Мертона, – одно и то же лицо. Я пытался найти ответ на вопрос, почему это произошло. Теперь мне уже кажется, что есть определенная связь между этой леди, Нэггом и солдатом Кромвеля. Любовный треугольник скорее всего. Это затруднит примирение Нэгга с его противником. Зовут его Карл, между прочим, но он называл себя Вальтером – не хотел носить имя короля, которого глубоко презирал.
– Ты нашел эти сведения в библиотеке, папа? – спросила Чарити. Она вдруг подумала, что он прочитал об этой истории в семейных хрониках, но попытается позднее выдать ее за собственное открытие. Такие маленькие хитрости не были ему чужды.
– Нет, но продолжу поиски. Хотелось бы еще раз побывать в спальне лорда Мертона. Леди Мертон разрешила делать все, что необходимо для моего исследования.
– Я бы сначала спросила разрешения у лорда Мертона, папа, – возразила дочь.
– Он куда-то поскакал верхом, недавно видел его. Я ему крикнул, но он не услышал. Я не задержусь в его комнате надолго, просто посмотрю. Что в этом такого? Он же сам приводил нас в спальню вчера.
– Лучше подожди, пока лорд Мертон вернется.
– Но я не собираюсь там ничего трогать. Пойдем вместе, Чарити. Ты сделаешь кое-какие записи. Иногда я не могу воспроизвести точные слова говорящего, а мне нужны точные факты.
Чарити сделала еще одну попытку отговорить его, но видя, что он начинает злиться, уступила. Так как Мертона не было дома, они сочли излишним постучать в дверь. Мистер Вейнрайт просто открыл ее и вошел, Чарити следовала за ним. Оба оказались лицом к лицу с лордом Мертоном, который в этот момент переодевался. Он был без рубашки, Чарити предстали его красивые широкие плечи и покрытая черными волосами атлетическая грудь. Лакей подавал ему чистую рубашку. Мертон уставился на них широко открытыми от удивления глазами.
– Что это значит? – спросил он сердито.
– Я был уверен, что вы уехали, милорд, – начал оправдываться Вейнрайт. – Я видел, как вы… это, наверное, был виконт Уинтон.