Она стояла в дверях, осматривая комнату, взволнованная по-настоящему: у нее было наконец ее собственное жилище.
— Моя, моя комната!..
Из помещения напротив донеслось:
— И моя собственная комната. Теперь мне не нужно будет больше проводить вечера в редакции.
— Нам нужны ковры, — предложила Адди.
— Мы купим их, и новые занавески тоже, и может быть, обои, когда наступит весна и фургоны с грузом начнут опять приезжать в наши места.
— И мы посадим цветы около входа в кухню, как это делала миссис Смит.
— Разумеется. — Сара отметила эти слова как положительный знак: значит, Адди думает о будущем. Адди повернулась к Саре и спросила:
— А сейчас мы сможем заняться моими волосами?
Когда наступил вечер, они зажгли лампы, повесили занавески на кухонные окна и начали работу по обесцвечиванию волос Адди. Сначала они попробовали простое глицериновое мыло, потом щавелевую кислоту, смешанную с экстрактом лимона. Вода, которой они промывали волосы, стала мутной, но голова Адди оставалась черной как вар. Потом дошла очередь до «магического восстановителя». От него шла жуткая вонь, но пользы было ровно столько же, сколько от предыдущих средств. В конце концов они развели в горячей воде и смешали щелок, буру, соли винного камня и сухой аммиак. Глаза Адди чуть не вылезли из орбит, она почти задохнулась, но волосы стали бледнеть. Сара лила чашку за чашкой на ее голову и терла волосы руками.
— Адди, мне кажется, получается.
— Правда? — обрадовалась Адди.
— Взгляни на воду.
— Не могу. Если я открою глаза, я просто ослепну.
— Вода стала совсем черная. Подожди. Я вылью ее и сделаю еще порцию смеси. — Сара вынесла таз во двор и вылила его на землю. Затем развела еще одну порцию зловонной смеси. Вода с каждым разом становилась все темнее и темнее, проходя через волосы Адди. Во время третьего сеанса Сара радостно вскричала:
— Адди, ты становишься все более светлой!
— О, Сара, скорее, я умираю, так хочу увидеть!
Наконец Сара вылила последний таз раствора, прополоскала волосы Адди чистой водой, затем смочила водой Фуллера. Она замотала голову сестры новым полотенцем, тщательно вытерла и наконец разрешила.
— Теперь гляди.
Сняв полотенце, Адди стала тщательно вглядываться в ручное зеркало. Волосы ее торчали пиками вверх и в разные стороны. Она еще не стала блондинкой, но была уже явно не брюнеткой. Нечто среднее, волосы напоминали цветом старый пятицентовик.
Адди выглядела довольно жалкой, пытаясь расправить торчащие пряди.
— Но они пока недостаточно светлые.
— Во всяком случае, намного светлее, чем были.
— Но я хочу опять быть блондинкой.
— Садись, я причешу тебя.
Адди села, глядя на себя в зеркало, а Сара пыталась расчесать ее спутанные космы, что было нелегко. Справившись наконец со своей задачей, она открыла дверцу печки и велела:
— Поставь стул рядом.
Адди повиновалась и села, наклонившись к источнику тепла и закрыв глаза, в то время как Сара молча проходила гребешком по ее волосам еще раз за разом.
Теперь сестры обрели то, чего лишились в совсем юном возрасте — тепло своего домашнего очага. Комната выглядела вполне уютно: горела лампа, на окнах висели занавески, вокруг царили тишина и покой. Лишь тихо потрескивала печка да приглушенно шумел чайник. Наверху в спальне дремала кошка.
— Сара, — обратилась Адди к сестре.
— Да.
— Я думаю…
— О чем?
— О Роберте…
— Угу…
— Он пригласил меня на Новый год, сперва на ужин, а потом к Ленгришу.
— И что ты ответила?
— Я подумала…
Сара продолжала расчесывать ее волосы.
— Подумала о чем?..
— Я подумала, что, может быть, я могла бы пригласить его на ужин сюда, вместо того чтобы…
— Конечно же. И тебе не нужно просить моего разрешения.
— Да, на ужин… Но ведь я не умею готовить.
— Будь уверена, я помогу тебе, если ты хотела меня спросить об этом.
Адди приподнялась и повернула голову, чтобы посмотреть на Сару.
— Правда, поможешь?
— Конечно, я далеко не лучший в мире повар, но я почерпнула кое-что из наблюдений за миссис Смит. И мы всегда можем спросить совета у Эммы. Теперь же вернемся к твоим волосам. Концы неровные. Подровнять их?
— А ты сумеешь?
