Хорошая еда, вино, секс, общение…
… с Лешкой – вынырнула мысль…
Тьфу, какая-то я несуразная получаюсь.
Когда-то я хотела хорошую работу, свой дом, наверное, даже семью. Но получается, что семью я хотела так давно, что теперь не могу точно вспомнить, когда именно я перестала ее хотеть. Работа есть – но мне она не приносит радости, это моя повинность, и я с тоской вспоминаю то время, когда работа была приятной необходимостью, то есть я работала тогда когда нужны были деньги, а все остальное время я проводила… я проводила… а как же я его проводила? Мне кажется, что у меня всегда был мой дом, и я всегда сидела на подоконнике и слушала дождь. Но иногда бывает зима, а иногда бывает, что дождя нет целый месяц… Чем же я занималась все это время? Не помню… Наверное, это не важно, если я этого не помню. Я отставила недопитый чай и потянулась к телефону. Набрав номер, я терпеливо выслушала 6 или 7 гудков, после чего услышала сонное «Алло».
– Грошик, а я не знаю, что мне нужно, чтобы быть счастливой… Мне кажется, я и так счастлива.
Трубка помолчала, видимо Игорек на том конце провода судорожно пытался проснуться, понять, что происходит и прикинуть, сколько матов можно выдать.
– Ларка… Ты чудовище… – простонала трубка голосом Игоря. – Ты не могла выбрать более удобное время, чтобы сообщить мне столь приятную новость?
– Нет. – просто ответила я. – Я думала, что тебе интересно, и ты, так же как и я, не можешь уснуть и мучаешься вопросом, что может сделать меня счастливой. Между прочим, ты его сам мне задал. И сам обрек меня на эти муки бессонницы. Так что… вези саночки.
– Ларка, я бы тебя убил, если бы ты была рядом…
– Ну, теперь ты понимаешь, что я не могу выйти за тебя замуж, потому что у тебя даже на расстоянии возникает такое мерзкое желание?
– Чудовище! Я не собирался делать тебе предложение. Я пока в своем уме.
– Собирался. И поэтому прощупывал почву. Ну, так вот, Ромео, блин, чтобы избавить тебя от дальнейших мучений, я тебе сообщаю – что замуж я за тебя не выйду!
– Ты больная. – по голосу было слышно, что он улыбается.
– Знаю. – я тоже улыбнулась. – Но что-то ты не очень-то и расстроен.
– О… Только не надо говорить, что ты ждешь от меня сопливых истерик. К тому же, я тебе уже сказал, что не собирался делать тебе предложение. Что за самомнение у человека?
– Не… истерик не жду. От тебя вообще ничего нельзя ожидать – иначе это не прикольно. А что ты хотел мне сказать в машине?
– Все, что я хотел сказать, я сказал. Хватит додумывать за меня. Хорошо?
– Но все же… – начала я, но он меня перебил.
– Ложись спать, Лара! Спать – это когда закрывают глазки и никому не звонят до 9 часов утра.
– Ладно-ладно. – сдала я позиции. – А ты, прежде чем задать мне вопрос, из серии «господин профессор, вы, когда спите, бороду на одеяло кладете или под него» – подумай. Потом еще раз подумай, и не задавай не его. Спокойной ночи, Казанова.
Я кинула рычащую трубку на рычаги. Почему-то стало легко и свободно. Не собирался он, как же. Я что, до такой степени похожа на дуру? Не думаю, что я решила проблему, но однозначно легко ее отпнула на какой-то срок. Какой? Какая разница! Спать! Проходя мимо висевшего на стене зеркала, я озорно улыбнулась своему отражению, и пошла на диван. Блаженно вытянувшись под теплым одеялом, я вновь подумала о том, что вот сейчас я счастлива, и мне хорошо. Уже засыпая, я опять вспомнила Лешку, с ней я бы разделила свое маленькое удовольствие… Нельзя думать о ней. Просто нельзя… Сразу в голове возникает растерянное лицо Рыжего… Господи, как я могу быть такой сукой? Иногда казалось, что это была не я… Но… пустота в моем доме подтверждала, что могу… Очень даже могу… Мне так проще.
Я занималась тем, что украдкой в кармане сковыривала ногтем наклейку с ворованной зажигалки. Наклейка сидела крепко и плохо поддавалась сдиранию, но я не унывала. А зажигалку я склептоманила в курилке, куда поднималась для того, чтобы собрать наших беспозвоночных на очередную планерку. Покурить не успела, зато теперь у меня почти час было развлечение.
– А чем нас порадует Лариса Александровна?
