Она подняла на него усталые глаза — впотьмах с камерой управляться непросто. Да и постоянная смена лиц, непредсказуемость позиций и общая неопределенность давили ей на плечи. Ведь нельзя же поймать двух смеющихся дам и попросить: «Замрите на секунду, я только сделаю снимок, а потом можете смеяться дальше». Ева устала и больше всего хотела улечься в постель рядом с Адамом.
— Я рада за этих многих женщин.
Никогда, даже в те годы, когда она страстно этого желала, она не была одной из многих. В детстве, в отрочестве, в студенческие годы — все это время ей так хотелось слиться с толпой, быть «такой как все». Устойчивое, неуникальное выражение, но зато какая точность! Быть такой как все. Свободной, раскрепощенной, милой и популярной. Но призрак с желтыми зубами преследовал ее каждый день, и каждый раз, решая пойти на вечеринку или прогулять занятия, она вспоминала, тот день, когда решила поступить «как все» и пойти вместе с мальчиками. Секреты были у всех, и почему ей было нельзя стать их частью? Но вместо секрета ей показали другое. В плохую погоду ребра слегка побаливали — может быть это просто внушение, может быть, они не настолько метеозависимые, как ей кажется. Но это хорошее напоминание.
Ее застывший взгляд испугал Энцо, и он легко потряс ее за плечо, желая вывести из транса воспоминаний.
— Ева, я не хотел вас обидеть. Вернитесь, пожалуйста. Вернитесь сюда, я прошу вас.
Она обратила к нему прояснившийся взгляд.
— Все в порядке, Энцо. Вы меня не обидели. Просто моя передышка уже закончилась, я должна идти.
И я надеюсь, что когда остановлюсь в следующий раз, вас здесь уже не будет.
Съемки закончились, осталось только переодеться, оставить вещи в камере хранения и взять такси. Загородная поездка обойдется подороже, но зато сегодняшняя ночь закончится рядом с ней, и этого довольно. Адам наскоро размотал шарф (какой абсурд в такое-то теплое время) и скинул клетчатый пиджак.
Чувство тревоги не покидало его, и он все старался дать всему этому определение. Страх? Нет. У страха есть особый запах, который невозможно ни с чем спутать и легко почувствовать даже от себя. Скорее предчувствие. Просто дурное предчувствие.
На все формальности должно было уйти не очень много времени — заехать в студию, проследить за вещами, потом взять сумку и доехать до вокзала. А впрочем, никакой вокзал уже не нужен — он вполне может взять эту сумку с собой. С тростью это будет непросто, но зато не потеряется лишнее время.
Он отдал все вещи в руки ассистентки и попросил ее, чтобы она сама отвезла их в закрытую студию и свалила на пол в гримерной. В конце концов, заботиться о костюмах должен не он — ему платят только за работу перед камерой.
На следующей остановке ее поджидал Лука. Он смотрел на нее нагревшимися зрачками, за которыми скрывались три бокала хорошего виски.
— Вам нравится Энцо, — заявил он. — Я должен был сразу об этом догадаться.
— А вам нравится доставать меня своими подозрениями, — ответила она, разворачиваясь, чтобы уйти и оставить его за спиной.
— И никакого мужчины у вас нет. Просто я не в вашем вкусе, — продолжил он, пока она еще находилась в пределах досягаемости.
Ева зажмурилась, страстно молясь о терпении. Кто он такой, в конце концов?
Она ему ничего не должна и оправдываться перед ним не станет.
Но Лука оказался более настойчивым — он ждал ее и в следующий раз. Энцо к этому времени уже осознал всю бесплодность таких попыток и нашел себе какую-то другую девушку, но вот его друг не отличался особой проницательностью.
Он молчал, пил (теперь уже вино) и смотрел на нее. Ева ощущала себя некомфортно под этим тяжелым взглядом, и, в конце концов, бросила попытки отдохнуть. Она стала останавливаться лишь в людных местах, среди других гостей. Умный ход — когда Лука оказывался неподалеку, женщины сразу же обращали на него внимание. Молодого человека с таким самомнением и себялюбием такие обещающие взгляды, нарочито громкий смех и другие уловки могли легко сбить с пути. Если бы он понравился особо цепкой дамочке, то его вечер был бы обречен — зрелая охотница могла бы вцепиться в него мертвой хваткой и не отпускать от себя ни на шаг. У него бы просто не осталось выхода — пришлось бы отправиться с ней в постель. А там он может закрыть глаза и представлять кого угодно, Еве до этого не было никакого дела.
