Заметив нас с Владой на парковке, Кристина выбросила сигарету, мгновенно подбираясь, как хищное создание, заметившее свой сегодняшний ужин, что-то отрывисто сказала парню с камерой, и тот завозился с ней, направляя на нас.
– Ну, блин, прекрасно! – пробормотал я, понимая, что худшие опасения оправдываются и Кристина тут по мою душу.
– Проблемы? – тихо спросила Влада, изучая уже оскалившуюся издалека в ослепительной улыбке мою бывшую жену, пока мы шли к входу в здание.
– Не то чтобы проблемы, а просто досадное и весьма раздражающее явление! – вздохнув, ответил я, когда Кристина, сжимая в ладони микрофон, заступила мне дорогу.
– И я тебя очень рада видеть, дорогой! – нисколько не смутилась она и, щелкнув пальцами парню, развернулась к камере, становясь рядом со мной и тыча в лицо микрофоном. – Это криминальные новости «Пятого канала», и сейчас опытнейший сыщик, капитан Чудинов, поведает нам некоторые подробности о серии кошмарных убийств женщин, что он успешно расследует.
– Госпожа Асадова, сыщики бывают только в кино и дешевых бульварных романах, а мы просто унылые полицейские, – ответил я, не грубо, но уверенно отодвигая Кристину и ее оператора с нашего пути. – А капитан Чудинов не только вам ничего не поведает, а еще однозначно потребует сообщить следствию, кто имел наглость разгласить сведения по делу, и привлечет этого урода к ответственности!
– Не имеешь права! – огрызнулась Кристина, мгновенно меняясь в лице. – Мы храним наши источники в тайне!
– Уже нет, госпожа Асадова, изучайте лучше правовую базу и ее изменения! – кинул я через плечо, открывая перед Владой дверь и стремясь как можно быстрее избавиться от напрягающего общения, но Кристина неожиданно вцепилась в мой рукав и навалилась грудью, по которой я когда-то пускал слюни, мне на локоть. Хороший прием, вот прям зачетный, только припоздал и изрядно.
– Антон, ну, пожалуйста, мне нужен этот материал! – практически замурлыкала она, заглядывая в глаза с такой трепетной, блин, надеждой. Мгновенная, мать его, метаморфоза, и как же я на нее, дебил такой, случалось, велся!
– Ничем не могу помочь. Любое разглашение на данном этапе повредит следствию, – стал я мягко вытаскивать ткань из ее захвата, зацепившись глазами за яркий, почти устрашающий маникюр. Она всегда такой любила. Вот прям ненавижу столько о ней помнить!
– Да прекрати! – зашептала Кристина. – Мы же всегда можем договориться. Обещаю озвучить исключительно то, что ты разрешишь, только пообещай, что все, что будет можно, в первую очередь пойдет через наш канал и лично через меня!
Ну да, а то я не имел дел с журналистами и их обещаниями раньше. Как и с тобой, дорогая, и твоими клятвами, которые, как оказалось, не имеют никакой силы. Спасибо, ученый я и не раз.
– Никаких комментариев! – твердо ответил, отворачиваясь и стряхивая руку Кристины с себя.
– О, неужели ты, Антоша, сможешь мне отказать? – нахально фыркнув, громко сказала она, стрельнув глазами на Владу, спокойно наблюдавшую за этим цирком. – Мы же оба знаем, что нет. Только не мне.
– И вам, госпожа Асадова, и любому другому на вашем месте. Абсолютно не усматриваю никакой разницы или повода делать исключения! – больше не оборачиваясь, я зашагал по коридору, стремясь хранить невозмутимость, хотя в крови словно долбаный попкорн взрывался в непрерывном режиме, заставляя желать двинуть в ближайшую стену.
– Антон! – позвала Влада, едва поспевая за мной.
– Не сейчас, Влада, прошу! – рыкнул я излишне резко и оглянулся, уже интуитивно ожидая поджавшихся губ и осуждающего взгляда, но Влада смотрела с таким несокрушимым пониманием, что неожиданно от сердца отлегло, и зародившаяся внутри вспышка погасла, так и не прорвавшись наружу.
– Это все еще так болезненно? – тихо спросила она.
– Не то чтобы болезненно, – скривившись, однако честно признался я. – Просто все еще цепляет. Но уверен, скоро и это пройдет.
Конечно, пройдет, как и все на свете, ведь однажды я научился не набирать номер Кристины каждый раз, приударив по пиву с коллегами.
