— Одно удовольствие, одно удовольствие служить вам!
Сара сделала усилие, чтобы освободить руку от его хватки, и незаметно вытерла ладонь о юбку.
— Помещение, которое я получила с вашей помощью, меня вполне устраивает, — продолжала она. — Я бы хотела оставить его за собой на любых приемлемых условиях. Могу арендовать или купить.
— Проходите сюда, мисс Меррит, — предложил он, беря ее за локоть. — Садитесь, пожалуйста.
Он усадил ее возле своего стола и впился жадным пристальным взглядом. Она внутренне содрогнулась, представив себе, что вдруг он вылущится сейчас из своей одежды, как зерно из шелухи, и прыгнет на нее. Он был весь какой-то пухлый, безволосый, розовый, с женскими, лишенными растительности ручками и женским розовым и безволосым лицом.
— Пожалуй, лучше всего аренда, мистер Пинкни, — самым деловым тоном сказала Сара, — Остановимся на этом.
— О, к чему спешить? — откликнулся он, махнув Рукой, и поплотнее устроился на стуле. — О вашей газете только и разговоров. Только и разговоров. Мастерски сделана. Мастерски сделана.
От его повторов одних и тех же фраз ей стало почти дурно. Однако нужно было продолжать беседу.
— Спасибо, спасибо, мистер Пинкни, — проговорила она. — Я наняла хороших помощников — мистера Брэдигана и Джоша Докинса. Без них я бы не справилась со своевременным выпуском и распространением газеты.
— Как часто вы собираетесь ее печатать?
— Дважды в неделю.
— А… Превосходно. Превосходно.
Он наклонился к ней так, что она почувствовала его дыхание. Оно отдавало запахом чеснока, и она удивилась, зачем он наедается им с самого утра.
— И еще я хотела бы поговорить с вами о рекламе, пока я здесь. Какую вы думаете давать?
— Конечно, конечно…
Все время, что они говорили о делах, он продолжал зазывно улыбаться и так смотрел на нее, что Сара начала испытывать боязнь замкнутого пространства, ей захотелось скорее вырваться отсюда на волю. Три раза она затрагивала вопрос о плате за помещение, но он отказывался называть цену. И хотя у него был клерк, занимавшийся денежными делами, он сам достал для нее из сейфа золотой песок, сам пересыпал в ее кошелек и, возвращая его, коснулся несколько раз ее руки. Она еле удержалась, чтобы не отдернуть ее, но сумела не сделать этого, а любезно поблагодарила и откланялась, пожелав ему удачного дня… Однако не тут-то было.
— Одну минуту, мисс Меррит, одну минуту! — Он снова ухватил ее за локоть.
Она уже догадалась, что за этим последует, и была готова к вежливому отказу.
— Я хотел спросить, не окажете ли вы мне честь в один из вечеров поужинать со мной?
«Господи, что сделать, чтобы не видеть его розовой блестящей лысины?!»
— Очень благодарна вам, мистер Пинкни, — сказала Сара, — но у меня в эти дни так много дел. Наладить выпуск газеты, собрать материал, познакомиться с городом… Даже нет пока еще приличного жилья.
— Возможно, я сумею помочь в этом.
— О нет. Не смею больше пользоваться вашим великодушием. Боюсь, жители города начнут испытывать ко мне ненависть — ведь список желающих купить жилье так велик.
— У меня много собственности в этом городе, мисс Меррит. Скажите только, где бы вы хотели жить? Я в состоянии все устроить и без всяких скандалов. Без всяких скандалов.
И все, что от меня требуется, — пообедать или поужинать с ним. И позволить гладить мою руку и дышать чесноком в подбородок. До этого уровня достает его рот, когда мы стоим».
— Еще раз благодарю вас, мистер Пинкни, но лучше я дождусь своей очереди. В гостинице, в общем, не так уж плохо.
Он улыбнулся и протянул руку для пожатия. Она дала ему свою, и некоторое время он опять держал ее во влажной ладони.
— Предложение остается в силе, — настаивал он. — В любое время готов отужинать с вами… Отужинать с вами…
Когда она выходила из банка, уже смеркалось.
А ведь он хотел подкупить ее! Дать взятку! Освободить от платы за помещение, предоставить жилище — и все это, чтобы она согласилась на его предложение… Кровь бросилась ей в лицо, стало жарко. Нет, он не ушел далеко от шерифа Кемпбелла! Тот предлагал прямо, а этот только пытался скрыть свои гнусные намерения под вежливой личиной.
Она вполне отдавала себе отчет в изъянах своей внешности. Знала, что выглядит заурядно; что у нее слишком длинный нос, слишком высокий рост, что она умнее, чем этого требуют от женщин большинство мужчин. Но все же она женщина. А большего, видимо, и не нужно в таком городе, как Дедвуд, с его катастрофической нехваткой слабого пола. Поэтому любая женщина может здесь чувствовать себя на высоте… Это оскорбляло Сару. Если внимание к ней мужчин объясняется только дефицитом, они могут на нее не рассчитывать!.. Никогда!..