Маневры длились достаточно долго, и вскоре она уже и сама стала пьянеть от редких глотков шампанского, которое удавалось перехватить время от времени. Лука действительно приглянулся даме с высокой прической и сверкающим колье. Он надолго застрял возле нее, а Ева улизнула, радуясь перерыву.
Целый час в толпе, целый час непрерывной работы, целый час уловок и ухищрений. Ее мозг перегрузился, шея ныла, и сама она мечтала только об отдыхе. Энцо и Лука заняты, Адам должен скоро появиться. Самое время выйти во двор и прогуляться за ворота — может быть, ей даже удастся встретить его у дороги. Она распустила волосы — вынула уже классическую спицу из узла и рассыпала волнистые пряди по плечам.
Хозяин дома — мужчина лет пятидесяти по имени Квинт (а может это и не имя вовсе) — подошел к ней, постукивая каблуками новых туфель из крокодиловой кожи. Ева повернулась к нему с вежливой улыбкой.
— Скрытый маркетинг — еще одно слово из чужого лексикона, которое в скором времени обживется в нашем языке, — с легкой хрипотцой и табачным дымом выдохнул он.
— Скрытый?
О том, что такое маркетинг, она знала хорошо. Реклама составляла почти восемьдесят процентов ее работы.
— Да. В скором времени я выставлю этот дом на продажу, — улыбнулся он. — Не хочу давать скучные объявления. Все эти жуткие комнаты, в которых заранее навели порядок и расставили флакончики с дорогой парфюмерией на тумбочках под трельяжами. Все эти аккуратно разложенные складки портьер. Искусственно и некрасиво. Так не бывает в реальной жизни — когда покупатель заселится, дом уже не будет таким глянцевым. Пусть все лучше увидят его в действии. Во время вечеринки — пусть в доме будет весело и многолюдно. Я ведь пока еще хозяин, и хочу помечтать о том, что могу распоряжаться судьбой этого дома. Я его люблю, понимаете? Не хочу, чтобы его купил какой-то мизантроп, который заперся бы внутри и выходил во двор лишь по великим праздникам. Это не по мне. Я хочу, чтобы люди увидели, как он красив и захотели жить в нем полной жизнью.
Ева понимала, о чем идет речь. Все ее фотографии — смеющиеся люди, вино, красивые тени на бежевых стенах — все это было лишь выгодным фоном для дома. Неформальная реклама — так это должно называться.
— Вот для чего вы здесь. Да вы и так уже это знаете.
Он снова затянулся. Не сигара, а простая сигарета, даже без ментола. То, что курят студенты и клерки. Наверняка привет из прошлого. Жизнелюбец, что еще сказать.
— Поэтому я прошу вас пройти к винному погребу, обойти дом и сфотографировать фонтаны, выходящие в парк. Кованые чугунные ворота. Бассейн на верхней террасе. Пожалуйста, сделайте это для меня. Я хорошо заплачу и не стану тревожить вас до конца вечера. Мне не нужны люди, за которыми вы охотитесь сейчас — мне нужен дом. Просто без людей никак не обойтись.
Бассейн на террасе — такого она еще не видела. Да и зачем все это нужно, если можно проехаться до пляжа? Ева щелкала мерцающую водную поверхность, и пыталась захватить как можно больше деталей. Декоративные фикусы полутораметрового роста в больших керамических горшках, расставленные вдоль главной глухой стены. Шезлонги, разбросанные в беспорядке вокруг кромки бассейна. Отблески салюта — частные радости богатеев.
Вечеринки у бассейнов еще не были в моде — они станут популярными гораздо позже, через несколько сезонов.
Оттуда было легко пройти на заднюю сторону, с которой открывался вид на композицию из четырех маленьких фонтанов в парке. Выглядело все это сказочно, но темновато. Ева вернулась в зал, чтобы найти хозяина и попросить его включить хотя бы пару фонарей. Он кивнул, подозвал одного из официантов, забрал у него поднос и отправил вместе с ней.
По ее желанию официант, оказавшийся постоянным сотрудником (так и сказал: «сотрудником») этого дома, пускал воду в фонтаны или наоборот глушил напор. Когда с фонтанами восстановился мир, Ева попросила официанта отвести ее к винному погребу.
— Конечно, только после этого я буду должен сразу же вернуться, там парни без меня, наверное, совсем замотались, — предупредил он.