Ничего!
Полная тишина.
Ни единой попытки хотя бы как-то объясниться!
Первым делом отправилась выяснять, что там за бред говорил Санников о наркоте и о заказанной в клубе Северова ВИП — кабинке.
Тогда у него самого я ничего не спросила. Не до того было, слишком уж много оказалось впечатлений на мою долю. Да и язык меня не слушался. Говорить я тогда в принципе не могла.
Зато теперь зацепилась за сказанное.
Стоило ли верить тому, что говорил этот человек?
Судя по его порочности и испорченности, он мог выдумать все, что угодно! А, может, судил по себе. Может, он без заранее заказанных кабинок в кафе в девушкой и не приходит!
Вовка что-то блеял о неземной любви всей жизни.
О том, что ни на чем бы, конечно, не стал бы настаивать.
Да, заказал ту чертову кабинку на всякий случай.
Ну, а насчет таблетки…
Это он Вику попросил для того, чтобы мои ощущения, если я все же соглашусь были яркими. Хотел, чтобы мой первый раз стал для меня особенным. Чтобы запомнился. Ну, и еще чтобы я не смущалась и не чувствовала себя зажатой.
Вика вон, оказывается, сама со своим парнем этим все время пользуется. Сама ему подкинула идею.
— Малыш, ну чего ты? Эти таблетки никак не влияют на здоровье и сознание! Это же не наркотик, строго говоря! Просто легкий возбудитель! Клянусь, я даже думать об этом бы не стал, если бы в нем была хоть какая-то опасность! И сразу бы остановился, если бы понял, что ты не хочешь… Но ты же хочешь, правда же, малыш? Мы ведь уже говорили с тобой об этом…
А я смотрю на него и даже как-то смешно становится.
Мой первый раз — и с ним?
Не спорю, я об этом думала, и мы и правда даже как-то говорили об этом.
Но…
Его прикосновения кажутся теперь липкими. Ничего, кроме раздражения не вызывают.
Все, вот все в нем не то! И как я раньше этого не понимала?
Пальцы не те, губы вообще ни о чем, а глаза… Ничего нет в этих глазах, ни одной вспышки внутри не вызывают. И губам прикасаться неинтересно. Вот попытался поцеловать, но это как к штукатурке губами прижаться. Никаких ощущений. Только будто прилипло что-то к губам. И стряхнуть хочется.
— Так и быть, Вова. Я не расскажу об этом отцу. И он не оторвет тебе то, с чем ты меня так жаждал познакомить, накачав той дрянью. Но имей в виду. Я больше никогда не должна тебя видеть. Ни в нашей компании тебя чтоб не было, ни возле дома чтобы не ошивался. Хоть раз увижу, хоть однажды еще напомнишь о себе — считай, нарушил перемирие. Совершил преступление на испытательном сроке. Сам себе приговор подписал.
— Софи, ну ты чего? Я же тебя люблю! Я не хотел ничего плохого! Правда!
Еще и руки свои ко мне тянуть пытается. Совсем ненормальный. Клинически, похоже.
— Не переживай, Вовчик, — хлопаю его по руке. — Мой отец организует тебе много секса, может, тоже даже таблеточку какую-нибудь выдаст. И драть тебя будут тоже по любви. Какие-нибудь здоровенные мужики, выступающие по мальчикам.
На красивом лице читается искреннее изумление, обида и растерянность.
— Как я мог хотеть тебе чего-нибудь плохого? Как ты могла так хотя бы подумать! Да я ведь тебя люблю! По-настоящему!
Только одергиваю руку и поднимаюсь. Ухожу, даже не оборачиваясь.
И лишь качаю головой.
Верю, он и правда не задумывал ничего плохого. Ничем не хотел обидеть. Опозорить тоже наверняка и в мыслях не было.
Вовку я знаю давно.
И последний год он только и делал, что оббивал порог отцовского дома с букетами. Каждый раз пытался меня чем-то удивить. Ну, а когда я все-таки сдалась и решила попробовать с ним встречаться, на каждом свидании пытался придумать что-то необычное. Особенное. Запоминающееся.
Да. Вова, скорее всего и правда искренне влюблен. И всегда старался, чтобы мне с ним было хорошо. Даже его нетерпение затащить меня в постель могу понять.