— Сделаю если не лучше, то уж не хуже тебя.
— Можно тебе доверять? — В глазах Адди зажегся шутливый огонек.
— Конечно, нет, — ответила Сара, усмехнувшись, и пошла за ножницами.
Адди тихо сидела, пока Сара подстригала ее, бросая уже более светлые прядки волос на пол. Когда она закончила, Адди собрала волосы и спрятала их в маленький марлевый мешочек. Она закрутила волосы на валик и укрепила четырьмя заколками.
— Есть вещи, Адди, которые ты делаешь в сто раз лучше меня.
Адди расцвела от удовольствия.
— Как ты думаешь, Роберту понравится?
— Очень. Ты выглядишь сейчас как настоящая хозяйка дома.
Адди посмотрелась в ручное зеркало еще раз.
— Значит, как хозяйка дома? А черный цвет мне не нравился никогда.
— Уже поздно. Я устала. А как ты?
Они принесли дров из поленницы во дворе, сложенной еще Миммзом, загрузили печь, проверили вьюшки и пошли наверх в свои спальни. Рулер прокралась в комнату Сары, когда она готовилась ко сну, обошла вокруг ее ног, проверила постель и вернулась к Адди. Здесь она будет спать, это будет ее постоянное гнездышко.
Лампы были погашены, и сестры легли на новые простыни, издававшие едва заметный аромат свежеубранного льна.
Сара лежала, глядя на темный потолок. Она не могла сразу заснуть в незнакомой постели и в комнате, где окно находилось в непривычном месте, и слабый свет из него падал под странным углом.
Она думала о Ноа, о том, как сильно она по нему скучала на Рождество, вспомнила о том, как жар бросился ей в лицо, когда она увидела его, входящего в редакцию, пульс забился быстрее, а руки бессильно повисли. Она вновь переживала те минуты, когда они стояли у поленницы и целовались, вспомнила, как захлестнули ее неведомые прежде чувства и какое потрясение она испытала, когда он сказал, что любит ее, и сделал ей предложение.
Невероятно! Саре казалось, что в свои двадцать пять лет она привлекает внимание мужчин не больше чем огородное пугало. И вдруг она влюбилась и любима человеком, который хочет быть с нею всю оставшуюся жизнь. И это через три месяца после приезда в Дедвуд.
— Адди! — тихонько позвала Сара. — Ты не спишь?
— Нет.
— Ты не будешь возражать, если я приглашу на Новый год шерифа?
После легкой паузы Адди ответила:
— А почему я могу возражать?
— Я просто подумала, что лучше спросить тебя заранее.
— Он очень милый человек, Сара, и я не имею ничего против него.
Сара улыбнулась.
— Тогда мы приготовим ужин на четверых.
В канун Нового года Сара закрыла редакцию в четыре часа дня, зашла за свежим хлебом к Эмме и к мяснику, у которого, к счастью, был большой выбор говядины. Затем она вернулась к Эмме, чтобы получить инструкции, как готовить ростбиф.
Войдя в кухню, Сара не узнала ее.
— Ты повесила занавеси?! — вскричала она.
— А тебе нравится?
— О Адди, замечательно! — Конечно, они были далеко не так роскошны, как те, которые украшали их дом в Миссури, но в Дедвуде занавеси на окнах висели в очень немногих домах, они считались роскошью. Адди подрубила длинные белые полотнища, нашила на них кружево и просто повесила их на гвозди, вбитые в верхние углы рамы. Когда Сара вошла, они висели с левой стороны окон.
— А по вечерам мы можем закрывать окна, смотри… — Адди продемонстрировала, как это делать, расправив занавеси и закрепив петли на гвоздях.
— Превосходно! Очень удобно. И какой красивый букет… Аделаида Меррит, ты становишься настоящей домашней хозяйкой… — На клетчатой скатерти стояла ваза, в которую Адди поставила несколько сосновых веточек.
— Я думала, что к сегодняшнему вечеру неплохо было бы придумать что-нибудь особенное.
— И ты выходила на улицу? — спросила довольная Сара.
— Да, я была на кладбище. Вряд ли туда пойдут зимой.
— Это только начало. Кухня прекрасно выглядит, Адди, поверь мне. Но, послушай, нам надо торопиться. Я принесла мясо для ростбифа. Эмма мне объяснила, как нужно его приготовить.
Сара показала Адди, как обращаться с мясом: натереть луком и лавровым листом и запечь в духовке, поливая вытекающим соком. Они почистили картофель и морковь, открыли банку консервированных персиков, и все это тоже поставили запекаться. Потом пошли наверх подготовиться к ужину.