Прикольно. Ну, могу порадовать тем, что наклейку я почти отковыряла. Но тебя же это точно не обрадует. Эту бы энергию да в мирных целях… Воду перекачивать в недоразвитые районы.
– Ну, а почему непременно я должна радовать? – пробурчала я. – Пусть вначале нас маркетинговый отдел обрадует.
– Начинается перевод стрелок! – как ужаленный подскочил толстенький коротышка – Евгений – вроде как, начальник маркетинга.
Ага, мстительно подумала я, начинается.
– Ну, а почему нет? Вы же не считаете нужным посвящать нас в свои планы и разработки… – с независимым видом сказала я.
– Когда проходила встреча с консалтинговой группой, что-то я Вас там не припомню. Насколько я помню, у Вас возникли сложности с подъемом в столь ранний час. – ехидно отпарировал он.
Оп-па. А вот это уже не есть хорошо. Они бы еще в семь утра ее назначили.
– А там было сказано что-то конкретное? – полезла я в бутылку.
– Значит так! – прервал Великий Босс наши пререкания. – Незнание не освобождает от ответственности. Вас, Лариса Александровна, я тоже не видел на этой встрече, хотя о ней все были оповещены. Или Вы хотите мне сказать, что Вы у нас на особом положении?
Блин. Попала…
– Я слышала отзывы об этой встрече. Там опять лилась вода. Или Вы настаиваете на том, что, поспав дома лишний час, я действительно пропустила что-то важное? Что в частности я пропустила?
– Вы сейчас предполагаете, что я введу Вас в курс дела? – вскипел начальник.
– Ну что Вы. Я думаю, Вам это не под силу. Но хотя бы один конкретный вопрос, который был бы там решен, озвучить можете? – нагло поинтересовалась я. Что мне терять? Уволит он меня – ну и пусть с ним. По крайней мере, я буду первой и единственной, кто озвучил проблему общения между отделами.
– Кстати, я согласна с Ларисой, – робко подала голос Анна Васильевна – представляющая интересы технического отдела. – Действительно, ни один вопрос не был решен, и многие сомневаются в правильном выборе консалтинга и правильности проведения социальных опросов.
– Вот как? – Великий и Ужасный перевел гневный взгляд на нее.
Уф… как красиво перевела тему… как тонко… Да, Лариса, ты просто чудо. Медаль мне! Медаль!
Выпив кофе, покопавшись в Интернете, я решила все же поработать. Разборки между отделами по поводу передачи информации меня касаются на самом деле меньше всего. Пусть они сами делят свои кости. У меня другая задача: сделать то, что от меня хотят и свалить домой. А уж если кто-то чего-то от меня хочет, он мне любую информацию принесет на блюдечке с голубой каемочкой. Причем если информация была неверной, или мне что-то не сообщили, то это будет только их проблема, а никак не моя.
Я поймала себя на том, что тупо смотрю в экран телевизора, совершенно не видя того, что там происходит. Я откинулась на диван и стала внимательно разглядывать потолок. Ну, и чем себя занять? Как дотянуть до утра, чтобы пойти на работу? Все это время я исправно приходила к 9 утра и уходила только после 9 вечера, ну, не считая очередного сборища, на которое я сознательно не пошла, а отсиделась в кабинете.
Я больше не хотела идти домой. Я приходила, падала спать, просыпалась и шла на работу. И даже в выходные дни… я шла на работу. И так уже почти целый месяц. Стоит ли упоминать о том, что у всех глаза лезли на лоб, и я оправдывала себя ложью, удобоваримой для них. И вот, очередная пятница… И я понимаю, что меня тошнит… От работы, от Грошика, от моего дома… и от моей жизни.
Но стоило мне лишь чуть расслабиться, как мысли упорно сворачивали на тот непонятный разговор… И снова в голове стучал вопрос, на который я сама не знала ответа… И это состояние усталости никак не проходит… Лишь мозг лениво, как в замедленной съемке, каждый раз прокручивает перед глазами прошедшие события. Снова и снова… Я дотянулась до пульта и выключила телевизор. Комната погрузилась в темноту.
– Что тут происходит?!?!
Сквозь сон я услышала громкий вопль полный негодования и открыла глаза. Сфокусировав взгляд на лице, которое наклонилось на до мной, я почувствовала, как душа уходит в пятки… Кинув быстрый взор на вторую половину дивана я увидела разметавшуюся во сне обнаженную девушку, и поняла, что отмазываться не имеет смысла:
– Доброе утро, Дима… – спокойно ответила я, прикрывая Лешку одеялом. – Не кричи, пожалуйста, человек же спит. Пойдем на кухню?