Он уж точно не относился ко мне, как к шлюхе. Не собирался отыметь и выбросить, как пытался подать это Санников! И мысли бы не допустил сказать что-то вроде того, что выдал мне Стас той ночью. Слова «трахнуть» наверняка даже в его голове не мелькало! Близость, заняться любовью, секс, наконец, на крайний случай!
Санников все вывернул, все перекрутил в своей больной голове. Все подал так, как сам воспринимает.
Потому что отвратительно порочен и уверен, что все остальные ничем не лучше!
Это именно он отнесся ко мне, как к шлюхе! Он, а не милый Вовка!
Тогда почему парень, который раньше нравился, теперь напоминает прикосновение к улитке?
Почему в его красивых чертах я вижу смазливость, а в глазах пустоту?
А в его осторожном ко мне отношении и ласковых словах — мягкотелость и слабость?
Какого черта я сравниваю его с Санниковым, понимая, что он проигрывает этому испорченному мерзавцу?
И все равно, несмотря на все доводы разума, я ухожу. Все, что нравилось мне в парне раньше, кажется теперь скучным и пресным до зубовного скрежета.
Глава 19
Спустя год
— Софи-ии!!
Вика бросается мне на шею, как только я влетаю в «Жару»
Мы обнимаемся так, что трещат ребра.
Да и неудивительно!
Мы вместе с самого детства, сколько себя помним, а тут не виделись больше года!
Конечно, виртуального общения никто не отменял, но разве это может сравниться с живым, настоящим?
— Ты выросла! Так изменилась! И кажется, стала еще красивее! — с восторгом кричит подруга, замахав официанту рукой.
— Ты тоже настоящая красавица! Потрясающе выглядишь!
И я ничуть не лукавлю.
Вика, чуть полненькая, но при этом аппетитная раньше, вытянулась в высокую красавицу с ногами от ушей. И эта короткая стрижка под мальчика ей идет просто невероятно!
— Хоть в модели иди! — подмигиваю ей, заказывая обожаемую картошку фри со стейком. Блаженство…. Которое так редко могу себе позволить.
Но иногда нужно же себя и баловать, верно?
— Это ты у нас модель, — Вика смешно надувает пухлые губы и мы обе начинаем хохотать. Эта привычка у нее осталась еще с детства.
— Ну, рассказывай, как ты тут без меня!
Подношу вилку с блаженной едой к губам и слегка медлю, наслаждаясь ароматом. Отправляю в рот и даже зажмуриваюсь от удовольствия. Сколько я такого не ела? Полгода точно, дальше и не вспомню!
Осматриваюсь вокруг, продолжая кивать рассказам подруги.
Здесь многое изменилось за то время, пока меня не было.
Стиль, цвет, совсем все, кажется, другое.
Да что не меняется?
Я за год вон как изменилась! И вся моя жизнь!
Переехала на учебу во Францию. В свободное время стала работать моделью. Это ведь было мечтой всей моей жизни! Но и от экономического образования, разумеется, не отказалась. Да и отец бы наверняка вернул бы меня и запер под домашний арест, если бы я бросила учебу!
Пахать приходилось много, но я не жаловалась. Никогда. Соглашалась практически на любые показы, даже самые изнурительные и малооплачиваемые. Это только наивные дураки верят в то, что если ты родился в богатой и влиятельной семье, с золотой ложкой во рту, значит, тебе ничего делать уже не надо. Но я-то знаю, ради того, чтобы достичь мечты, нужно не просто работать, пахать на износ! Это потом уже можно будет чуть отдохнуть и выспаться… Только одна дорога может привести к успеху. Пахота двадцать пять часов в сутки!
И вот буквально перед отъездом я заключила свой контракт мечты!
Самый известный бренд нижнего белья! Стотысячный гонорар! Первая планка на пути к настоящему успеху!
Перед новой работой выдался месяц передышки. И я решила съездить домой, отдохнуть перед тем, как не будет и минутки даже на то, чтобы просто выпить чашку кофе.
Очень надеясь на то, что об этом отец не узнает никогда!
Да и какой ему интерес к моделям и, тем более, нижнему белью?
Ну, а работаю я, естественно, под псевдонимом!
И отцовскую охрану, которую он ко мне приставил, думая, что я не замечу, убедила скрыть этот маленький секрет.
Наслаждаюсь тем, что вернулась домой. Вроде все так замечательно там плюс перспективы, сбываются мечты, а нигде нет места лучше дома!
Растекаюсь, откинувшись на спинку стула, погружаясь в полнейшее блаженство!