Сара вернулась к себе в типографию вся взмыленная и едва перевела дух, как раскрылась дверь и вошел шериф Кемпбелл.
Она сразу поняла по выражению его лица, что он прочитал ее статью в газете,
Она с вызовом смотрела на него, пока он шел решительными шагами по комнате, и в самом звуке этих шагов чувствовалось отчетливое желание вошедшего не разговаривать с ней, но просто размазать ее по стенке, как штукатурку. Однако он заговорил.
— Вот ваша лицензия. — Он бросил на стол, где она начала раскладывать деревянные печатные формы, лист бумаги.
— Спасибо.
— Повесьте ее на стену.
— Я так и сделаю.
Она не успела договорить эту короткую фразу, как он уже был возле дверей и захлопнул их с треском за собой. Никаких слов прощания, никаких приветствий в сторону Брэдигана или Джоша — просто дробь шагов, «повесьте это», опять стук шагов, хлопок двери.
Сара, Джош и Патрик переглянулись с некоторым удивлением и едва собрались раскрыть рот, чтобы что-то сказать, как дверь снова отворилась и шериф опять ворвался в комнату. Не проходя в глубь помещения, он еще от дверей ткнул пальцем в сторону Сары и прорычал:
— А вы, леди, задолжали мне шляпу!
С этими словами снова вышел, хлопнув дверью с такой силой, что дверца часов, висевших на стене, отворилась.
— Ручаюсь, он прочитал то, что вы написали, — резюмировал Патрик.
— Ну и прекрасно!
Она бросила на стол деревянную форму, и две другие подскочили и чуть не свалились на пол. Такими же решительными шагами, как Кемпбелл, она подошла к часам, захлопнула дверцу, потом вернулась к столу, закончила начатую работу, после чего проследовала к входной двери.
— У меня еще кое-какие дела, — сообщила она. — Вернусь через пару часов.
Ох, как ей надоели все мужчины в этом чертовом городе!..
Она увидела вывеску магазина Тейтема и вошла в него. С десяток мужчин, находившихся там, разом повернулись в ее сторону. Не глядя ни на кого, Сара прошла направо, где были полки с шляпами. К ней приблизился сам хозяин. Он был похож на бобра — с торчащими зубами, плоским носом, густыми волосами, растущими почти от бровей и приглаженными с помощью помады. Улыбка у него была широкой и приятной.
— Мисс Меррит?
— Да.
— Я Эндрю Тейтем. Благодарю вас за газету.
— Не стоит благодарности, мистер Тейтем. Надеюсь, она вам понравилась.
— Очень понравилась. Мы счастливы, что вы оказались в нашем городе.
— Спасибо.
— Вас интересуют шляпы?
— Да.
— К сожалению, у нас пока еще нет дамских.
— Мне нужно не для себя. Для мужчины.
— Для мужчины? — повторил он в крайнем изумлении.
— Совершенно верно.
— Какого цвета?
— Черного… Нет, пожалуй, коричневого. — Будь она проклята, если купит ему шляпу того цвета, который он предпочитает!
— Какой размер?
— Размер?
Об этом она не подумала. Что-нибудь на бычью голову, если учесть поведение и манеры этого человека.
— Это для шерифа Кемпбелла, — сказала она. Десять пар ушей нацелились на нее со всех сторон магазина при этих словах.
— А-а… Э-э… — Тейтем долго тянул эти звуки, потом потер рукою свой плоский нос. — По-моему, у Ноа размер семь с половиной.
— Очень хорошо.
— Тогда вот эту…
Он снял шляпу с полки, надел ее на свой кулак и прокрутил другой рукой, демонстрируя все ее достоинства.
— Она называется «Хозяин равнин», — добавил он, — и, ручаюсь, нет на всем белом свете мужчины, который не захотел бы носить эту шляпу. Мы ее получили прямиком из Филадельфии. Настоящий «Джей Би Стетсон», сделанный из натурального меха нутрии, с шелковой лентой и подкладкой. И смотрите… Весит всего шесть унций[5] Каково?.. Тулья — четыре с половиной и поля — четыре дюйма[6]. Видите? — Теперь он держал шляпу обеими руками, слегка подбрасывая в воздух. — Она защищает от солнца и от дождя, и ею можно ударить, если нужно, как хлыстом, она может служить подушкой и можно из нее напоить вашего коня, а также раздуть или затушить костер. — Он продемонстрировал, насколько возможно, все эти действия. — Уверен, Ноа будет счастливейшим человеком в этой шляпе!