– Как ты узнал о готовящемся нападении?

– Позвольте не отвечать, сэр. Хотя вы можете догадаться, что тут замешан человек из ближайшего окружения Нортумберленда.

– Ага, все-таки это женщина? – хмыкнул Суинфорд.

– Разве это имеет значение?

– Конечно, нет, – сказал Суинфорд со смешком и, помолчав, спросил: – Как твоя жена?

– Неважно. Разум так и не вернулся к ней.

– Это прискорбно. Хочу сказать, ты оказал огромную услугу королю. И теперь самое лучшее для тебя – возвратиться на Север. Я не хочу, чтобы ты рисковал своим будущим из-за одного эпизода в настоящем. Желательно, чтобы ты время от времени наезжал ко мне. Этот старый пройдоха Нортумберленд, пока жив, ни за что не оставит мысли отобрать корону у Генри.

Суинфорд проводил Хью до двери.

– Уильям Кенби мудро поступил, предложив тебя в нужную минуту, ты очень похож на него. Желаю благополучно добраться до Эвистоуна. Храни тебя Бог!

Последние слова Суинфорда обожгли Хью, как раскаленное железо. Это правда, думал он с горечью. Все, что ему не нравилось в отце, он теперь находил в себе. Он доказал свое право на наследство, на Эвистоун и Обри, но какой ценой – потеряв ту, что любил больше всего на свете.

Слуга показал Хью дорогу через сад к задним воротам, где его ждал оруженосец. Хью шел через сад, освещаемый нежарким осенним солнцем. Сад напомнил ему о Санче, и вновь Хью почувствовал пустоту в груди и страстное желание увидеть ее.

Подходя к воротам, он краем глаза заметил какое-то движение сбоку от себя. Он остановился, повернул голову. Мимо деревьев с золотыми кронами, по тропинке, что огибала храм, к нему спешила фигурка в развевающемся плаще с капюшоном.

Сердце Хью бешено заколотилось. Он узнал эту легкую поступь, эти узкие плечи, улыбающиеся черные глаза под капюшоном, вздернутый носик – Санча!

Она бросилась к нему, споткнулась и чуть не упала, но его руки подхватили ее, крепко обняли.

– Я не могла оставить тебя, – говорила она, задыхаясь. – Кто бы стал заботиться о тебе? Бедный мой рыцарь, ведь ты даже не можешь отличить маргаритки от розы!

От радости Хью не мог говорить. Он зарылся лицом в бархат ее капюшона. Потом нежно поцеловал ее и, обняв за талию, повел по тропинке к воротам. Единственной его мыслью было – быстрей увезти ее отсюда. Домой – в Эвистоун.