– Между нами не будет ничего, что может закончиться вот так! – Влада неожиданно улыбнулась и мимолетно провела по моему лицу пальцами, будто сдергивая наверняка кислое его выражение, и я вдруг поверил на все сто в ее слова. Оказывается, ты так и не перестал быть придурком, Антоха, готовым поверить в сказочку, если только расскажет ее правильная женщина! А ну и пофиг!
Я велел препроводить Славского в допросную, а сам затеял неспешное чаепитие в кабинете. Минут только через двадцать мы с Владой подошли к стеклянной стене, за которой задержанный с безразличным видом занимался изучением потолка. Но стоило ему только заметить Владу, входящую вслед за мной, он сразу сел ровнее, впиваясь в нее глазами. Она ответила ему таким же прямым взглядом, и я ощутил холодную, пронизывающую до костей волну ее энергии. И в этот раз Влада совсем не миндальничала, я это каждым нервом прочувствовал, так что наверняка гражданина Славского сейчас буквально сшиб ментальный поезд. Его глаза широко распахнулись, зрачки расширились, как у в хлам обдолбанного, но вместо болезненности на лице отразилось какое-то противоестественное удовольствие.
– Ну, привет, Пятая! – пробормотал он заплетающимся языком, будто и правда был пьян.
Я хотел его прервать и начать допрос в официальном русле, но Влада стрельнула в меня глазами, прося притормозить.
– Пятая? – спросила она, усаживаясь напротив Славского, и я встал за спинкой ее стула, готовый ко всему. – Это вы мне порядковый номер среди своих жертв причислили?
– Моих жертв? – почти искренне удивился Славский. – У меня нет никаких жертв.
– Вот как? А как же та девочка, которую вы буквально растерзали?
– Пф-ф! – презрительно закатил он глаза. – Она не имела значения! Кто может назвать жертвой курицу из магазина или кусок говядины? Она была лишь пищей, которую он разрешил мне поглотить, потому что я в этом нуждался.
По сравнению с первым допросом поведение Славского совершенно поменялось. Он по-прежнему игнорировал меня, даже не взглянул ни разу, зато вот Влада, похоже, вызывала у него острое желание пообщаться. И останавливать это я пока точно не собирался.
– То есть вы, гражданин Славский, признаете факт убийства вами Киселевой Ирины? – Ай, умница моя!
– Даже если и так? – вызывающе глянул он на Владу. – Что мне будет? Ну отправят опять на принудительное лечение, мать подсуетится, проплатит, и будет у меня не только отдельная палата и жратва из ресторана, но и личная медсестричка, которая будет каждое утро отсасывать, до того как с постели встану. Через пару лет выпустят – и так хоть до бесконечности!
– Вы признаете факт убийства… – упрямо начала Влада.
– Да кому какое дело! – вспылил Славский.
– Мне есть дело, – ровным тоном ответила она.
– Ты не об этом думай, Пятая! – подался в ее сторону ублюдок, и я напрягся, готовясь к любой неожиданности. – Просто радуйся – освобождение уже скоро!
Сказав это, парень уставился в лицо Влады так, словно и правда ожидал взрыва ликования с ее стороны.
– То есть я кажусь вам несвободной? – даже не шевельнулась женщина.
– Мне ничего не кажется. Я знаю! И Экзорцист знает! Совсем скоро он придет за тобой и избавит от Заражения.
– Можно с этого момента поподробнее. Хотелось бы побольше знать о моем мнимом освободителе и так называемом Заражении.
– Не мнимом! Хотя ты все равно не сможешь пока понять этого. Ни одна не понимала, до последней минуты, когда наконец Заражение покидало их. Ты бы видела их лица в этот момент!
– Спрошу еще раз. Что есть Заражение?
– Та отрава, что ты носишь в себе, Пятая! Ты же не можешь не ощущать, как она истязает тебя каждый день и час! Разрушает жизнь, отнимает близких, отталкивает все хорошее от тебя!
– Неужели? Не замечала за собой ничего подобного, – Влада внешне сохранила невозмутимость, но я уловил, как чуть дрогнул ее голос, и она излишне резко вздернула подбородок, выдавая, что его слова задели в душе определенные струны.
Я незаметно дотронулся до ее спины, намекая на то, что, возможно, пора сворачиваться. Кое-что важное мы и так узнали, а позволять выбить ее из равновесия я не собирался.
– Это не ты сейчас говоришь, а Заражение внутри тебя! – презрительно выплюнул Славский. – Сама ты хочешь освободиться. Все этого хотят, хоть и не всегда осознают. Но в том и состоит миссия Экзорциста, чтобы помогать таким, как ты, даже невзирая на то, хотите вы этого или нет.